Вагиф Алиовсатович - От Ельцина к…? Книга вторая. Пьянящий дурман власти

Продолжив критику экономической политики премьера, в том числе и таких его фундаментальных достижений, как стабилизация, которая, по словам Ю. Лужкова, была «абсолютно неустойчивой», мэр стремился показать элитам, что именно он играл первую роль в альянсе с Е. Примаковым.

Более того, Ю. Лужков успешно сделал заявку на роль гаранта политической стабильности и конституционного порядка, резко осудив на съезде «Отечества» в Ярославле любые попытки нарушить политическую стабильность в стране, от кого бы они ни исходили, и призвав провести смену как парламентской, так и президентской власти в строго установленные Основным законом сроки.

Солидные выступления мэра Москвы по вопросам внешней политики, в том числе в печати (в частности, его статья в газете «Коммерсантъ» по проблеме отношений России и Запада), также подкрепляли обоснованность его претензий на роль общенационального лидера.

По ряду оценок, тактика столичного мэра, ориентированная на превращение в гаранта политической стабильности и неприятие любого политического радикализма, олицетворяла его намерение начать, по образцу президентской избирательной кампании 1996 года, консолидацию всех некоммунистических сил вокруг себя и своего движения «Отечество», что в принципе показали майские праздники 1999 года.

В сущности, как отметили многие аналитики, интересная с точки зрения межпартийной борьбы за президентство новая первомайская панорама едва ли могла считаться утешительной для Б. Ельцина и его ближайшего окружения.

Участники и лидеры обоих первомайских мероприятий («зюгановцы» и «лужковцы») по основным вопросам текущей политики оказались фактически на одинаковых позициях, выразив отрицательное отношение к возможным шагам президента по изменению состава правительства и смены премьера, к капитуляции перед требованиями МВФ, к основным итогам ельцинского правления. Как отмечалось в прессе, тезисы выступлений Г. Зюганова и Ю. Лужкова во многом перекликались.

Наличие множества точек соприкосновения между отличными по взглядам политическими силами в условиях весенней ситуации означало, что в целом произошло заметное ухудшение позиций президента, которому приходилось держать фактически круговую оборону, не имея значительного пространства для маневрирования.

Движущим конфликтом основного политического процесса этого периода была и острая внутриэлитная борьба вокруг вопроса об импичменте. Усилия администрации президента были направлены на поиск наиболее приемлемой для Кремля тактики политического поведения в преддверии обсуждения обвинений, выдвинутых против Б. Ельцина.

Готовясь к решительному бою за власть, президент продолжал терять политический вес, о чем, в частности, свидетельствовал тот факт, что с ним прекращали связывать свои карьерные устремления молодые чиновники. Пример — уход заместителя главы администрации президента, начальника Главного правового управления Р. Орехова, который был носителем ряда весьма важных для стабильности режима связей. Не менее показателен факт возбуждения 23-летним прокурором из Челябинской областной прокуратуры А. Саломаткиным уголовного дела против заместителя прокурора Москвы В. Росинского по обвинению в превышении полномочий при возбуждении уголовного дела в отношении Ю. Скуратова. И хотя заместитель Генпрокурора Ю. Чайка не поддержал молодого юриста, доводы последнего не остались незамеченными спецкомиссией Совета Федерации по борьбе с коррупцией.

На ее заседании, состоявшемся в начале мая, было принято мало устраивавшее президента решение «о политической поддержке громких дел», рекомендовавшее не производить кадровых перестановок в Генпрокуратуре до назначения нового Генерального прокурора. Однако президентские структуры всеми последующими действиями показали, что не намерены были обращать внимания на рекомендации комиссии. Подобное отношение к сенаторам еще более осложнило положение Б. Ельцина и его администрации.

Наблюдавшиеся во время майских праздников интенсивные консультации главы администрации президента с рядом российских политиков, в частности, с Г. Селезневым, Е. Строевым, В. Жириновским, Г. Явлинским, О. Морозовым и другими думскими лидерами не привели окружение главы государства к согласию в вопросе выбора наилучшей тактики противодействия угрозе импичмента.

Поначалу на Старой площади весьма активно заявили о себе представители «гибкой» тактики поведения президентской стороны перед предстоявшим в Думе рассмотрением вопроса об импичменте. В обширном интервью журналу «Коммерсантъ-Власть» («Коммерсантъ-Власть», № 17, 1999 г.) первый заместитель главы администрации президента О. Сысуев сформулировал такую точку зрения: главе государства и его структурам следует избегать резких движений, так как они неизбежно приведут к ухудшению позиций президента и дадут депутатам повод для консолидации вокруг сторонников отрешения его от должности.

В свою очередь министр юстиции М. Крашенинников заявил, что президентской стороне импичмент не страшен: если депутаты проголосуют за его начало, то в силу неотработанности процедуры в дальнейшем он «умрет сам собой».

Сторонники «гибкой» линий особое значение придавали отношениям между президентом и главой правительства.

О. Сысуев в упомянутом выше интервью исходил из того, что главным раздражителем для Думы могла стать отставка премьера, немыслимая в конкретной политической обстановке без серьезных последствий для Кремля. Поэтому президентской стороне не следовало сильно акцентировать свое внимание на возможности отставки Е. Примакова и нагнетать атмосферу.

О. Сысуев отверг версию о том, что назначение С. Степашина первым вице-премьером связано со скорой отставкой Е. Примакова, который, согласно другому заявлению первого заместителя руководителя президентской администрации, при любом раскладе сил в Думе оставался «стратегическим партнером» президента. Это, правда, противоречило мнению А. Волошина, который после второй неудачной по-, пытки отправить в отставку Ю. Скуратова объявил, что Е. Примаков не является «стратегическим партнером» Кремля.

Высказывалось мнение, что гибкую линию О. Сысуева поддерживала близкая к А. Чубайсу часть кремлевской команды, включая В. Путина.

Такая позиция скорее всего объяснялась тем, что руководимое А. Чубайсом РАО «ЕЭС России» оказалось в весьма сложном финансовом положении, и он опасался, что дальнейшее раскручивание конфронтации в верхах могло привести к серьезному ослаблению и без того уязвимых позиций энергетического концерна. Его долг «Газпрому» составлял на конец апреля почти 50 млрд, рублей, и для его погашения «ЕЭС России» пришлось расплачиваться с газовиками акциями дочерних предприятий — так, «Газпрому» были переданы за долги 72 процента госпакета акций АО «Псковская ГРЭС». Требования «Газпрома» могли значительно вырасти с вовлечением. его в сложную политическую игру.