Теодор Моммзен - Римские провинции от Цезаря до Диоклетиана

Согласно имеющимся в арабской хронике Табари персидским записям из последних времен Сассанидов, Ардашир, после того как он собственноручно отрубил голову Ар давану и принял титул Шахан-Шаха,

т. е. царя царей, завоевал сперва Хамадан (Экбатану) в Великой Мидии, затем Азербайджан (Атропатену), Армению, Мосул (Адиабену), далее Суристан или Савад (Вавилонию). Отсюда он вернулся на свою персидскую родину в йстахр и завоевал затем в новом походе Сагис-тан, Гурган (Гирканию), Абрашар (Низапур в стране парфян), Марв или Мары (Маргиану), Болх (Бактру) и Хорезм до крайних границ Хорасана. Перебив много народу и прислав головы казненных в храм огнепоклонников в Анахед (Истахр), он возвратился из Марва в Парс и поселился в Горе (Ферузабад). Насколько этот рассказ легендарен, мы не знаем (см. ШЫеке, ТаЬап, 8. 17, 116).

По-гречески (С. I. Сг., 4675) титул звучит так: Маа8асп’о£ (Служитель Мазды — употреблено как собственное имя) ’Арто^арт^ (ЗатХеп^ ратХесоу ’Аркхуозу ек увуов^ Ошу; с этим вполне совпадает и титул его сына Сапора I (там же, 4676), только после слова ’Аркхуюу вставлено коа ’Алчхршуозу с целью подчеркнуть, что его власть распространялась и за границы царства. В титуле Аршакидов, насколько он нам известен по греческим и персидским надписям на монетах, встречаются тоже слова ОеоС, распХЕЙ^ РаагХесоу, Оголатсор (=ек угуоо^ Оешу) (бог, царь царей, из рода богов); напротив, отсутствует упоминание арианов и — что особенно характерно — служителя Мазды; рядом с этим появляются многочисленные другие эпитеты, заимствованные у царей Сирии, как-то: елкрсхуг^ (явленный), 51кто^ (справедливый), гткахсор (победитель) и даже римский ашократсор (самодержец).

Фравардин, Ардбехешт ит. е. (.Ideler, Chronologie, 2, 515). Замечательно, что те же, в сущности, названия месяцев удерживались в провинциальном календаре римской провинции Каппадокии ÇIdeler, 1, 443); вероятно, они ведут свое начало с того времени, когда эта провинция была персидской сатрапией.

Так рассказывает достойный доверия Дион (78, 1); маловероятной является версия Геродиана (4, 11), будто Артабан обещал Антонину выдать за него свою дочь, а Антонин во время празднования помолвки велел перебить присутствовавших на празднестве парфян.

Если есть доля истины в упоминании кадузиев в жизнеописании Антонина (с. 6), то, очевидно, римляне побудили это дикое, не имеющее политической организации племя, обитавшее в области к юго-западу от Каспийского моря, напасть на парфян одновременно с римскими войсками.

11. История Рима. т. 4

Принятая впоследствии хронология относит начало династии Сассанидов к 538 г. летосчисления Селевкидов = 1 октября 226/227 г. н. э. или к четвертому (полному) году царствовавшего с весны 222 г. Александра Севера (Agathias, 4, 24). По другим же данным, царь Ардашир считал первый год своего правления с осени 223/224 г. н. э., следовательно, вероятно, тогда же и принял титул великого царя (Noldeke, Tabari, S. 410). Последняя известная до сих пор монета старого типа с датой относится к 539 г. Когда писал Дион, между 230 и 234 гг., Арта-бгна уже не было в живых, сопротивление его приверженцев было сломлено, а в Месопотамии и Сирии ожидали вторжения Арташара.

Император остался, вероятно, в Пальмире; по'крайней мере одна паль-мкрская надпись (С. L Gr., 4483) упоминаетстбтрАа Огон ’Ал^агарон

(пребывание бога Александра).

На редкость плохие описания этой войны (сравнительно лучшее из них, составленное на основании общего источника, имеется у Героди-ана, Зонары и Синкелла, не разрешают даже вопроса, кто вышел из нее победителем. В то время как Геродиан говорит о беспримерном поражении римлян, латинские источники (жизнеописание Александра, Виктор, Евтропий и Руфий Фест), напротив, прославляют Александра как победителя Артаксеркса или Ксеркса; по словам этих последних, и дальнейшее течение событий развивалось благоприятно для римлян. Среднюю версию дает Геродиан (6, б, 5). По армянским сообщениям {Gutschmid, Zeitschr. der deutschen morgenländischen Gesellschaft, 31, 47), Аршак иды при поддержке кавказских народов держались в Армении против Ардашира еще до 237 г.; возможно, что такой образ действий был правилен и послужил на пользу римлянам.

И

Лучший рассказ об этом дают Синкелл (стр. 683) и Зонара (12, 18), черпающий свои сведения из одного и того же источника. С ним совпадают и отдельные данные у Аммиана (23, 5,7, 17), а отчасти и поддельное письмо Гордиана к сенату в его биографии (гл. 27), которое лежит в основе неумело построенного рассказа в гл. 26; Антиохия находилась в опасности, но не была захвачена персами.

Так излагает ход событий Зонара (12, 19); с этим согласуется сообщение Зосима (3, 32); в дальнейшем мы действительно видим, что Армения не сразу перешла в руки персов. Если по словам Евагрия (5, 7), в то время в руках Рима оставалась только Малая Армения, то это правильно лишь постольку, поскольку зависимость ленного царя Великой Армении после мира была, наверное, лишь номинальной

Определенно об этом нигде не сказано, но все обстоятельства говорят за то. Плиний (H. N.,5, 26, 89) совершенно определенно говорит, что прежде чем римляне утвердились на левом берегу Евфрата, римско-парфянская граница проходила по правому берегу немного ниже Суры: a Suraproxlme est Philiscum — cp. erp. 315, прим. 1 — oppidum Parthorum ad Eupfiratem; ab eo Seleuciam dierum decem navigatio (от Суры ближе всего Филиск, парфянский город на Евфрате; от него до Селевкии десять дней плыть по реке); эта граница оставалась без изменений до учреждения провинции Месопотамии при Севере. Пальмирена у Птолемея (5, 15, 24, 25) — это местность в Келе-Сирин, занимавшая, по-видимому, значительную часть территории к югу от Пальмиры и определенно доходившая до Евфрата и включавшая в себя Суру; других городских центров, кроме Пальмиры, там, по-видимому, не было, а потому ничто не мешает считать этот большой округ городской территорией. Пока Месопотамия была парфянской, а также и в последующее время, здесь ввиду близости соседней пустыни нельзя было не держать постоянной пограничной охраны; так, например, в IV в., по свидетельству Notitia (перечень рангов), Пальмирена была занята сильным военным отрядом: северная часть — войсками сирийского дукса (военачальника), самая Пальмира и южная половина округа — войсками дукса Феники. В первые годы империи здесь, по-видимому, не было римских войск, что подтверждается молчанием писателей и отсутствием указаний в многочисленных надписях, найденных в самой Пальмире. Если в таблице Пейтингера под словом «Сура» отмечается fines exercitus Syriatici et commercium barbarorum (здесь кончаются посты римских гарнизонов и здесь находится промежуточное место для торгового обмена с варварами), то этим сказано лишь то, что повторяют впоследствии Аммиан (23, 3, 7) Callinicum munimentum robustum et commercandi oppimitate gratissimum (Каллиник — сильное укрепление и весьма удобное место для торговых операций) и император Гонорий (Cod. Inst. 4, 63, 4), а именно, что Каллиник принадлежал к числу немногих рыночных пунктов, открытых для пограничной торговли между римлянами и варварами; но даже для времени возникновения таблицы из этого не следует, чтобы тогда там стояли имперские войска, так как пальмирцы ведь тоже принадлежали к сирийской армии и, может быть, именно их понимали под exercitus Syriaticus (сирийское войско). Должно быть, город Пальмира выставлял свои собственные войска, как это делали князья Нумидии и Пантикапея. Только так можно объяснить и отказ пальмирцев впустить к себе войска Антония и их образ действий в смутах III в., равно как и появление numeri Palmyrenorum (т. е. нерегулярных войск пальмирцев) среди военных нововведений той эпохи.