Николай Кареев - Учебная книга Новой истории

43. Предшественники Реформации

Порча церкви вызвала стремление к её реформе. В конце XIV в. об этой реформе заговорил Парижский университет, пользовавшийся громадным влиянием во всем католическом мире. Около того же времени появились и два реформатора, Уиклиф и Гус, которые в своем протесте против порчи церкви пошли дальше докторов Парижского университета. Тогда же (и даже еще раньше) стали развиваться и разные религиозные секты. «Предшественники реформации» были современниками гуманистов, но они исходили из иных начал, нежели эти последние. Одни хотели исправить церковь и очистить веру, другие – восстановить упавшую образованность; одни протестовали против тогдашнего состояния церкви во имя религиозного идеала, другие – во имя интересов земной жизни; одни искали опоры в своем религиозном настроении, в священном писании, в старом церковном предании, другие – в своей личной мысли и в классической литературе. Но и среди гуманистов были предшественники реформации, и самый крупный между ними, Эразм Роттердамский – настоящий родоначальник протестантской теологии. (Впоследствии говорили, что «Эразм снес яйцо, а Лютер его высидел»). Все предшественники реформации могут быть разделены на три категории сообразно трем религиозным течениям, подготовившим реформацию и в ней развившимся. Эти три вида реформы можно назвать реформою соборною, евангелическою и мистическою.

44. Соборная реформа

Мысль о соборной реформе церкви в конце XIV в. вышла из Парижского университета. Она касалась только устройства церкви и предлагала, во-первых, подчинить папство вселенскому собору, а, во-вторых, сделать более независимыми национальные церкви под управлением своих местных соборов. Это учение, возникшее во Франции («Галлии»), дало начало так называемому «галликанизму». В первой половине XV в. для реформы церкви и связанного с нею прекращения раскола собирались соборы в Пизе (1409), Констанце (1414 – 1418) и Базеле (1431 – 1449), но, прекратив раскол, они не произвели реформы церкви. Не сделал ничего и частный собор, созванный в Латеране (1512) перед самым началом реформации. В первой половине XVI в. общественное мнение настойчиво требовало созыва вселенского собора для реформы церкви, и таковой состоялся наконец в Триденте (1546 – 1563), но уже не для ограничения папской власти, а для её восстановления. Впрочем, Тридентский собор уничтожил в церкви наиболее вопиющие злоупотребления и предпринял улучшение нравов духовенства. Мысль о национальном соборе была популярна в XVI в. (напр., в Польше).

45. Евангелическая реформа

Евангелическая реформа касалась уже не одного устройства, но и учения церкви. Соборная реформа опиралась на церковное предание, евангелическая видела единственное основание веры в Священном Писании. Первыми предшественниками такой реформации были французские вальденсы XII и XIII в., почти все истребленные крестовым походом в первой половине XIII в. К этому же направлению принадлежали в XIV в. Уиклиф в Англии и на рубеже XIV и XV вв. Гус в Чехии. Последователи Гуса разделились на разные партии, из которых одна под названием калликстинцев (чашников), или утраквистов (подобоев), достигла значения национальной церкви в Чехии еще в середине XV в. Мысль о том, что в реформе церкви нужно основываться исключительно на Священном Писании, была очень распространена в конце XV и начале XVI в. Напр., еще до Лютера эту мысль высказывали Эразм в Германии, Колет в Англии, Лефевр д'Этампль во Франции, Симон Краковский в Польше и др. К евангелическому направлению и принадлежали в XVI в. Лютер, Цвингли и Кальвин, основатели главных протестантских церквей – лютеранской и реформатской (цвинглианской и кальвинистической).

46. Мистическая реформа

Мистическое направление реформации выразилось в образовании разных сект как в конце средних веков, так и в XVI и XVII столетиях. Особенность этого направления заключалась в вере в новые откровения, кроме Св. Писания. К числу таких религиозных движений принадлежала, напр., в XIII в. проповедь «Вечного Евангелия». Последователи этого учения веровали, что за Ветхим и Новым заветами Бога Отца и Иисуса Христа должно последовать новое откровение Св. Духа: это и было «Вечное Евангелие». Мистики не придавали значения церкви и её таинствам, как это видно из примера флагеллантов XIV в., которые каялись в грехах друг другу, подвергая себя взаимному бичеванию. Главное у мистиков было во внутреннем настроении единичной души, вступающей в непосредственное общение с Богом. Лучше всего такое религиозное настроение выразилось в книге Фомы Кемпийского «О подражании Христу». Многие сектанты веровали в особое внутреннее откровение, совершающееся в силу особенного озарения единичной души Божиею благодатью. Среди чешских «гуситов» в первой половине XV в. были и сектанты с таким направлением. Из них так называемые николаиты (или адамиты) верили в наступление тысячелетнего царства Иисуса Христа и святых на земле, т. е. принадлежали к так называемым милленариям или хилиастам (от лат. и греч. millennium и χιλιοι – тысячелетие и тысяча) Подобно проповедникам «Вечного Евангелия», хилиасты ожидали наступления на земле царства Божия, уничтожения сословного неравенства и частной собственности и какой бы то ни было духовной власти; учить народ и от имени общины молиться за нее мог всякий, кто чувствовал в себе пророческий дар. В эпоху реформации с этими чертами мы встречаемся в сектах, которые известны под общими названиями анабаптистов (перекрещенцев) в XVI и индепендентов (независимых) в XVII веке.

Главные направления религиозной реформации XVI в.

47. Лютер

На различиях между отдельными видами протестантизма сказались, кроме других условий, и личные свойства Лютера. Цвингли и Кальвина.

Мартин Лютер был сын бедного ломщика шифера из Тюрингии. Детство его прошло крайне неприглядно, и еще подростком он уж думал о поступлении в монастырь. Несмотря на свои скудные средства, отец отдал его в школу, в надежде, что из Мартина выйдет юрист. Лютер затем учился в Эрфуртском университете, бывшем в то время одним из центров немецкого гуманизма; но его не интересовало светское направление Ренессанса, процветавшее в Эрфурте, и он изучал лишь богословские науки в их схоластической форме. Окончив курс, он исполнил свое намерение и поступил в монастырь августинского ордена. В это время Лютер был совершенным воплощением монашеского идеала. Папу он боготворил, по целым дням молился, постился, бичевал себя, думая этим умилостивить Христа, казавшегося ему не полным любви к людям Спасителем, а грозным и карающим Судией. Мысль о загробном спасении была главною его заботою. Вскоре после поступления в монахи Лютер сделался профессором в Виттенбергском университете, основанном саксонским курфюрстом Фридрихом Мудрым. Продолжая жить в монастыре и предаваться своим аскетическим подвигам, Лютер вместе с тем изучал Библию, творения отцов церкви и сочинения немецких мистиков. Особенно прилежно читал он послания апостола Павла и творения блаженного Августина, которые давали ему, как он думал, ответ на мучивший его вопрос о спасении. Мало-помалу он пришел к убеждению, что человек не может спасти себя никакими добрыми делами и благочестивыми подвигами, но что спасает его единственно вера в Христа, как Господа и Спасителя. Это учение об оправдании одною верою и сделалось основным догматом протестантизма. По-прежнему, однако, Лютер оставался «папистом» и аскетом и однажды предпринял благочестивое путешествие в Рим, во время которого, впрочем, был сильно смущен распущенностью итальянского духовенства. В Виттенберге он сделался очень популярным человеком, и его лекции и проповеди всегда привлекали к нему множество слушателей. В 1517г. около Виттенберга появился продавец индульгенций, францисканский монах Тецель, который торговал отпущением грехов как агент банкирского дома Фуггеров, взявшего эту доходную статью на откуп у папы Льва X. Отпущение грехов за деньги слишком было безнравственно и слишком расходилось с учением об оправдания одной верою, чтобы Лютер мог остаться спокойным. Он изложил свой взгляд на покаяние и отпущение грехов в 95 тезисах и вывесил их на видном месте, приглашая всякого, кто с ним не согласен, спорить об этом, что было в университетских обычаях того времени. Спорить с Лютером никто не явился, но его поклонники распространили тезисы по всей Германии, и тогда в печати поднялась полемика, попавшая на хорошо подготовленную почву: в это время только что подходил к концу рейхлиновский спор, и вышли «Письма темных людей». И этот новый спор дошел до сведения Льва X. Папа-гуманист хотел замять неприятное ему дело и через двух доверенных лиц вступил в переговоры с виттенбергским монахом. Лютер все еще продолжал повиноваться папе и даже обращался к нему с оправданиями. Между ним и одним из папских уполномоченных состоялось наконец соглашение. Лютер обязался молчать, если замолчат и его противники. Мало-помалу будущий реформатор стал, впрочем, сомневаться в основах самой папской власти, и, когда в Лейпциге устроился диспут между ним u богословом Экком (1519), в пылу спора Лютер заявил, что не признает папство за божественное установление, что и соборы могут погрешать, и что Констанцский собор осудил учение Гуса неправильно, так как в нем много хорошего. Единственным непогрешимым для себя авторитетом Лютер признал Священное Писание. Это было уже настоящим разрывом с римскою церковью. За разрывом последовало и нападение на эту церковь в трех полемических сочинениях: «К христианскому дворянству немецкой нации о способах улучшить состояние христианства», «О вавилонском пленении церкви» и «О свободе христианина». В этих трех небольших произведениях Лютера как бы заключалась программа всей его реформы. Полагая, что духовенство само не в состоянии исправить церковь, Лютер приглашал сделать это императора, князей и дворянство, т. е. светскую власть и светское общество. Папская власть над Германией должна была быть отменена, и каждой общине надо было дать право выбирать своих пастырей с предоставлением последним права вступать в брак. Священник к Богу не ближе мирянина, и нужно отменить все, что духовенство придумало для властвования над людьми. Из католических таинств Лютер оставил только два – крещение и причащение. Спасает человека только вера, добрые же дела необходимы лишь в качестве последствий веры во Христа и любви к ближнему. Никто не имеет права установить хотя бы единую йоту над совестью христианина. Лев X ответил на разрыв Лютера с церковью грозной буллой, но реформатор торжественно сжег ее на костре (1520).