Валерий Степаненко - Византия в международных отношениях на Ближнем Востоке (1071-1176)

Преемнику Иоанна, его сыну Мануилу (1143–1180), ставшему императором в обход старшего брата Исаака, не скоро удалось возобновить активную внешнюю политику на Ближнем Востоке. Более того, «антиохийцы, узнав о смерти Иоанна, отправили к Мануилу посольство с просьбой возвратить им землю, которая принадлежала Антиохии, тогда как ей насильно, совсем не по праву завладели ромеи», — пишет Иоанн Киннам [4, 30]. Речь явно шла о Равнинной Киликии, завоеванной Иоанном II в 1136/37 г. Для последующей политики Мануила показателен его ответ послам: «Что вы теперь просите у нас? Собственность города Антиохия? Но сама Антиохия находилась под нашей властью. Если не стыдно было вам нарушать данную клятву, то для чего обвиняете нас в презрении ваших прав, когда скорее бы мы имели право подвергнуть вас наказанию? Но для этого еще настанет благоприятное время. А теперь повелеваем вам отказаться от ваших претензий!» [4, 31]. Таким образом, Антиохийскому княжеству не удалось возвратить Равнинную Киликию мирным путем. Но, отстояв свою независимость в дипломатической борьбе с Византией, княжество, как и государства крестоносцев в целом, в то же время оказалось неспособным противостоять все более возраставшему военному давлению со стороны атабека Мосула. Весной 1144 г. Зенги отнял у графства Эдесского Шабактан. Жослен II вступил в контакты с противником атабека, владетелем Хысн Кайфы Артукидом Кара Арсланом. Переговоры завершились заключением союза, направленного против Зенги. Соглашение было скреплено возвращением графу Эдессы крепости Бейт Буле, ранее принадлежавшей князю Каркара [39, 280]. Союз не был реализован, так как реакция атабека была мгновенной. Узнав, что Жослен II вывел из Эдессы гарнизон, поручив город латинскому архиепископу Гуго II, в ноябре 1144 г. Зенги вторгся на территорию графства и осадил Эдессу. Лишенная поддержки извне, армянская община Эдессы почти месяц отбивала штурм за штурмом. Гуго II направил посланцев с призывом о помощи в Антиохию и Иерусалим. Жослен II лично обратился с посланием к Раймунду де Пуатье «как к своему государю… и слезно молил сжалиться над ним в его нужде и освободить вышеназванный город от угрожавшего ему рабского ига… Но князь Антиохии, радуясь несчастию графа и не думая о том, чем он обязан общей пользе и что личная ненависть не должна удовлетворяться за счет общего блага, под разными предлогами медлил подать ту помощь, о которой его просили» [31, 709]. Таким образом, распри между владетелями Антиохии и Эдессы, связанные с отказом вторых признавать вассальную зависимость от первых, начавшиеся в 20-е годы вооруженной борьбой Жослена I с Боэмундом II, продолжились и при их преемниках. Именно поэтому Раймунд де Пуатье отказался помочь Жослену II и направить к Эдессе войска. После ожесточенного сопротивления населения город был взят штурмом 23 декабря 1144 г. Через два дня сдалась цитадель. Начавшийся грабеж Эдессы был остановлен Зенги, стремившимся установить прочную власть здесь, возможно, посредством компромисса с армянской общиной и ее верхушкой — ишханами. Как показали дальнейшие события, это не принесло ему успеха. Но как бы то ни было, падение Эдессы предопределило и судьбы графства. Вскоре войскам атабека был сдан Серудж, и лишь события в Мосуле принудили Зенги снять осаду Пира [156, 77–84]. Графство Эдесское утратило две трети своей территории — левобережье Евфрата. Жослен II сохранил под своим контролем лишь крепости правобережья с Тель Баширом. Падение Эдессы активизировало и экспансию Румского султаната на его восточных границах. Сын и наследник султана Килич Арслан был послан к границам графства Марашского и начал военные действия в непосредственной близости от границ Антиохийского княжества и графства Эдесского. Именно в это время Раймунд де Пуатье начал военные действия против византийских гарнизонов в Равнинной Киликии, «нападал на киликийские города, подвластные ромеям». Против князя были брошены армия во главе с Кондостефанами и Просухом и флот, возглавляемый Дмитрием раной. Андроник и Иоанн Кондостефаны, «придя в пределы Киликии, вскоре освободили крепости, отнятые у ромеев антиохийцами, и, сразившись с Раймундом, обратили его в бегство… Взяв эти крепости и не встретив сопротивления, они, грабя, дошли до Антиохии» [4, 35]. Раймунд укрылся в городе. Его попытка атаковать отходившую византийскую армию завершилась тем, что греки вновь преследовали его до стен Антиохии. «Дмитрий Врана с флотом опустошал побережье княжества, брал пленных и жег суда, опустошил две приморские крепости и отошел к Кипру» [4, 36]. Раймунд был вынужден капитулировать и лично прибыл в Константинополь, где после покаяния на могиле Иоанна II был принят Мануилом и принес ему вассальную присягу (начало 1145 г.). Киликия осталась в составе Византии. Раймунд дал обязательство впустить в Антиохию греческого патриарха, что было обусловлено еще Деволским договором 1108 г. Казалось бы, империя вновь усилила свои позиции в Сирии, установив фактический сюзеренитет над Антиохийским княжеством. Но именно в это время возрождается аннексированное ею в 1136–1137 гг. княжество Рубенидов. Все версии бегства Тороса II, сообщаемые современниками и поздними хронистами, сходятся на том, что, бежав из Константинополя, сын Левона I появился в Антиохии [45]. Уже отсюда вместе с братьями Млехом и Степане, после 1137 г. нашедшими убежище при дворе двоюродного брата — графа Эдессы Жослена II, Торос пробрался в Горную Киликию. Здесь с помощью населения братья овладели Вахкой, затем крепостями Амуд, Симанакла и Арюц Берд, Показательно, что это не вызвало никаких ответных мер со стороны Византии. И это естественно, так как, вопреки традиционной точке зрения [98, 111], данные районы не входили в состав империи, будучи еще в 1138 г. отвоеваны у нее эмиром Севастии Мухаммадом Данышмендом [41, 248]. После смерти эмира в 1141 г. усобица его наследников, завершившаяся распадом эмирата Данышмендов, в значительной степени повлияла на расстановку сил в Малой Азии и предопределила успех Рубенидов. Византия, по-видимому, не имела причин препятствовать отвоеванию Торосом Горной Киликии у эмирата, ибо возродившееся княжество объективно стало играть роль буфера между владениями империи в Равнинной Киликии и малоазийскими территориями, принадлежавшими эмирату Данышмендов и Румскому султанату. И лишь экспансия Хороса II в Равнинной Киликии в начале 50-х годов явилась причиной позднейшего обострения его отношений с Византией.

К концу 40-х годов XII в. обстановка на Ближнем Востоке резко обострилась. Убийство Зенги при осаде Кала Джабар на Евфрате 14 сентября 1146 г. и связанные с ним надежды на ослабление созданного им государства, поделенного между наследниками, довольно быстро развеялись. Джазиру с Мосулом получил Сайф ад-Дин Гази, Сирию с Алеппо— Нур ад-Дин [см. 176, 389–395]. Создавшейся ситуацией попытались воспользоваться соседи. Регент Дамаска Унур возвратил Баалбек и стал сюзереном наместника Зенги в Хомсе, ранее принадлежавшем Буридам. Раймунд де Пуатье совершил набег на районы Алеппо и Хамы. Жослен II совместно с графом Мараша Бодуэном и при поддержке населения между 21–27 октября захватил Эдессу. Гийом Тирский пишет, что «только в цитадели города стоял гарнизон тюрок. Все остальные были христиане» [31, 728–729]. Они «направили к Жослену посланцев и предложили ему, что если он поспешит прийти с большим количеством рыцарей, то сможет возвратить город Рохас (Эдессу — В. С .) без страха и без осады». Михаил Сириец сообщает, что, когда Жослен и Бодуэн прибыли под стены города, «пехотинцы с помощью лестниц взошли на две башни благодаря соглашению с несколькими армянами, которые охраняли стены» [41, 270]. Они продолжали охранять стены города, несмотря на то что в апреле — мае в Эдессе был раскрыт заговор, направленный на сдачу его Жослену, и специально прибывший сюда Зенги жестоко расправился с его участниками [51 а, 687], после чего и отправился к Кала Джабар. После сдачи Эдессы граф шесть дней безуспешно осаждал цитадель города. «Жители направили посланцев во все земли к христианским баронам и у них… просили помощи» [31, 729]. Известие о захвате Эдессы застало Нур ад-Дина в Алеппо. Атабек тотчас же бросил на город армию. Жослен II бежал в Самосату. Эдесса была взята штурмом и разграблена. Население пыталось бежать, но было перебито. Лишь часть укрылась в церквах. Армянский епископ города попал плен, сирийский бежал. Сирийские хронисты сообщают. что погибло около тридцати тысяч человек, шестнадцать тысяч уведено в плен и лишь около тысячи человек бежало. «Люди Харрана копали в церквах и домах нотаблей, чтобы найти сокровища» [41, 272].