Михаил Гордин - Пушкинский век

— Это вы пишете.

— А, это я пишу… О чем?

И, получив ответ, подмахивал бумаги…»

Еще с екатерининских времен в Петербурге помимо государственных органов управления городом существовали выборные — Общая и Шестигласная думы. Их избирали все свободные сословия, «городовые обыватели», имеющие доход не менее 100 рублей в год и не моложе 21 года, — по одному депутату, «гласному», от каждой части города. Три купеческие гильдии — по одному гласному от каждой гильдии. Ремесленники — по одному гласному от каждого цеха. Иностранные купцы — по одному гласному от каждой национальности. «Именитые граждане», то есть лица, обладающие большим капиталом, а также ученые и художники (архитекторы, живописцы, скульпторы, музыканты, имеющие аттестат) тоже обладали правом посылать своих гласных в Думу. Этим же правом пользовались и «посадские», то есть мещане.

Общая дума из своего состава избирала Шестигласную — по одному представителю от каждой группы населения.

Председателем ее, как и Общей думы, был городской голова.

Шестигласная дума действовала постоянно и должна была собираться не реже раза в неделю, между тем как Общая дума собиралась лишь несколько раз в год. Из обширного и сложного городского хозяйства Дума ведала немногим: перевозами, рынками, постоялыми дворами, общественными скверами, некоторыми зданиями. Она выдавала торговые патенты, переводила купцов из гильдии в гильдию, контролировала цены на съестные припасы и наем лавок, отводила места под застройку на городских землях.

При помощи особой торговой полиции Дума наблюдала за торговлей. Эта полиция должна была следить за мерами и весом, препятствовать торговцам обманывать покупателей. Например, следить за булочниками, чтобы не продавали хлеб сырой и маловесный, «чтобы лучший белый хлеб за восемь копеек весил один фунт и шесть лотов [6] Лот — 1 / 32 фунта — 12,5 грамма. , черный за одиннадцать копеек — один фунт и двенадцать лотов, ржаной за пять копеек один фунт и восемь лотов». Но и здесь полиция оставалась верна себе. Современники утверждали: «Частные, квартальные получают свою плату за то, чтоб не мешали торговать, и они никого не беспокоят».

Здание Городской Думы на Невском проспекте. Рисунок С. Попова. 1811 г.

В жизни Петербурга Дума играла незначительную роль. Она не имела реальной власти и во всем зависела от высшего городского и губернского начальства. А высшее начальство с нею не больно-то церемонилось. Поэтому звание гласного Думы никого не привлекало. Наоборот, гласные манкировали своими обязанностями, не желали посещать заседаний, и думский секретарь нередко посылал им дела на подпись на квартиру. Думская канцелярия во многом напоминала пресловутую канцелярию Управы благочиния. По словам одного ревизора, петербургская Дума являла собою «образец медлительности, упущений, запутанности, беспорядка и злоупотреблений».

Некогда в юношеском стихотворении «Лицинию», переведенном якобы с латинского, а на самом деле сочиненном им самим, Пушкин восклицал:

Ни консулов, ни трибунов в Петербурге не было, но все остальное, сказанное о Древнем Риме, вполне могло быть отнесено к родной столице, ее порядкам и нравам, ее администрации.

Петербург был центром управления Российской империей, управления многосложного и запутанного.

Во главе государства стоял самодержавный властитель — царь.

Главной царской резиденцией в Петербурге был Зимний дворец, возведенный Б.-Ф. Растрелли в середине XVIII века и заключающий в себе сотни зал и комнат.

Личные апартаменты Александра I и его жены императрицы Елизаветы Алексеевны помещались во втором этаже дворца. Детей у Александра не было: две его дочери — Мария и Елизавета — умерли в младенчестве.

Апартаменты преемника Александра — Николая I — находились в третьем, верхнем этаже Зимнего дворца. Императрица Александра Федоровна, наследник престола будущий царь Александр II и другие сыновья Николая — великие князья — занимали обширные покои во втором этаже. Дочери царя — великие княжны — в бельэтаже. А в подвалах дворца жили придворные служители.

Когда царь находился в столице, над Зимним дворцом развевалось желтое знамя с черным двуглавым орлом — императорский штандарт. В Зимнем дворце решались все основные вопросы внутренней и внешней политики, что делало его важнейшим государственным учреждением.

В грандиозных парадных залах второго этажа — Белом, Георгиевском, Фельдмаршальском — принимали послов и устраивали торжественные дворцовые церемонии.

Вот как описывает петербургский литератор В. Бурьянов Тронную залу Зимнего дворца: «В Тронной находится великолепный трон в старинном вкусе с четырьмя ступенями, покрытыми красным бархатом. Самый трон состоит из больших кресел, покрытых также алым бархатом, с балдахином, украшенным императорскою короною. При публичных аудиенциях стоят государственные регалии подле трона на бархатных подушках, лежащих на маленьких столиках… Большая корона, вся литая из золота, подложена красным бархатом и осыпана крупными драгоценными каменьями. Верх украшен большим яхонтом необыкновенной величины. Малая корона также осыпана брильянтами. Верхняя оконечность скипетра украшена огромным алмазом, купленным императрицей Екатериной II… за полмиллиона рублей… Он весит 194 карата и огранен в Индии. Государственная держава с золотым крестом покрыта более нежели до половины на поверхности разными драгоценными каменьями».

Из владельцев Зимнего дворца Пушкин знал двоих.

Об Александре I в десятой главе «Евгения Онегина» сказано:

В детстве усвоивший великодушные идеи своего воспитателя швейцарского республиканца Лагарпа и вместе с тем окруженный придворной ложью и подлостью, Александр вырос скрытным, мнительным, жестоко презирающим своих приближенных и свою страну. Не раз он открыто высказывал нелюбовь к России.

После победы над Наполеоном Александр пожинал лавры, добытые русскими полководцами и солдатами. Во второй половине своего царствования он мало бывал в Петербурге, текущими делами занимался неохотно и, по собственным его словам, когда его советники спорили между собою, не вслушивался в их прения, а про себя молился Богу, чтобы спорщики пришли к согласию и чтоб не нужно было царской волею решать, кто из них прав.