Андрей Чернякевич - БНР. Триумф побежденных

«После майского Вашего доклада некоторые наши планы были изменены, а некоторые и вовсе отменены. Одобрив Ваши предположения, благородство заставляло нас идти по одному — условленному пути, ход которого, к сожалению, остается закрытым до сих пор».

Такой неожиданный поворот внешнеполитического курса нового правительства прошел, на первый взгляд, безболезненно. Параллельно возникают и другие «заманчивые» предложения — как, например, поставка запасов льна во Францию или создание белорусской торговой палаты в Копенгагене. Одновременно из состава делегации БНР в Париже были исключены генерал К. Кондратович и А. Ознобишин. Сам же Е. Ладнов не упускал случая, чтобы лишний раз продемонстрировать свои связи и поддержку со стороны французских дипломатов.

Тогда же на майском заседании правительства было принято решение о ликвидации дипломатической миссии БНР в Берлине, тем более что уже с апреля 1920 г. она не имела никаких средств и вынуждена была уволить большую часть служащих. Подобный шаг все же был вызван не столько финансовым кризисом, сколько той закулисной борьбой, которая продолжалась между различными белорусскими деятелями. Не случайно Е. Ладнов в письмах называл членов берлинской миссии не иначе, как «провокаторами». Кроме того, дал о себе знать скандал, разгоревшийся вокруг связи белорусских деятелей в Берлине с русскими монархистами. В результате, правда, миссия продолжила свою работу. Более того, благодаря увеличению сборов от выдачи паспортов она сохранила за собой съемную квартиру, наняла канцеляриста и даже возобновила деятельность белорусского пресс-бюро в Берлине, которое временно возглавил Л. Заяц. [154]

Правительство БНР вовсе не отказалось от мысли завязать отношения с Советской Россией. Летом 1920 г., когда польско-советский конфликт, казалось, достиг своего апогея, В. Захарко отправляется на переговоры с большевиками. Чрезвычайная делегация БНР, кроме прочего, должна была просить Москву о кредите в 50 млн рублей. В начале июня она из Риги выехала в Ревель, откуда непосредственно связалась с Г. Чичериным и получила уже официальное приглашение. 3 июля В. Захарко как представитель правительства БНР прибыл в Москву. В итоге, однако, переговоры были сорваны, а Советская Россия подписала 12 июня 1920 г. соглашение с Литвой, по которому к последней отходили Вильно, Гродно и Лида. [155]

В сложившейся ситуации В. Ластовскому не оставалось ничего иного, как обратиться напрямую к ковенскому правительству с предложением урегулировать белорусско-литовские отношения. Была даже назначена делегация для ведения переговоров в составе К. Езовитова, А. Трофимова и А. Головинского, которая, кроме прочего, собиралась просить у литовского правительства кредит. Закончилось все тем, что нота БНР была литовской стороной проигнорирована, а из всех членов делегации до Ковно доехал лишь один Головинский.

В. Захарко, который все еще оставался в Москве, прождав безрезультатно до конца августа, возвращается обратно в Ревель. Тем временем К. Езовитов пытается заручиться поддержкой дипломатических представительств Эстонии и Латвии для участия Беларуси в предстоящей конференции стран Балтии. [156]Одновременно еще одна специальная делегация в составе И. Черепука, В. Пигулевского и того же А. Головинского безуспешно пытается попасть в Ригу, невзирая на протесты со стороны Литвы.

Вновь на короткое время реанимировали, казалось бы, уже угасшую федералистскую идею события польско-советской войны лета-осени 1920 г., когда стратегические изменения на фронте и давление со стороны западных держав заставили Пилсудского и его окружение вернуться к планам создания белорусского государства. «Большая или маленькая, но ваша родина будет!» — заявил польский посол во Франции граф М. Замойский в ответ на обращение министра иностранных дел БНР Е. Ладнова от 3 августа 1920 г. с предложением об установлении дипломатических отношений.

По мере того как Красная Армия приближалась к Варшаве, Е. Ладнов из Парижа требовал у В. Ластовского подписать скорейшее соглашение с Наивысшей Радой:

«Где наше правительство, кто поименно входит в состав правительства, где мы? Этот вопрос лежит в основе подготовки акта о нашем признании».

Более того, Е. Ладнов пошел на сознательный подлог, пытаясь выдать, например, польскую Литовско-белорусскую дивизию за… белорусскую армию. Он Ластовскому советовал:

«Заявите, что это наши воинские части, сформированные согласно постановления Рады Виленщины и Гродненщины при участии комиссии из членов Рады республики. Эти войска дрались храбро в составе польской армии… и мы желаем теперь в борьбе за освобождение наших земель от большевиков опереться на наши вооруженные силы…» [157]

В конце концов в этот самый критический для Польши момент К. Терещенко от имени Наивысшей Рады заключает в Риге с главой правительства БНР акт о «координации государственной работы». Он писал В. Ластовскому:

«Я придерживаюсь взгляда о передаче мандатов Наивысшей Рады Вашему кабинету… Не время сейчас делить сознательных белорусов на правых и левых. Всех нас объединяет общая цель — независимость нашей Родины».

В то же время, уже обращаясь к В. Ивановскому, он объяснял свою позицию следующим образом:

«Мы расходились во взглядах на работу под польской оккупацией, но теперь это расхождение уничтожено самой жизнью, что дает повод для переговоров…»

Точно так же, как годом ранее А. Луцкевич, В. Ластовский не видит иного выхода, кроме сближения с Польшей. В начале сентября в Риге при посредничестве К. Терещенко состоялась неофициальная встреча В. Ластовского и члена польской мирной делегации Л. Василевского. Белорусский политик позднее так описывал ход беседы:

«Василевский предлагал БНР сдать свои мандаты Наивысшей Раде и в конце спросил, известно ли мне, что между Наивысшей Радой, собственно А. Луцкевичем, и Польшей имеется договоренность. Я сказал, что это мне не известно. Василевский, прощаясь, еще раз посоветовал передать БНР мандат Наивысшей Раде. Когда мы вышли от Василевского, я был обижен на Терещенко, который навязал мне этот неприятный визит».

3 сентября 1920 г. в столице Латвии собрались вместе П. Бодунова, И. Черепук, Н. Маркевич, И. Мамонько, К. Езовитов, A. Валькович и сам В. Ластовский. Главным вопросом, который обсуждался на встрече, стала неудача московской миссии B. Захарко и повторное провозглашение Советской Беларуси. [158]Спустя еще несколько дней, 7 сентября, В. Ластовский высылает на имя министра иностранных дел и правительства Польши ноту с предложением признать независимость БНР, для того чтобы организовать «решительную борьбу с российской оккупацией». Одновременно он обращается к мирной конференции в Париже, советскому правительству, правительству США и вообще «культурным нациям мира» с протестом против того, что «Россия присвоила себе роль хозяина белорусских территорий, нарушила суверенные права белорусского народа и передала населенные им территории под бесконтрольное управление… соседей Беларуси».