Нэнси Митфорд - Влюбленный Вольтер [Voltaire in Love]

Маркиз умел любить и хранить верность. Его связь с мадам д’Удето, после того, как он увел ее у Жан-Жака Руссо, длилась пятьдесят два года. Когда она и месье д’Удето, всегда уютно существовавшие бок о бок, захотели отпраздновать золотую свадьбу, Сен-Ламбер в приступе ревности запретил им это. В юности он обожал завоевывать сердца и разрывать узы любви. Женщины, за исключением мадам де Буффлер, обычно дольше сохраняли свою привязанность к нему, чем он к ним, хотя их связь, пока длилась, оставалась в высшей степени пылкой. Станислав и его канцлер смирились с бесконечными изменами маркизы, но связь с Сен-Ламбером она держала в тайне, относясь к ней с особой серьезностью.

Мадам де Буффлер отнюдь не была хищницей, подарков и привилегий ей доставалось меньше, чем любой из королевских фавориток, но совсем не пользоваться своим блестящим положением из-за недостатка расчетливости было бы глупо с ее стороны, а она была неглупа. Маркиза, конечно, была привязана к своему старому королю и любила Лагалезьера. Но и ей, и Сен- Ламберу хотелось не случайных торопливых свиданий, а большего: им нравилось проводить вместе ночи, засыпая и просыпаясь друг у друга в объятиях. Устроить это было крайне сложно. Сен-Ламбер служил в полку у брата мадам де Буффлер, Александра де Бово, в чине капитана, он часто нес гарнизонную службу в Люневиле, но должности при дворе не имел, а значит не мог претендовать и на комнату во дворце. Он приходил туда по обязанности, как и другие офицеры. У покоев мадам де Буффлер, расположенных на первом этаже, имелся свой выход на улицу, но любого, кто туда входил, замечала стража, и значит это не могло остаться секретом. Тем не менее, маркиза отыскала крохотную свободную комнатенку между своим жилищем и часовней. Ей также удалось тайком от всех раздобыть кровать, короче говоря, ее и Сен-Ламбера ожидали волшебные ночи. Короля Станислава к девяти вечера начинало клонить в сон, и он не позднее десяти отправлялся на боковую, привычка, которую маркиза длительное время поощряла.

Когда двор перебрался в Коммерси, одно из загородных поместий короля, любовникам стало сложнее встречаться. Станислав приглашал в Коммерси близких друзей, но Сен-Ламбер вызывал у короля беспричинное отвращение и никогда не попадал в число при-

глашенных. Каждый вечер компания собиралась за ужином у мадам де Буффлер, но без Сен-Ламбера. В доме не было потайных уголков, там не смогла бы спрятаться даже мышь. Какой же выход оставался влюбленной паре? В конце концов, они придумали, мадам де Буффлер всегда добивалась своего. Ее комната выходила в оранжерею, которая вела к дому сельского священника. Месье кюре, как и все прочие, не устоял перед ее чарами. Она договорилась с кюре, что Сен-Ламбер будет дожидаться у того в гостиной, пока король отойдет ко сну. Как только горизонт расчищался, мадам де Буффлер зажигала у себя на подоконнике свечу, это служило сигналом для Сен-Ламбера, и он проходил к ней через оранжерею.

Увы1 Мадам де Буффлер не умела хранить верность. В 1747 году Сен-Ламбер отправился на войну, а когда он вернулся, оказалось, что место его занял угрюмый виконт д’Адемар. Связь эта больше устраивала мадам де Буффлер, потому что король Станислав одобрял виконта. Сен-Ламбер страдал, причем не сказать, чтобы молча. Рифмованные упреки потоками струились из- под пера поэта, а вид у него сделался еще более меланхолический и романтический, чем прежде.

У мадам де Буффлер и у короля были общие друзья, вкусы их совпадали во всем, кроме отношения к отцу Мену и его религиозным нравоучениям. Маркиза полагала, что рай находится на земле, в то время как Станислав, будучи поляком, верил истово. Священник заставлял короля трепетать, клеймя смертный грех прелюбодеяния с кафедры и в исповедальне. Из церкви король выходил полный решимости стать на путь истинный. Станислав зависел от отца Мену и еще кое в чем. Подобно всем, у кого имелись интеллектуальные претензии, он полагал, что обязан сочинять французские стихи, и священник делал для него ту же работу, что Иордане и Вольтер для Фридриха: исправлял грамматику. Чтобы доставить отцу Мену удовольствие, Станислав построил в Нанси иезуитскую миссию, где отвел для себя несколько превосходных комнат. Здесь он иногда скрывался, а тем временем, маркиз де Лагалазь- ер и прочие обожатели мадам де Буффлер пользовались его отсутствием. Отцу Мену удавалось в такие периоды настроить короля на покаянный лад, и отставка мадам де Буффлер казалась неминуемой. Но, стоило Станиславу снова ее увидеть, как решимость его таяла на глазах, и он чувствовал, что влюблен еще сильнее. Маркиза была бриллиантом, который он не хотел потерять: красавица, умница, прекрасная хозяйка, она задавала в Люневиле тон, да и вообще король обожал ее. Если мадам де Буффлер была рядом, страх сгореть в аду казался нелепым, а земные радости притягательными. Увидев, что король снова у ее ног, маркиза принималась упрашивать его прогнать исповедника. Станислав соглашался. Священник и любовница использовали любое оружие, имевшееся у них под рукой, чтоб избавиться друг от друга, а бедный старый король буквально разрывался на части. В конце концов, он решил: пускай остаются оба. Для отходчивой мадам де Буффлер главным было спокойствие, и она не возражала, но иезуит не расстался с мыслью избавиться от нее. Постепенно отец Мену понял, что одной религии мало, чтобы справиться с маркизой, и значит здесь нужна помощь другой женщины. То есть, он начал присматривать для нее подходящую замену, однако задача оказалась нелегкой. Ему предстояло отыскать особу жизнерадостную и приятную в обращении, миловидную и не слишком юную, к тому же связанную происхождением или брачными узами с одной из знатных семей Лотарингии, что сделало бы ее вхожей в тесный круг придворных аристократов.

Возможно, озарение пришло к отцу Мену внезапно, в одну из бессоных ночей. Ну конечно же, мадам дю Шатле! Как он не вспомнил о ней раньше? Где она сейчас? В Сире! Совершенно неправдоподобно. Он намекнул королю Станиславу, что визит Вольтера и его знаменитой приятельницы может представлять для того немалый интерес. Короля, так же как и маркизу де Буф- флер, идея привела в восхищение. Маркиза знала Эмилию всю жизнь, и не сомневалась, что та украсит их небольшое общество. Что же касается Вольтера, то его приезд сделает честь любому двору. Итак, отец Мену поспешил в Сире с королевским поручением. Вольтеру и мадам дю Шатле поднадоел их tete-a-tete, и о поездке в Люневиль оба они могли только мечтать. И вообще, визит к отцу королевы пришелся как нельзя кстати: он бы помог развеять слухи о выдворении Вольтера из Версаля по ее настоянию. Простившись с соседями, отменив спектакли и одолжив у маркиза дю Шатле лошадей, присланных тем с фронта на отдых, Вольтер и мадам дю Шатле так быстро, что и словами не скажешь, пустились опять в дорогу, на этот раз в Люневиль