Готхард Хейнрици - Заметки о войне на уничтожение [Восточный фронт 1941–1942 гг. в записях генерала Хейнрици]

Иная и, кажется, лучшая ситуация с битвой на Востоке. Согласно сводкам вермахта, там были разбиты действительно крупные русские силы. Уничтожено более 5000 танков, более 2000 самолетов — это цифры прежде невиданные. Русское наступление на Орел и на Миусском фронте тоже не увенчалось успехом. Похоже, что русская наступательная операция в помощь союзникам захлебнулась. Тем самым достигнут действительно весомый результат. То, что сейчас — после такого поражения — противник сможет добиться сколь–нибудь крупного успеха, ожидать не стоит. То есть решение наступать в обход Курска было всё–таки верным. […]

7 августа Красная армия начала большое наступление на позиции 4–й армии в направлении Смоленска. Оно было отражено, но с 16 сентября по 2 октября 4–я армия отошла примерно на 100 километров назад, заняв подготовленную позицию «Пантера» к западу от Смоленска. И эта плановая операция отхода снова сопровождалась систематическими разрушениями («выжженная земля»).

Отчет семье, 6 августа 1943 г.

BArch. N 265/157. BL. 87–89f. Ms.

[…] Мы обустроили всё, что было в наших силах, ожидая предстоящего наступления и подготовились, чтобы устроить противнику достойный прием. Настроение в войсках хорошее, и события в Италии в целом не слишком на него воздействуют. Каждому приходится выполнять здесь столько собственной работы, что на мысли об этом удаленном театре военных действий времени не остается. Вчера один командир дивизии так сказал мне о настроениях в дивизии: «Италия не лежит на дороге из Вязьмы в Ельню. Поэтому нас не интересует то, что творится у итальянцев». […]

Письмо жене, б сентября 1943 г.

BArch. N 265/157. BL. 98–101

Сегодня впервые за долгие дни — утро, в которое не случилось ни единого кризиса. Но до вечера загадывать не стоит. Сколько раз в последние недели нам пришлось наслаждаться тяжелейшими ситуациями, уже и представить нельзя. Но это и неудивительно. Русский собрал против меня настолько превосходящие силы, у него так много артиллерии, боеприпасов, самолетов и такая многочисленная пехота, которая всё время получает пополнения и новое оружие, так что с полным правом можно сказать: мы справляемся со всем этим лишь чудом. Но постоянно так продолжаться не может. Ведь мы с каждым днем становимся слабее, но не получаем пополнения. Его попросту нет. Мы на последней стадии этой войны. Нужно осознавать это совершенно четко. Собственными силами развернуть ситуацию мы уже не сможем. Время ушло. Народы на оккупированных территориях начинают бунтовать. Балканы уже превратились в одно большое повстанческое движение, Дания поднялась слишком рано [388], но Польша и остальные вскоре за ней последуют. И надо всем этим стоят наши враги, алчущие нас уничтожить.

Для тебя из этого следует, что не надо прекращать попытки хоть во что–то вложить твою компенсацию [389]. Не лучше ли даже купить участок в разрушенном городе, который позже должен быть заново застроен, так как находится в черте города? […]

Как моментально рушится всё то, на что люди молились и что они почитали с 1933 г. Внезапно люди осознают, что с Богом шутки плохи и Он один сидит на своем небесном троне.

Дела движутся так, как движутся. Серьезные решения — как обычно — в такое время не принимаются. Все верят, надеются, ждут до тех пор, пока ситуация не станет нестерпимой. А она таковой в один прекрасный день станет. […]

Письмо жене, 8 сентября 1943 г.

BArch. N 265/157. Bl. 102f

Только что поступило известие, что итальянцы безоговорочно капитулировали [390]. Они обязались более не воевать против союзников, но воевать против тех, кто противостоит англичанам и американцам, то есть против нас. Так что итальянцы, похоже, обратят свое оружие против находящихся там наших солдат. Возможно, они попытаются перерезать им снабжение через Альпы. Но против этого наверняка примут меры предосторожности. Как и в 1918 г. [391], они снова нас предали. Кстати, перемирие они заключили еще 3 сентября, но сообщили о нем лишь сегодня, в удобный для союзников момент. Вероятно, те хотели при помощи перемирия использовать ситуацию, высадиться где–нибудь в Италии в тылу наших войск и отрезать их. Благородное общество! Кстати, итальянцы арестовали известных лидеров фашистской партии, а некоторых из них и убили. О судьбе Муссолини никто ничего не знает, даже фюрер [392].

Так дела идут своим чередом. Теперь на Восточном фронте отступает группа армий «Юг», так как ее позиции были многократно прорваны на большую глубину. И искусство Манштейна не может это предотвратить, так как сил повсюду слишком мало. Тем самым снова освобожден русский промышленный район, который давал нам уголь и руду. У нас уже два дня спокойно. Но это означает лишь подготовку нового наступления русских, которые производят передислокацию. Самое позднее в конце недели нас снова ожидают тяжелейшие бои, целью которых должен стать прорыв на Смоленск.

Прочитай 73–й псалом относительно счастья и конца безбожников [393]. Интересно, господин Розенберг в курсе?

Запись в дневнике, 19 сентября 1943 г.

BArch. N 265/43. Bl. 125f. Ms.

[…] Между тем мне второй раз поручили задачу по разрушению города. Я отказался его разрушить полностью, что было намечено исполнителями [394]. Взрываются лишь важные с военной точки зрения сооружения и здания. Постоянное сожжение и уничтожение невыносимо. […]

Отчет семье, 10 октября 1943 г.

BArch. N 265/157. Bl. 110f. Ms.

Уже три дня у нас некоторая пауза в боях. Девять недель подряд постоянные атаки противника не давали нам передышки. Из района восточнее Смоленска он оттеснил нас в район восточнее Орши. Мы можем сказать, что нам повезло, так как ему не удалось при подобном превосходстве в живой силе и технике уничтожить нашу армию. Нам совершенно ясно, что нынешняя пауза лишь временная. Пройдет несколько дней, и атаки противника начнутся снова. Он готовится к этому, используя все средства. Осеннего перерыва, как в прошлые годы, в этот раз не будет. Невзирая на грязь или снег, он будет бить по нам, чтобы выпихнуть из страны. В прошедшие девять недель к командирам и солдатам предъявлялись невероятные требования. Были некоторые, кто не выдержал нагрузки. Уже опасаешься поднимать телефонную трубку. Несмотря на всё, мы можем быть благодарны за то, что сумели встретить вражеский натиск именно так, как встретили. Ценой совершенно непредставимого напряжения и жарких боев для войск, ценой забот и трудов для командования. За это время мы останавливались на постой там и тут. С каждым местом соединены воспоминания о тяжелых днях. Чаще всего после нашего отступления дома пожирали языки пламени. Другие люди, следовавшие за нами, разрушали их. Война здесь приняла формы, далеко превосходящие формы Тридцатилетней войны. Несмотря на все старания как–то сдерживать такое развитие, которое мне не по душе, часто чувствуешь себя бессильным. Солдатское ремесло более не приносит удовлетворения. […]