Ксения Колобова - Древний город Афины и его памятники

Псевдоплутарх в «Жизнеописании десяти аттических ораторов» подробно рассказывает о выступлениях в религиозных судебных процессах Ликурга, оратора из рода Этеобутадов: «Наследственность жрецов Посейдона, которая продолжалась в его (т.е. Ликурга) роде, изображена на картине, прекрасно сохранившейся в святилище Посейдона–Эрехтея, и портреты выполнены Исмением из Халкиды. В том же храме можно видеть также картины Ликурга и его детей Аброна, Ликурга и Ликофрона, исполненные кистью Тимарха и Кефисодота, сыновей Праксителя. Посвятителем этих изображений был его сын Аброн, наследовавший по праву рождения жречество, которое он уступил своему брату Ликофрону. Вот почему Аброн представлен передающим ему тиару» (р. 748е).

Постепенное вытеснение культа Посейдона на Акрополе подтверждается тем, что, наряду с многочисленными статуями Афины, Посейдон встречается только в споре с ней за Аттику. В Эрехтейоне, по свидетельству Плутарха (Sympos., 9, 6), стоял алтарь, посвященный примирению Афины с Посейдоном.

Легенды о споре Посейдона с Афиной, о победе богини, а также сообщение Аполлодора, что Посейдон прибыл на Акрополь раньше Афины, свидетельствуют, что некогда культ Посейдона занимал очень большое, если не главное, место в культах Акрополя. В диалоге Плутарха собеседники переходят от разговора об Аяксе к беседе о Посейдоне. Один из собеседников, перипатетик Менефил, говорит: «Вы сами обычно рассказывали нам, что Посейдона часто побеждали: здесь — Афина, в Дельфах — Аполлон, в Арголиде — Гера, в Эгине — Зевс, в Наксосе — Дионис (Вакх), — и что повсюду он оставался (201/202) кротким и никогда не проявлял желания отомстить в результате стольких неудач!» (Sympos., 9, 6). Возможно, в этой борьбе богов за обладание Аттикой, Дельфами, Арголидой, Эгиной, Наксосом отражены древние культы Посейдона, бывшего некогда общесредиземноморским божеством.

Исследуя древние культы Эрехтейона, Г.В. Эльдеркин убедительно показывает, что в древности эти культы были связаны не с Афиной и Эрехтеем, а с Посейдоном и Афродитой, родившейся из пены морской, чем автор объясняет и наличие «моря» в Эрехтейоне. Автор обращает внимание на то место описания целлы Афины, где Павсаний упоминает об изображении Гермеса из дерева, будто бы посвященного Афине Кекропом. Этот Гермес, по Павсанию, «почти невидим из-под миртовых ветвей» (I, 27, 1). Эльдеркин полагает, что эта почти невидимая герма, принятая Павсанием за изображение Гермеса, скорее всего была гермой Афродиты, связанной в культе как раз с миртом. [116]Позже культ Афродиты, сохранивший связи с культами древних святынь Эрехтейона, был перенесен на северный склон Акрополя в темен, называвшийся Афродита «в садах». Культ же Посейдона слился с культом Эрехтея и Посейдоново (или Афродитино) море стало Эрехтеидой.

Интересной особенностью храма было и то, что в нем постоянно жил священный змей — Эрихтоний, изображенный Фидием у щита Афины. Геродот писал: «афиняне рассказывают, что огромная змея, страж Акрополя, обитает в храме; впрочем, не только говорят об этом, но и каждое новое новолуние совершают змее жертву, а эта ежемесячная жертва — медовая лепешка. В прежние времена такая медовая лепешка всегда съедалась, а теперь же не тронута. Когда об этом объявили жрецы, тем скорее и добровольнее афиняне покинули город, так как и богиня покинула Акрополь» (VIII, 41).

Все эти культы — Кекропа, Эрехтея, Афродиты, а также дочерей Кекропа — сестер Росяниц (Герсе и Пандросы) и «стоящей на борозде» Агравлы — были древними земледельческими культами, связанными со священной вспашкой поля и с быком-пахарем. Кекроп, Эрехтей и Эрихтоний были порождены землей и считались автохтонами данной страны. Змеиный хвост, которым оканчивалось туловище Кекропа, и змеи младенца Эрихтония были признаками их происхождения от богини земли. Кекроп считался основателем праздника жатвы; (202/203) по преданию, им же был установлен погребальный обряд, по которому на могиле следовало сеять хлебное зерно. [117]

Позже образ Кекропа как первого царя Аттики затмил черты земледельческого божества. Однако связь эта ясно выступает в именах его дочерей. Возможно, как полагал Б.Л. Богаевский, выдвижение Эрехтея способствовало ослаблению земледельческих связей Кекропа. [118]Подобно Кекропу, Эрехтей был порожден землей [119]и принадлежал к числу древнейших земледельческих божеств Аттики. [120]Согласно Гомеру, Эрехтей-Эрихтоний был воспитан Афиной, а рожден «плодородной пашней». [121]И сама Афина Полиада, т.е. защитница и хранительница города, оказалась связанной с земледелием, плодородием афинских полей и рождением афинских граждан.

Именно Афина считалась главным божеством Эрехтейона. Ее именем назывался весь храм, а в целле Афины перед ее изображением дни и ночи горел золотой светильник работы Каллимаха с фитилем из асбеста (Павсаний, I, 27). О глубокой древности культа Афины и ее связи с земледельческими культами Акрополя свидетельствуют два праздника, имеющие непосредственное отношение к почитанию ее деревянной статуи.

«Недалеко от храма Афины Полиады, — пишет Павсаний, — живут две девушки; афиняне называют их „аррефорами”. Они известное время живут при богине, а когда наступает праздник, вот что они делают ночью. Они ставят себе на голову то, что дает им нести жрица Афины, при этом ни дающая не ведает, что она дает, ни несущие не знают, что они несут, а в городе есть огороженное место недалеко от Афродиты „в садах” и через него подземный естественный ход; сюда-το и идут девушки. Спустившись в это подземелье, они оставляют то, что принесли, и берут другое, тоже закрытое. И после этого отпускают этих двух девушек и вместо них на Акрополь берут двух других» (I, 27, 3).

Аррефорами, о которых рассказывает Павсаний, были девочки от 7 до 11 лет, ежегодно переизбираемые из семей афинской знати. После избрания их поселяли на Акрополе в специально для них построенном домике в северной части кремля вблизи Эрехтейона. Кладки V в., покоящиеся на более древнем фундаменте, позволяют восстановить большую комнату, открывавшуюся во двор двухколонным портиком с антами. В примыкающем к зданию дворике к западу от постройки находился колодец с ведущими вниз ступеньками; (203/203) затем по подземному проходу, некогда служившему для сообщения с древним микенским колодцем, девочки проходили в грот и священный участок Аглавры на северном склоне Акрополя. [122]Плутарх упоминает об этом дворике как о площадке для игры в мяч. Наличие во дворе аррефор лестницы, скрытой от посторонних взглядов, указывает на тайный ритуал, связанный с ночным выходом аррефор за пределы крепостной стены Акрополя. Самый термин «аррефоры» (отсюда и название праздника «Арретофория») означает «носительницы тайного». Раз в году, после посева в месяце Скирофорионе, две аррефоры, приняв от жрицы Афины священные предметы в закрытом ларце, несли их на голове в тайник убежища Аглавры. Подземный ход в скалах около 35 м длины отожествляется теперь с пещерой Агравлы. Описывая участок Аглавры, Павсаний рассказывает: «Говорят, что Аглавре и ее сестрам, Герсе и Пандросе, Афина передала Эрихтония, уложив его в ящик и запретив им любопытствовать, что там положено. Пандроса, говорят, послушалась; ее же две сестры, открыв ящик, сошли с ума, увидев Эрихтония, и бросились вниз с Акрополя там, где он был особенно крутым» (Павсаний, I, 18, 2). Поэтому Пандроса получила святилище на самом Акрополе, а ее сестра Аглавра — ;на северо-западном склоне, на месте ее падения. Первоначально святилище Аглавры было связано лишь с земледельческими культами. Позже она стала богиней, которой эфебы, отправляясь на войну, приносили торжественную присягу верности. Объединение культа Аглавры с Орами, от которых зависели рост, здоровье и процветание юношей, конечно, не случайно.