Йосеф Мацек - Гуситское революционное движение

В тот период, когда начиналась новая страница трагической истории Чехии, накануне Белой Горы [219] В сражении у Белой Горы (1620 год) чешские войска потерпели поражение от войск коалиции католических князей Германии. После сражения у Белой Горы Чехия была захвачена Австрией и надолго потеряла национальную независимость. — Прим. ред. , пример гуситов указывал чешскому народу путь вперед, укреплял его и побуждал к борьбе. Народная песня «Поднимайтесь, чехи, поднимайтесь», относящаяся к началу XVII века, вновь заставляет вспоминать о светлых днях истории Чехии:

Но напрасно песня била тревогу, напрасно кляла иезуитов, появление которых в Чехии знаменовало усиление феодальной реакции. Кормчие чешской политики, паны, думали только о том, как набить карманы, нисколько не заботясь об интересах чешского народа, который они презирали. Они могли привести Чехию только к Белой Горе. Победители при Белой Горе во главе с Фердинандом II начали поход против чешского народа, против всего, что только напоминало о революционном движении. Они боялись этого движения, которое могло бы подорвать установленный в Чехии режим угнетения (усиленный теми конфискациями имений чешского дворянства, которые осуществили завоеватели). Иезуиты — это орудие габсбургской реакции — взяли на себя задачу уничтожить в чешском народе всякое воспоминание о гуситском революционном движении. Уже в 1623 году было дано распоряжение разрушить каменное надгробие над могилой Яна Жижки в Чаславе. Иезуиты слагали насмешливые песни о гуситах и главным образом об их вожде.

Костры, на которых сжигали чешские книги (во время сожжения и пелись песни, подобные приведенной выше), свидетельствуют о неистребимом страхе реакции перед революционными традициями народа. Феодалы понимали, что пока в народе живы гуситские революционные традиции, его нельзя поработить. Вот почему они яростно уничтожали все, что только напоминало о гуситах. Они сжигали гуситскую литературу, изображали Яна Гуса и Яна Жижку как злодеев и извергов. Но чешский трудовой народ не дал погибнуть гуситским революционным традициям. В течение XVI–XVIII веков крестьяне, следуя примеру гуситов, неоднократно с оружием в руках выступали против эксплуататоров. Уже в 1627 году, в период мощного крестьянского восстания в Коуржимском и Чаславском краях, священник Матоуш Улицкий призывал народ проснуться и идти в бой с панами «по-жижковски» — по примеру героев-гуситов. В середине XVIII века в народе было распространено произведение, называвшееся «Сельская беседа после окончания семилетней войны», где речь шла о гуситских революционных традициях, хотя гуситы в ней прямо и не назывались.

Влияние гуситов сказалось совершенно очевидно и во время большого крестьянского восстания 1775 года, когда крестьяне 21 июля 1775 года пришли на могилу Прокопа Великого у Липан, чтобы оттуда отправиться в бой против эксплуататоров. Подобно гуситам, восставшие крестьяне боролись против эксплуататоров за создание общественного строя, основанного на лучших более справедливых началах.

Деятели чешского возрождения конца XVIII — начала XIX веков совершенно недвусмысленно выступали в защиту гуситов. Хотя они прямо и не называли гуситское революционное движение своим образцом — этому препятствовала строгая меттерниховская цензура, — тем не менее они открыто проявляли свои симпатии к гуситам и особенно ценили их высокий патриотизм. Замечательно, что первым чешским стихотворением, появившимся из-под пера Ант. Яр. Пухмайера, была «Ода Яну Жижке из Троцнова». Пухмайер, совершенно в духе распространенной в период возрождения общей концепции гуситства, концепции национальной борьбы Чехии с Германией (ведь рассматриваемый период это период зарождения чешской буржуазии), прославлял Жижку-патриота:

Основной темой стихотворения Пухмайера является борьба Жижки с немцами:

Чешская буржуазия в период своего выхода на историческую арену придерживалась гуситских революционных традиций, этого испытанного оружия в борьбе против немецкого императорского двора и немецкой буржуазии. И в 1848 году гуситский боевой рог созывал народ на борьбу. Понятно, что революции, которая продолжила бы дело гуситов, хотели прежде всего радикальные демократы, представители мелкой буржуазии. Эмануэль Арнольд написал «Историю гуситов с особым очерком деятельности Яна Жижки» и вел среди крестьян революционную агитацию, читая в деревнях отдельные главы из своей книги. Уже само изложение событий гуситского движения вдохновляло крестьянство на борьбу! В предисловии к своей книге Э. Арнольд прямо говорит о значении революции: «Если облака, разбросанные по небу, собираются вместе, начинается буря; точно так же, если объединятся разбросанные и распыленные национальные силы, находящиеся под гнетом бесправия и насилия, вспыхивает восстание. Хотя его голос и грозен, оно благотворно по своим последствиям, — подобно тому как буря очищает воздух, так и восстание очищает человеческий разум, устраняет беспорядки и злоупотребления и низвергает ложных идолов, чтобы на алтаре патриотизма могли расцвести права, свобода и чистая, неоскверненная чужеземцами народность [курсив мой. — Й. М .]. Мы немного рассказали нашим соотечественникам о том времени, когда со всех сторон над чешской страной собирались тучи, пока не поднялась буря, и когда чешский народ, как бы проснувшись ото сна, протер глаза и увидел, что уже давно пора одернуть немецких захватчиков, которые перешли границу прав, предоставляемых гостеприимством, и вели себя в стране, как господа; что пора не медля ни минуты, освободиться от пут иноземного владычества и разорвать их, как рвет тенета раненый лев.