Ольга Деркач - Книга Москвы: биография улиц, памятников, домов и людей

«Триумф-Палас» в Чапаевском переулке

Василий Чапаев

Дом-музей А.П. Чехова на Садовой-Кудринской

Антон Чехов

Черемушки: старая застройка

Черемушки: новая застройка

«Чайный дом» на Мясницкой

Вульф Высоцкий

В 60-е годы это было самое популярное название городского района в СССР. Душанбе, Красноярск, Чебоксары – все имели собственные «черемушки». А началось всё в 1630 году, когда «в Московском уезде из порожних из обводных земель, пустошь Черемошки по сторонам Черемошского оврага… писцы измеряли и описали и продали в вотчину по полпустоши Афонасию Проничещеву, да дьяку Венедикту Махову». На каждой из половинок выросло по усадьбе и по сельцу, но всю их длинную и путаную историю с десятком перемен владельцев, среди которых числились Голицыны, Меншиковы, Якунчиковы, мы излагать не будем. Хотя сюжеты там плелись презанятные: чего стоит лишь визит в Черемушки императрицы Елизаветы Петровны. Современники намекают на «куртуазную услугу», оказанную хозяином императрице. Вскорости Алексея Разумовского сменил в главных царицыных любимцах юный паж Иван Шувалов. А хозяин Черемушек, Федор Голицын, женил своего сына на сестре молодого фаворита.

То, что сейчас осталось от «барских» Черемушек, отгрохал внук «минхерца» Данилыча, действительный тайный советник и сенатор Сергей Меншиков руками датского архитектора Вильстера. И слегка поправил по заказу Якунчиковых Иван Жолтовский. XX век располосовал усадьбу: Большая Черемушкинская улица безвозвратно отделила «Экономию» – то есть конюшни, скотный и птичий дворы, каретные сараи – от усадебного дворца и парка. В парк с дворцом любознательной публике ход закрыт: неплохо сохранившуюся усадьбу занимает Институт теоретической и экспериментальной физики, сами понимаете, огражденный забором. А вот в музей Института гельминтологии имени Скрябина, который квартирует теперь в манеже Конного двора, пускают всех желающих. Музей паразитов – зрелище не для слабонервных, так что, может, и не надо идти так далеко, тем более что самое красивое на Конном дворе – ворота. Больше похожие на крепостные, в восточном стиле – всё это отражение эпохи Русско-турецких войн.

И все же не эта классическая красота обессмертила Черемушки. Всесоюзную славу бывшему селу принес Никита Сергеевич Хрущев.

31 июля 1956 года вышло постановление ЦК КПСС и Совета министров СССР о развитии жилищного строительства в СССР. Решать жилищную проблему принялись по методу древнеримского императора Нерона. Не подумайте чего плохого: просто в 64 году до нашей эры Нерон приказал быстрыми темпами строить инсулы – пятиэтажные дома для сдачи внаем квартир. Правда, римские инсулы нероновками не называют, а малогабаритные пятиэтажки с низкими потолками и совмещенным туалетом мы называем «хрущевками» или даже «хрущобами». Первую пятиэтажку-«хрущевку» построили в Москве, в Хорошево-Мневниках. А массовое строительство началось именно в Черемушках и как раз потому попутно обогатило русский язык: с тех пор «черемушки» появились на всех просторах страны и утратили прописную букву в названии. В Черемушках даже начали строить по часовому (!) графику. На сборку конструкции из крупных панелей отводилось 52 дня, через 100 дней после начала работ – вселение. Это вам не «кирпич – бар, раствор – ёк, сижу, куру», как у Аркадия Райкина.

Пятиэтажные коробки уставили всю страну и на время разрешили жилищную проблему. Но облика Москвы (и других городов) не украсили, что им никак не в укор: уместны ли лекции по эстетике в бараках и полуподвалах?

Ну как, скажите, обойтись в нашей азбуке без великого русского писателя, на весь XX-й, а может, и не только, век определившего направление отечественных миграционных процессов: «В Москву, в Москву!»? Да и сам выросший в захолустном Таганроге Антон Чехов попал в Москву в точности так же, как и многие сотни тысяч провинциалов, в том числе один из авторов этих строк: сначала приехал погостить на каникулы, а парой лет позже – поступать в университет. Поступил, выучился, начал работать доктором на Якиманке, но «законной жене» – медицине изменял с изящной словесностью всю жизнь. Не он один: литература рекрутирует пополнение из докторов во все времена и во всех странах: вспомните хоть Булгакова или Конан Дойла. Уж больно богатую фактуру подбрасывает докторам окружающая их действительность: мало-мальски умеющему складывать слова в предложения никак не удержаться от литературных опытов. А если, как Чехов, читаешь книги по аршину в неделю и сам балуешься писаниями с гимназического возраста – другой дороги тебе нет. «Стрекоза», «Будильник», «Осколки», «Зритель», «Свет и тени» и еще тройка-пяток газет и журналов тех лет – это начало большого пути.

Но перо уже в руках, а стетоскоп еще в кармане. С осени 1886 года табличку «Докторъ А.П. Чеховъ» можно было увидеть на тихой Садовой-Кудринской улице, дом номер 6. Мы не оговорились: ревущая сегодня транспортом Садовая-Кудринская в ту пору была сонной улицей с палисадничками. Острый на язык писатель обозвал затейливый домик комодом и сам вместе с братом обосновался в нижнем ящике, то есть на первом этаже. Наверху помещались мать с сестрой.

Теперь спешим ответить на вопрос: почему Малая Дмитровка, а не Садовая-Кудринская, получила имя Чехова к 40-летию со дня смерти писателя в 1944 году? Слепой случай, отвечаем: во-первых, музей в доме-комоде открыли еще через 10 лет, в 1954 году, а во-вторых, на Малой Дмитровке писатель тоже жил, и даже три раза. Правда, не подолгу: обостряющаяся чахотка все чаще гнала его из Москвы – то в подмосковное Мелихово, то в Крым, то за границу. А о переименовании печалиться не стоит: в 1993 году Малой Дмитровке вернули историческое имя. Хорошо хоть ближней станции метро оставили имя Чехова, а не переименовали под горячую руку в какую-нибудь «Малую Дмитровскую».