Сергей Кремлёв - Ленин в 1917 году

Смилга, официально удостоверяющий перед массами политическую благонадёжность Ленина, — такой сюжет выглядел бы комически, если бы не серьёзность момента.

Своеобразие момента проявлялось и в следующем предложении Ленина Смилге:

«Я думаю, нам бы надо повидаться, чтобы поговорить… Вы могли бы приехать, потеряв меньше суток, но если поедете только для свидания со мной, заставьте Ровио спросить по телефону Хуттунена (главного редактора газеты «Työ» («Труд»). — С.К .), можно ли видеть «сестре жены» Ровио («сестра жены» = Вы) «сестру» Хуттунена («сестра» = я). Ибо я могу уехать внезапно»

(В. И. Ленин. ПСС, т. 34, с. 267.)

То есть уже в конце сентября 1917 года настроение у Ленина в Выборге было «чемоданное». Но выехал он — нелегально — из Выборга в Питер несколько позднее. Вёз его обратно в Россию — уже навсегда — всё тот же Ялава, а когда это произошло точно, не знает, как мы уже знаем, даже Истпарт.

Во всяком случае, 7 (20) октября 1917 года Ленин пишет «Письмо Питерской городской конференции» для прочтения на закрытом заседании, а это косвенно подтверждает его нахождение уже в России.

В биохронике Сталина отмечено, что он встречался с Лениным 8 (21) октября. И уж совсем точно известно, что 10 (23) октября 1917 года Ленин выступил на заседании ЦК РСДРП(б) с докладом о текущем моменте и внёс резолюцию о вооружённом восстании, принятую ЦК десятью голосами (Ленин, Свердлов, Сталин, Дзержинский, Троцкий, Урицкий, Коллонтай, Бубнов, Сокольников, Ломов) против двух (Зиновьев и Каменев).

Троцкий, поддержав Ленина, всё же считал, что восстание надо отложить до II съезда Советов.

На этом же заседании ЦК впервые избирается Политическое бюро (Политбюро) ЦК из семи человек: Ленин, Сталин, Троцкий, Каменев, Зиновьев, Сокольников и Бубнов.

СУТЬ того, что Ленин говорил на заседании ЦК 10 октября, изложена в краткой протокольной записи, к которой мы ещё вернёмся. Но есть и ещё один документ — письмо Ленина «К товарищам большевикам, участвующим на областном съезде Советов Северной области» (ПСС, т. 34, с. 385–390) от 8 (21) октября 1917 года, где ход ленинской мысли развёрнут более подробно.

Съезд состоялся в Петрограде с 11 (24) по 13 (26) октября в рамках подготовки к II Всероссийскому съезду Советов, и среди его 94 делегатов большевики имели 51 голос, левые эсеры — 24 голоса, максималисты (эсеры-террористы) — 4, эсеры — 10 (Рабинович А. Большевики приходят к власти. Революция 1917 года в Петрограде. Пер. с англ. М.: Прогресс, 1989, с. 235).

Судя по тону письма к съезду Советов Северной области, Ленин был бы не прочь, если бы уже этот, весьма представительный и влиятельный (безусловно, наиболее влиятельный из всех региональных съездов), форум конституировал себя как верховную власть.

Ленин напоминал делегатам, что, с одной стороны, «наша революция переживает критический момент», а с другой стороны, «нарастание всемирной революции неоспоримо».

Ошибался ли Ленин, особенно — во втором утверждении?

Пожалуй — не очень…

В Германии тогда вспыхнуло восстание на флоте, 21 августа в Турине (а это был крупнейший рабочий центр Италии) начались антивоенные выступления, перешедшие во всеобщую забастовку, появились баррикады, и властям пришлось объявить город на военном положении. 27 августа всеобщая забастовка в Турине была прекращена, но угли, вне сомнения, тлели и могли дать искру, из которой возгорелось бы пламя…

Не очень-то радовались войне и французы, чья кровь лилась на фронте более чем обильно… Не были лояльны к буржуазии и многие англичане.

Ленин упрекал делегатов в нерешительности и писал, что «мы будем настоящими изменниками Интернационала, если в такой момент, при таких благоприятных условиях, ответим только… резолюциями ». 8 (21) октября 1917 года он писал: «Керенский и корниловцы сдадут Питер немцам. Именно для спасения Питера надо свергнуть Керенского и взять власть Советам обеих столиц…»,

и далее:

«Промедление смерти подобно.

Лозунг «вся власть Советам» есть лозунг восстания. Кто употребляет такой лозунг, не сознавая этого, не продумав этого, пусть пеняет на себя…

Дело не в голосованиях, не в привлечении «левых эсеров», не в добавлении провинциальных Советов, не в съезде их. Дело в восстании, которое может и должен решить Питер, Москва, Гельсингфорс, Кронштадт, Выборг и Ревель (четыре последних — базы Балтфлота. — С.К .). Под Питером и в Питере — вот где может и должно быть решено и осуществлено это восстание, как можно серьёзнее, как можно подготовленнее, как можно быстрее, как можно энергичнее…

Флот, Кронштадт, Выборг, Ревель могут и должны пойти на Питер, разгромить корниловские полки, поднять обе столицы, двинуть массовую агитацию за власть, немедленно передающую землю крестьянам и немедленно предлагающую мир, свергнуть правительство Керенского, создать эту власть.

Промедление смерти подобно».

(В. И. Ленин. ПСС, т. 34, с. 390.)

Судя по воспоминаниям ряда делегатов, съезд Северной области мог бы инициировать выступление, но не все в руководстве РСДРП(б) были настроены на немедленные действия, оттягивая образование советского правительства до созыва съезда Советов в конце октября (начале ноября по европейскому стилю).

Из высшего руководства особенно «волынили» Каменев и Зиновьев.

Формально основания для сомнений были… Профессор Рабинович эти колебания описывает весьма подробно и достаточно объективно. Так, на заседании Петербургского комитета 15 (28) октября лишь 8 из 19 представителей районов говорили о том, что массы настроены по-боевому и готовы выступить в любой момент, 6 сообщили, что настроения выжидательные, а 5 заявили, что желания выступать у людей нет.

Показательно, что рвавшийся в бой в июле Невский теперь сетовал, что работа по технической подготовке ещё по-настоящему не началась (так и хочется спросить — а что же ты в июле народ мутил?), и резолюцию ЦК от 10 (23) октября следует признать преждевременной (Рабинович А. Большевики приходят к власти… с. 244, 245).

Но Ленин на заседании ЦК 10 (23) октября, констатировав, что «с начала сентября замечается какое-то равнодушие к вопросу о восстании», что «это недопустимо» и что «давно уже пора обратить внимание на техническую сторону вопроса», далее сказал, что «то, что затевается со сдачей до Нарвы и сдачей Питера, ещё более вынуждает нас к решительным действиям», и большинство теперь идёт за большевиками.

«Абсентеизм и равнодушие масс — заявил Ленин, — можно объяснить тем, что массы утомились от слов и резолюций» (В. И. Ленин. ПСС, т. 34, с. 391).

А ведь Ленин был прав!

Хороши вожди масс, которых должны тащить вперёд массы! Вождь — это тот, кто ведёт, а не тот, кого ведут. И если вожди с весны говорят и говорят лишь о «бдительности и выдержке», а дела нет, то массы могут и устать.