Виктор Цыгульский - Диалектика истории человечества. Том 2

§ 18.1. Доречевая фаза развития интеллекта животных

Наряду с наличием употребления орудии, хотя и в зародышевой форме, мы находим у обезьян также в зародышевой форме начатки речевой деятельности. Однако эти начатки речевой деятельности стоят в ином отношении к человеческой речи, чем начатки употребления орудий. В качестве общего вывода можно сказать, что у высших обезьян наблюдаются зачаточные формы употребления орудий и не могут быть констатированы самые зародышевые формы человекоподобной речи.

Кёлер пишет о речи шимпанзе, которых он наблюдал в течение нескольких лет на антропоидной станции на острове Тенерифе: «Их фонетические проявления без всякого исключения выражают только их стремления и субъективные состояния. Следовательно, это — эмоциональные выражения, но никогда не знак чего-то объективного». Однако в фонетике шимпанзе мы находим такое большое количество звуковых элементов, сходных с человеческой фонетикой, что можно с уверенностью предположить, как и делает Кёлар, что отсутствие человекоподобного языка у шимпанзе объясняется не периферическими причинами, т. е. причиной этого надо считать не недоразвитие речедвигательного аппарата — гортани, голосовых связок, языка и т. д., а причина заложена в интеллекте самой обезьяны. Жесты, мимика обезьяны, говорит по поводу этих наблюдений Делакруа, уже, конечно, не по причинам периферическим не отражают ни малейшего следа того, чтобы обезьяны с их помощью выражали нечто объективное, т. е. чтобы они выполняли функцию знака.

Шимпанзе — в высшей степени общественное животное, его поведение можно по-настоящему понять только тогда, когда он находится вместе с другими животными. Кёлер описал чрезвычайно разнообразные формы общения между шимпанзе. На первом месте должны быть поставлены эмоционально выразительные движения, очень яркие и богатые у шимпанзе, как мимика, жесты, звуковые реакции. Далее идут выразительные движения социальных эмоций — жесты приветствия и т. д. Но и жесты их, говорит Кёлер, как и их выразительные звуки, никогда не обозначают и не описывают чего-либо объективного.

Животные прекрасно понимают мимику и жесты друг друга. При помощи жестов они выражают не только свои эмоциональные состояния, говорит Кёлер, но и желания, побуждения, направленные на других обезьян или на другие предметы. Самый распространенный способ в таких случаях состоит и том, что шимпанзе начинает производить то движение или действие, к которому хочет побудить другое животное (подталкивание другого животного и начальные движения ходьбы, когда шимпанзе зовет его идти с собой; хватательные движения, когда обезьяна хочет получить у другой банан и т. д.). Все это жесты, непосредственно связанные с самим действием.

Шимпанзе, которых наблюдал Кёлер, играя, рисовали цветной глиной, пользуясь сперва губами и языком, как кистью, а после и настоящей кистью, но никогда эти животные, которые всегда, как правило, переносили в игру приемы поведения (употребление орудий), выработанные ими в серьезных ситуациях (экспериментах), и, наоборот, игровые приемы в жизнь, никогда они не обнаруживали ни малейшего следа создания знака при рисовании.

«Насколько мы знаем, — говорит Бюлер, — совершенно невероятно, чтобы шимпанзе когда-либо видел графический знак в пятне. Есть факты, предостерегающие от переоценки действий шимпанзе». К числу этих фактов он относит отсутствие всяких царапин на песчанике или глине, которые можно было бы принять за изображающий что-то рисунок, отсутствие всякого изображающего языка, т.е. звуков, равноценных названиям. «Все это вместе взятое должно иметь свои внутренние основания», — заключает автор.

Иеркс, кажется, единственный из исследователей человекоподобных обезьян, который видит причину отсутствия человекоподобного языка у шимпанзе не во внутренних основаниях. Его исследования интеллекта оранта, привели его, в общем, к результатам, очень сходным с данными Кёлера. Однако в толковании этих результатов он пошел гораздо дальше. Он считает, что у орангутанга можно констатировать «высшую идеацию» (мышление с помощью представлений или понятий), правда, не превосходящую мышления трехлетнего ребенка.

Это допущение, как показывает тщательный анализ, не встречает фактических подтверждений. Можно было бы привести десятки экспериментальных данных, говорящих против такого допущения. Однако, опираясь на это свое допущение, Иеркс задался целью исследовать, нельзя ли искусственно воспитать у обезьян человекоподобную речь. Его исследования в этой области дают и новый фактический материал, и новую, чрезвычайно смелую попытку объяснить отсутствие человекоподобной речи у шимпанзе.

«Голосовые реакции, говорит этот автор, — весьма часты и разнообразны у молодых шимпанзе, но речь в человеческом смысле слова отсутствует. Их голосовой аппарат развит и функционирует не хуже человеческого. Но у них отсутствует тенденция имитировать звуки. Их подражание ограничено почти исключительно областью зрительных стимулов, они подражают действиям, но не звукам. Они не способны сделать то, что с таким успехом делает попугай. Если бы имитативная тенденция попугая соединилась с интеллектом того качества, который свойствен шимпанзе, последний, несомненно, обладал бы речью, ибо он обладает голосовым механизмом, который можно сравнить с человеческим, а также тем типом и той степенью интеллекта, с помощью которого он был бы вполне способен действительно использовать звуки для цели речи».

Иеркс экспериментально использовал четыре метода, для того чтобы обучить шимпанзе человеческому употреблению звуков, или, как он говорит сам, речи. Все эти эксперименты привели к отрицательному результату. Каковы же причины этого? Недоразвитие голосового аппарата, бедность фонетики, как показывают эксперименты и наблюдения сотрудницы Иеркса Лёрнед, исключаются. Сам Иеркс видит причину в отсутствии или слабости слуховой имитации (подражания звукам). Иеркс, конечно, прав в том, что отсутствие слухового подражания может явиться ближайшей причиной неудачи его опытов, но едва ли прав в том, что видит в этом основную причину отсутствия речи.

Где объективные основания для утверждения, что интеллект шимпанзе есть интеллект того типа и той степени, которые необходимы для создания человекоподобной речи? У Иеркса был превосходный экспериментальный способ проверить и доказать свое положение, способ, которым он почему-то не воспользовался и к которому мы прибегли бы с величайшей готовностью для экспериментального решения вопроса, если бы к тому представилась внешняя возможность в Сухумском питомнике.