Александр Шубин - Великая Российская революция: от Февраля к Октябрю 1917 года

В ночь на 21 сентября демократическое совещание большинством голосов подтвердило эти принципы, хотя большевики, левые эсеры и интернационалисты энергично возражали против пополнения совещания и правительства цензовыми элементами.

Доходило и до скандалов, когда большевики обвиняли в подтасовках Церетели, готовившего формулировки для голосования. Церетели в ответ заявил, что, «говоря с товарищами большевиками, я буду брать нотариуса и двух писцов» 1196 .

Но лучше бы нотариуса и писцов брали сторонники однородного демократического правительства, составлявшие большинство на Демократическом совещании. Итоговое постановление, поставленное на голосование уставших делегатов, уже не содержало ни положения о создании правительства Демократическим совещанием или его органом, ни отказа кадетам в праве войти в правительство. Здесь говорилось, что представительному органу поручается «содействовать созданию власти», а не сформировать ее. Резолюция допускала привлечение в правительство «цензовых элементов» (то есть правых партий) 1197 . Это была очевидная сдвижка в сторону докорниловской коалиции. Сторонники линии Керенского смогли обвести вокруг пальца товарищей по социалистическим партиям.

Наступил момент истины. Чтобы отстоять свои принципы, большинство членов ЦК ПСР и РСДРП должны были отказаться от этой комбинации, а затем - от поддержки новой коалиции Керенского. Это вело бы к расколу социалистических партий. Ни Чернов, ни Мартов не решились на это. Большинство делегатов Демократического совещания проглотили пилюлю. Большевики и левые эсеры протестовали, но их возражения были отклонены. Стремясь сохранить единство своих партийных рядов в преддверии выборов, социалисты-центристы капитулировали перед правым крылом социалистов. Резолюция в целом была одобрена 829 голосами против 106 (часть большевиков уже ушла с совещания). Большевики заявили о капитуляции части собрания и его официальных руководителей перед буржуазией.

22 сентября Демократическое совещание избрало Всероссийский демократический совет, который считало предпарламентом. Однако оно не состоялось в этом качестве, так как правые круги и Керенский считали совет слишком левым. А настоять на своем лидеры Демократического совещания не решились.

Вскоре организаторов Демократического совещания ждало новое унижение - третья коалиция. Формировать новое правительство Директория начала еще 19 сентября, узнав об одобрении принципа коалиции Демократическим совещанием. Мнение совещания оставалось для Керенского консультативным - он не признавал это «частное собрание» государственным органом. Но социалистические партии постановили, что не пошлют своих представителей в правительство, если оно не послушается Демократического совещания.

22 сентября Керенский собрал свое совещание по созданию новой коалиции, пригласив тех, кого счел нужным: представителей Предпарламента, ЦК кадетов и московских общественных деятелей, среди которых доминировали представители бизнеса. Таким образом, состав этого совещания оказался даже правее, чем предыдущая социал-либе-ральная коалиция. При этом московские промышленники заявили, что не собираются входить в правительство, которое будет ответственным перед демократическим Предпарламентом.

В ходе дискуссии представители «демократии» Чхеидзе, Церетели, Дан, Гоц, Авксентьев и др. не стали настаивать, чтобы правительство было ответственно перед Предпарламентом и формально подтвердило верность программе 14 августа. Достаточно, если оно будет в основном следовать программе добровольно. На это правая часть совещания ответила отказом и потребовала исключить из программы правительства меры государственного регулирования, предусмотренные в программе 14 августа. Также исключили и ряд общедемократических требований, передачу земли в руки земельных комитетов... В общем, всё, что могло сдвинуть ситуацию с мертвой точки. Так были сданы последние позиции Демократического совещания, разрушены последние подпорки, которыми оно пыталось подкрепить шаткую власть Временного правительства.

К 26 сентября эти круги и согласовали состав правительства. В него вошло 5 представителей кадетов (в том числе такие предприниматели, как А. Коновалов и С. Третьяков, формально не числившийся в партии, но баллотировавшийся по ее списку), независимый либерал Терещенко, 3 эсера (включая Керенского), 3 социал-демократа, включая внефракционного Прокоповича, 2 трудовика, два военных (Верховский и Вердеревский, считавшие себя социалистами). Оказавшиеся в правительстве социалисты не представляли здесь свои партии, за исключением Гвоздева, вхождение которого в правительство было санкционировано ЦК РСДРП(о) 1198 .

Министр-эсер С. Л. Маслов подготовил проект аграрного закона, который содержал важные уступки кадетам - сохранял землю за крупными эффективными капиталистическими хозяйствами. Возможно, это было разумно, помогало получить больше товарного хлеба, но непопулярно, так как сокращало фонд, передаваемый в руки крестьян. И оставшаяся помещичья земля передавалась не сразу, а через Временный аграрный фонд, который пока должен был сдавать землю в аренду крестьянам. Вроде бы эти меры решали задачи, за которые раньше боролся Чернов, - изъять большинство помещичьих земель у частных собственников в пользу государства для последующего рационального перераспределения (неудивительно, что принятие этого временного закона было снова заблокировано кадетами). Но в обстановке осени 1917 г. такие меры тоже не могли вызвать у крестьян ничего, кроме возмущения. Получалось, что земля опять уходит у них из рук, сохраняется ненавистная аренда.

Эсеры и меньшевики не заявили, что отказываются нести ответственность за политику правительства. В результате, не имея влияния на его политику, они продолжали нести ответственность за курс Керенского.

На этот раз Александр Федорович вообще сделал ставку не на политический ресурс, а на «деловые качества», как он их понимал, передав ключевые посты опытным «топ-менеджерам», либеральному блоку. Демонстративно сорвав планы создания более левого правительства, Керенский сохранил свою власть, но почти совершенно лишил правительство опоры. Считалось, что оно по инерции дотянет до выборов в Учредительное собрание.

Задуманный как главная политическая опора правительства, заседавший в Мариинском дворце Предпарламент (Совет республики) в итоге оказался безвластным и превратился в приложение к социал-ли-беральной коалиции. Он не обладал собственной способностью мобилизовать массы в поддержку Временного правительства. Более того, осознав свою безвластность, большинство депутатов Предпарламента предпочло занять в отношении правительства фрондирующую позицию, что особенно проявилось в решающие дни 24-25 октября.