Михаил Гордин - Пушкинский век

На Лазаревском и Ново-Лазаревском (Тихвинском) кладбищах лавры хоронили известных писателей, художников, скульпторов, архитекторов, ученых. Здесь могилы М. В. Ломоносова, Д. И. Фонвизина, Н. М. Карамзина, Н. И. Гнедича, скульптора М. И. Козловского, архитекторов И. Е. Старова и А. Н. Воронихина. Впрочем, в лавре хоронили не только знатных и великих людей, но и тех, кто мог заплатить немалую цену за место в пышном некрополе. Среди величавых и строгих памятников, изваянных утонченными мастерами, попадались и произведения ремесленного резца, зачастую снабженные затейливыми и не вполне грамотными эпитафиями, вроде такой: «Здесь лежит, любезные дети мои! мать ваша, которая на память оставила вам последнее сие завещание, живите дружелюбно и имейте всегда между собою любовь, а есть ли которая из вас запомнит сие приказание, то прииди и взгляни на скрижаль сию, притом помните и то, что Ириной звали ее, в супружестве была за Петербургским купцом Васильем Крапивиным 19 лет и 44 дня, от роду имела 34 года 11 месяцев и 16 дней, к несказанной же моей и вашей печали разлучилась с вами, оставя мир вам и благословение 1777 года, Марта 30 дня, по полудни в 7 часов. Молите за меня Бога».

Привилегированным считалось и Волково кладбище. В. Бурьянов в 1838 году писал о нем как об очень хорошо убранном и устроенном. «Прогулка по кладбищу, устроенному в виде сада и цветника, с множеством превосходных памятников, не может не быть интересна».

На Смоленском кладбище хоронили небогатых купцов, лиц «среднего сословия», то есть мещан, людей «простого звания». Здесь была похоронена Арина Родионовна. Об этом имеется запись в «Ведомости города Санкт-Петербурга церкви Смоленския Божия матери, что на Васильевском острове при кладбище».

Еще скромнее было Большеохтинское кладбище, о котором упоминается в поэме «Домик в Коломне»:

Летом 1836 года, живя с семьей на даче на Каменном острове, Пушкин заходил на ближайшее, Благовещенское, кладбище.

Вид столичного кладбища — того пристанища, что было уготовано петербуржцам после смерти, — являл глазам поэта те же нелепые черты, которые отталкивали его и в петербургской жизни.

Во вступлении к «Медному всаднику» Пушкин писал:

Пушкин не случайно назвал Петербург военной столицей. Город просыпался под звуки барабанов. По торжественным случаям, а также при вскрытии Невы и при подъеме в ней воды, из Петропавловской крепости, из Адмиралтейства, из Галерной гавани усердно палили пушки.

В Петербурге к середине 1830-х годов было около 50 тысяч солдат и матросов, что составляло более десяти процентов населения. На улицах то и дело мелькали эполеты, кивера, султаны.

В это время в столице постоянно размещалось двенадцать пехотных и кавалерийских гвардейских полков, две гвардейские артиллерийские бригады, гвардейская конная артиллерия, Гвардейский экипаж, множество отдельных эскадронов, дивизионов, учебных частей, а также Военная академия, Артиллерийское и Инженерное училища, Школа гвардейских подпрапорщиков, сухопутные кадетские корпуса, Морской кадетский корпус, Дворянский полк, Школа кантонистов и многие другие военные учебные заведения.

В Петербурге находились, как уже сказано, Военное министерство и Морское министерство. Главным зданием Военного министерства стал приобретенный в казну дворец князя Лобанова-Ростовского на Исаакиевской площади. Морское располагалось через дорогу — в здании Адмиралтейства.

Для поддержания довольства и мощи самого многочисленного в Европе войска требовалась неусыпная забота. В середине 1830-х годов военным хозяйством и всей административной частью русской армии ведали девять министерских департаментов. Один из них — Генеральный штаб — занимался составлением полевых карт, топографическими и геодезическими съемками и прочими стратегическими рекогносцировками необозримых российских просторов. Начальствовал в этом деле генерал-квартирмейстер и генерал-лейтенант Ф. Ф. Шуберт. Под его руководством был снят, в частности, уникальный — самый подробный из всех существовавших — план Санкт-Петербурга. Другой департамент, Инспекторский, следил за комплектованием войск, определением, увольнением и производством (то есть переводом из чина в чин) офицеров и генералов. Этому департаменту был придан Фельдъегерский Его Императорского Величества корпус — военная курьерская служба. Артиллерийский департамент заботился о вооружении войск и крепостей. Ему были подведомственны все арсеналы, оружейные и пороховые заводы, а также петербургские Техническая и Коновальная школы. Инженерный департамент руководил всеми фортификационными и прочими военными строительными работами. Комиссариатский — распоряжался финансами, заготовлением «мундирных и амуничных вещей», устройством и содержанием госпиталей. Были еще Провиантский департамент, департамент Военных поселений, Медицинский и Аудиторский (ведавший военными судами и прокуратурой). Созданный в 1815 году Главный штаб Его Императорского Величества с 1832 года присоединен был к Военному министерству. Помещался он в правом крыле огромного здания на Дворцовой площади, в левом крыле которого располагался Генеральный штаб. Помимо военного министра к Главному штабу причислены были начальник императорской Военно-походной канцелярии, генерал-квартирмейстер, командующий императорской главной квартирою, комендант императорской главной квартиры, дежурный генерал, главный по армии медицинский инспектор, генерал-вагенмейстер, военно-походный шталмейстер, обер-священник, генералы, состоящие при особе и в свите Его Величества, а также генерал-адъютанты и флигель-адъютанты.