Виктор Цыгульский - Диалектика истории человечества. Том 2

§ 18.3. Эмоциональная, человекоподобная речь животных

Несмотря на невозможность шимпанзе обладать речью, он имеет свою богатую и в некоторых отношениях весьма человекоподобную речь, которая не имеет ничего общего с высокоразвитым интеллектом.

Как писал Л.С. Выгодский, исследователь Лернед составил словарь языка шимпанзе, состоящий из 32 элементов речи, или «слов», которые не только близко напоминают элементы человеческой речи в фонетическом отношении, но которые имеют известное значение в том смысле, что они характерны для определенных ситуаций, как, например, ситуаций или объектов, которые вызывают желание или удовольствие, неудовольствие или злобу, стремление избежать или страх и т.д. Эти «слова» собраны и записаны во время ожидания пищи, во время еды, в присутствии человека, во время пребывании шимпанзе вдвоем.

Легко заметить, что это – словарь эмоциональных значений. Это эмоционально-звуковые реакции, более или менее дифференцированные и более или менее вступившие в условно-рефлекторную связь с рядом стимулов, группирующихся вокруг еды и т.п. В сущности, это эмоциональная речь. Она – не только выразительно – эмоциональная реакция, но и средство психологического контакта с себе подобными. Однако и эта функция связи или контакта нисколько не связана с интеллектуальной реакцией, т.е. с мышлением животного. Менее всего эта реакция может напомнить намерение, осмысленное сообщение чего-нибудь или такое же воздействие. По существу, это – инстинктивная реакция или нечто чрезвычайно близкое к ней. Такую же доинтеллектуальную стадию можно найти в развитии речи ребёнка, как отмечал Л.С. Выгодский.111

§ 18.4. Генетические корни мышления и речи животного царства, как предпосылка перехода к интеллекту, сознанию и речи человека вместе с началом производства

Спорным до сих пор остается основной вопрос: можно ли констатировать с несомненностью наличие интеллекта того же типа и рода, что и человеческий, у высших обезьян.

Но никто не отрицает, что наличие интеллекта у шимпанзе, высший тип выработки навыков – путь к интеллекту будущего человека. Высший тип поведения шимпанзе является корнем человеческого. Маркс говорит об этом: «Употребление и создание средств труда, хотя и свойственные в зародышевой форме некоторым видам животных, составляет специфически характерную черту человеческого процесса труда».112

В этом же смысле в «Очерках по истории материализма» говорит и Плеханов: «Как бы там ни было, но зоология передает истории homo (человека) уже обладающего способностями изобретать и употреблять наиболее примитивные орудия»

Не является сколько-нибудь новым то положение, что в животном мире заложены корни человеческого интеллекта. Так, Энгельс, разъясняя смысл человеческого различия между рассудком и разумом, пишет: «Нам общи с животными все виды рассудочной деятельности: индукция, дедукция, следовательно, также абстрагирование (родовые понятия у Дидо: четвероногие и двуногие), анализ незнакомых предметов (уже разбивание ореха есть начало анализа), синтез (в случае хитрых проделок у животных) и, в качестве соединения обоих, эксперимент (в случае новых предприятий и при затруднительных положениях). По типу все эти методы – стало быть, все признаваемые обычной логикой средства научного исследования – совершенно одинаковы у человека и у высших животных. Только по степени (по развитию соответственного метода) они различны».113

Столь же решительно высказывается Энгельс относительно корней речи у животных: «Но в пределах своего круга представлений он может научится также и понимать то, что он говорит… Научите попугая бранным словам так, чтобы он получил представление о их значении (одно из главных развлечений возвращающихся из жарких стран матросов), попробуйте его затем дразнить, и вы скоро откроете, что он умеет так же правильно применять свои бранные слова, как берлинские торговки зеленью. Точно так же обстоит дело при выклянчивании лакомств».114

Итак, по Энгельсу, основные черты логического метода одинаковы или даже вполне одинаковы у человека и у животного, нормальная логика человека, продукт истории, коренится естественно исторически в природной логике животного. Энгельс в этом вопросе, как в вопросе о морали, следует либералу Дарвину, который, проводя в двух главах под общим заголовком: «Сравнение душевных способностей человека и низших животных», приходит к заключению: «как ни велико различие душевных способностей человека и высших животных, это различие лишь по степени, а не по роду. Мы видели, что чувства и инстинкты, различные душевные волнения и способности, каковы любовь, память, внимание, любопытство, подражание, разум и т. д., которыми так гордится человек, могут быть найдены в зачаточном, а иногда даже в очень развитом состоянии, у низших животных».115

Стоит сравнить подчеркнутые нами места у Энгельса и Дарвина, чтобы убедиться, что марксист Энгельс целиком следует здесь либералу Дарвину. Энгельс говорит, что основные черты метода у человека и животного по типу вполне одинаковы, но различны только по степени, а Дарвин, что различие душевных способностей человека и низших животных есть различие по степени, а не по роду, т. е. не по типу.

Энгельс начал готовить манускрипт «Диалектика и естествознание» в 1873 г., т.-е. через 1—2 года после выхода в свет «Происхождения человека». Под несомненным влиянием этой книги Дарвина Энгельс писал в своем манускрипте заметку «Рассудок и разум» (с рассуждением о естественноисторической общности происхождения формальной логики человека и логики животного). Через несколько страниц следует не менее известный отрывок о Дарвине: «Struggle for life», где Энгельс, как и в письме к Лаврову, развивает свой взгляд, что «взаимодействие живых существ включает сознательное и бессознательное сотрудничество, а также сознательную и бессознательную борьбу». «Взаимодействие тел природы — как мертвой, так и живой — включает в себя и гармонию и коллизию, и борьбу, и кооперацию» (Письмо к Лаврову от 12 ноября 1875 г.) А письмо к Лаврову, заканчивается утверждением, что «общественный инстинкт был одним из важнейших рычагов в развитии человека из обезьяны». Из всего контекста видно, что, по Энгельсу, социальные инстинкты играли, и играю важнейшую роль в борьбе и сотрудничаете высших животных, а затем и человека.

Энгельс, вслед за Дарвиным, производит формальную логику, как и социальные инстинкты человека, от соответствующих душевных способностей высших животных.

Итак, по Марксу и Энгельсу, труд, логика и мораль человека происходят естественно исторически от... обезьяны, хотя они всецело, по своему специфическому качеству, продукт общественной, человеческой истории. Если труд и логика имеют такое демократическое, подлое происхождение, то почему же должно быть сделано исключение для морали? Энгельс и там же утверждает, что диалектическое мышление присуще только человеку. Если качество рассудка (в гегелевском смысле — формальная логика) присуще человеку и животному, то качество разума (в том же гегелевском смысле — диалектика) присуще только человеку, как мы уже писали. Обезьяны даже самые развитые, не способны к диалектической мысли.