Степан Злобин - Салават Юлаев

- Где Салават? - выкрикнул сержант, встряхнув старика.

- Кого? Салаватка? - словно вдруг удивившись, спросил старик. Салаватка? Его вот таким малайком знал, - показал он едва от земли ладонью. - Чай, большой нынче стал?.. Нашего старшина сын, - пояснил он сержанту, на царский служба гулят. Народ сказал - Салаватка полковник... Ай-ай!.. Не знай, где... - внезапно закончил старик.

Ударив еще раз по уху старика, сержант удалился с солдатами и казаками. Тогда старик поднял на руки теплый комочек...

- Спи, внучек, - сказал он. - Отец твой большой батыр. Отец твой велел мне тебя растить... Будешь батыром, внучек, расти, расти... Рубец от нагайки приму за тебя, малай, удар кулака приму за тебя, малай. Батыром выращу, посажу в седло, в руки лук дам и стрелы, тогда умру... Спи, пока коза молочка тебе даст. Скоро доить пойду...

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Салават, уезжая из дому, не хотел, чтобы Амина покинула его дои и ушла жить к Юлаю или к Бухаиру. Она послушно взяла к себе двух бедных женщин, мужья которых ушли с Салаватом, и жила, ожидая, что Салават снова так же внезапно, как в прошлый раз, приедет ее навестить.

Бухаир, не так давно вернувшись домой, в последнее время не раз подсылал к Амине свою жену, чтобы уговорить Амину покинуть дом Салавата.

- Нехорошо тебе жить одной, - говорила Зейнаб Амине. - И солдаты обидеть могут, и Салават придет - что тебе скажет, когда узнает, что ты одна живешь?! Иди к нам в дом - будешь жить как сестра...

Не раз и сам Бухаир заходил к сестре - сказать ей, что так жить одной не в обычае.

- Опозоришь меня. Что скажу Салавату, когда приедет?! Ведь он мне в глаза плюнет за то, что я не взял тебя в дом! Люди всякое могут ему наболтать! - хитрил он.

И тогда Амина призналась брату, что Салават не велел ей идти ни к отцу, ни к нему.

Кроме женщин, которые помогали Амине по хозяйству, к ней в дом постоянно ходила еще Гульбазир. В отсутствие Салавата Амина не питала к ней ревности. Гульбазир ей была самой близкой подругой, и Амина не могла в своем простодушии понять, что Гульбазир к ней приходит для того, чтобы слушать и говорить про Салавата. Зато Бухаир это понял, застав Гульбазир несколько раз у сестры в доме.

Умерший отец Бухаира, Рысабай, дружил с грамотеем-книжником Рустамбаем. Бухаир постоянно бывал в доме Рустама, тут учился он грамоте. Он знал Гульбазир еще молоденькой девочкой и, может быть, уж давно ее взял бы в жены, если бы не была она такого насмешливого, колючего нрава.

После того как Бухаир узнал, что Гульбазир в ночную пору, в мороз и буран сама прибежала предупредить Салавата о покушении на него братьев Абтраковых, Бухаир загорелся желанием оторвать ее от Салавата, сломить, подчинить себе, взять ее в жены.

Это желание стало особенно сильным, когда Бухаир несколько раз застал Гульбазир у сестры, застал ее за разговором о Салавате. Отбить ее у Салавата стало его целью.

Писарь отправился в дом Рустамбая.

- Старшина-агай, вот я привез тебе мирный ярлык. Не бойся солдат, живи дома, - сказал Бухаир.

- Я ведь и так, Бухаир, живу дома. Чего мне бояться?

- Ну, ты ведь все-таки бунтовал.

- Как так я бунтовал?! - удивился Рустам. - Когда вы на войну пошли, я ведь дома жил старшиной! - возразил он.

- Ты дома и бунтовал: с Салаваткой ходил к Абтраковым в дом, хотел их казацкому царю на службу забрать. Потом Салават их в огне жег, а ты Салаватке на помощь младшего сына послал, молодых мальчишек собрать к нему в войско.

- Муратка ведь сам набирал жягетов! - сказал старик. - Я ему ничего не велел.

- Все говорят, что ты бунтовал, Рустамбай. Да вот Я привез и Муратке ярлык, чтобы дома жил. Солдаты придут - ты им ярлыки покажи, тебя и не тронут. Молодой ведь Мурат - жалко, если его повесят...

- Ну, спасибо, давай, давай, - согласился старик. - Муратке давай свой ярлык. Ему вправду ведь надо...

Рустамбай и сам страшился прихода солдат. Он знал объявление о ярлыках, поехал бы сам за ними к начальству, да, с другой стороны, побаивался Салавата, о котором шел слух, что он убивает всех, кто принял повинные ярлыки и кто сложил оружие. А если ярлык сам пришел к нему в дом, то Салават ему тоже не сделает ничего...

Но Бухаир лишь показал ярлыки и не отдал их Рустамбаю в руки.

- У тебя дочка есть, Рустамбай, - продолжал Бухаир.

- Как же, есть, Гульбазир. Ты ведь уж много лет ее знаешь. Про девку какой разговор?

- Для нее возьми тоже ярлык.

- Как так ярлык для девки?! - удивился старик.

- Гульбазир ведь тоже замешана в бунте, - строго сказал Бухаир. - Все знают - она Салавату сказала, что Кулуй его хочет схватить. Значит, она виновата, что Салават убил этих людей...

Бухаир вынул третий ярлык и сложил его вместе с двумя, которые раньше держал в руке.

Старик засмеялся.

- Девке ярлык?! Какой девка мятежник?!

- Донесет кто-нибудь по начальству, и схватят ее пытать - вот тогда посмеешься! - пригрозил Бухаир старику. - Скажут - весь род бунтовской... Меня-то ведь снова писарем сделали. Я скажу - сам дал ярлыки Рустамбаю. Мне начальство поверит, - пояснил Бухаир.

- Ай, хитрый ты, писарь! - усмехнулся Рустам. - Обманул, значит, русских!.. Ну, давай ярлыки...

Но Бухаир не спешил отдавать спасительные бумаги.

- Я тебе ярлыки за калым посчитаю, - сказал он. - Дочку я сватать хочу у тебя.

- Гульбазир?! - удивился старик. - Норовиста лошадка. Тебе ее не взнуздать, Бухаир. Такая бедовая девка... Ее, должно, Салават обещал взять женой. Ты лучше другую найди, Бухаир, - от души посоветовал он.

- Мне она не нужна, Рустамбай! - в раздражении возразил Бухаир. - Я хотел для тебя. Мне начальство верит. Скажу, что моя родня, - вас не тронут... А так ведь добра-то не жди. Мучают много народу, пытают, казнят... Салаватку ищут повсюду... Я сестре, Амине, велел тоже ко мне идти в дом пусть живет у меня спокойно, скажу, что не хочет с мятежником путаться, убежала из Салаваткина дома. Гульбазир с Аминой подружки. В моем доме ее не возьмут... Отдай ее мне...

- Не пойдет! - убежденно сказал старик.

- Неужто тебя и Муратку от казни спасти не захочет?! Значит, вам так и пропасть?! Неужто такую змею ты вскормил, старшина?! - воскликнул писарь. Ай-бай-бай!.. Такую змею, пожалуй, опасно взять в жены!.. - вдруг повернул по-другому писарь. - Ты говоришь, она спуталась с Салаваткой?.. Ай-бай-бай, потаскушка какая!.. Я не знал, что такой позор на твоей седине, Рустамбай-агай!

- Как позор?! Кто сказал?! Что болтаешь, пустой человек! - застучав палкой об пол, закричал взбешенный старик. - Уходи от меня, пошел вон, собака! Я сам в канцеляр поеду за ярлыком!..

На крик Рустамбая из женской половины избы показались женщины - жены Рустама и Гульбазир.

- Пошел вон из дома, паршивый пес! - повторил Рустамбай. - Позоришь меня у меня же в доме?! Старика?! Старшину?! - он задыхался.

- Ты пожалеешь, что так посмел говорить со мной, старый дурак! выкрикнул Бухаир с угрозой.