Ирина Савицкая - Дипломат императора Александра I Дмитрий Николаевич Блудов. Союз государственной службы и поэтической музы

22 октября 1815 г. в гостиной Блудова состоялось первое обыкновенное заседание общества. Согласно уставу или «Законам Арзамаского общества безвестных людей» заседания проводились по четвергам, вечером, не позднее восьми часов. В соответствии с принятой в Арзамасе стилистикой Жуковский записал в протоколе: «Месяца Падерника (т. е. октября, — И. С.) в 22 день по обыкновенному летоисчислению 1815-го года, от Липецкого потопа [557] 23 сентября 1815 г. на петербургском Малом театре состоялась скандальная премьера комедии А. А. Шаховского «Урок кокеткам, или Липецкие воды», которую будущие арзамасцы сразу окрестили «Липецким потопом». От этого дня они вели, подобно библейскому, летоисчисление «Арзамаса» — спасительного ковчега от галиматьи и дурного литературного вкуса. Подробнее см.: Майофис М. А. Воззвание к Европе… С. 128–144. Публичное высмеивание на сцене B. А. Жуковского, С. С. Уварова и Ю. А. Нелединского-Мелединского, как показала М. Л. Майофис, вызвало конфликт «друзей Жуковского» с Шаховским. «Беспрецедентно резкие публичные сатирические выступления» протестного характера Д. В. Дашкова и П. А. Вяземского были поддержаны C. С. Уваровым, наряду с А. Н. Олениным, одним из основателей «Сына Отечества». Заметим, что Уваров содействовал публикации в этом влиятельном печатном издании «Письма к новейшему Аристофану» Дашкова, направленного против Шаховского без участия Оленина. Это положили начало развитию конфликта Оленина-Уварова, Оленина и арзамассцев, которые до того охотно посещали литературный кружок Оленина. в лето первое, от Видения в месяц первый, в доме его превосходительства члена Кассандры, был первый ординарный Новый Арзамас» [558] Арзамас и арзамасские протоколы. Л., 1933. С. 84. . Присутствовали Их Превосходительства благородные гуси: Старушка, Эолова Арфа, Кассандра, Светлана, С. С. Иванов, Ал. И. Тургенев, Д. Н. Блудов и В. А. Жуковский.

Второе ординарное собрание «Арзамаса» 29 октября 1815 г., согласно протоколам общества, также состоялось в гостиной Блудова. Речь шла о Шаховском, читались эпиграммы, присланные П. А. Вяземским. В гостиной Блудова проходило и четвертое ординарное собрание 18 ноября 1815 г. В протоколе этого заседания Жуковский записал: «Его превосходительство Кассандра предложил было заниматься критическим разбором лучших вновь выходящих книг русских и иностранных — но, кажется, что сие предложение не разлакомило членов и не произвело в умах их никакой приветственной похоти» [559] Там же. С. 111. . Это предложение Блудова не встретило отклика у Дашкова, Тургенева, Уварова, Жихарева и Вигеля. В «Речи Кассандры», адресованной в тот день «Ивикову Журавлю» (т. е. Вигелю), Блудов вновь обратился к своей роли предсказательницы в борьбе с основным литературным оппонентом «Беседой», которую привычно играл в жанре видения или откровения. Играя роль Кассандры и обращаясь к собравшимся, Блудов заявил: «Я открыл глаза, обрадованные светом; мне показалось, что все шкапы раскрыты; что на полках оживились и Гомер, и Расин, и Фенелон, и Вергилий, они встречали какое-то существо, которое называлось учеником их. Я взглянул и увидел взлетевшего Гения; на лице его отражалась откровенность юности, во взорах сияла любовь к изящному, венец его был составлен из красивых невысоких башен; в одной руке он нес светильник тихий, но блестящий, в другой был щит с древним гербом Арзамаса. Я покровитель вашего города, — сказал Гений, и пришел открыть тебе таинство никому из вас не известное» [560] Там же. С. 114. . Если принять во внимание, что последним членом, принятым в Арзамас в 1818 г. был А. С. Пушкин, следует отметить, что предчувствия Кассандры-Блудова оправдались.

16 декабря 1815 г. на «шестой ординарный Арзамас» «благородные гуси» вновь собрались в гостиной Блудова. На этот раз протокол зафиксировал подписи пришедших Жуковского, Дашкова, Уварова, Тургенева, Вигеля, Полетики и Северина, естественно, под их литературными псевдонимами. Речь Кассандры-Блудова, адресованная «почтенным Друзьям-Товарищам», была дипломатична и комплиментарна: «Не дрожащим ли голосом я должен говорить с Вами? Не должен ли я с трепетом приближаться к славным мужам, которых чудесная скромность именует безвестными. Куда ни обращу взор мой, везде я вижу ряды трофеев иди главы, отягощенные лаврами, или раны, достойные благоговения. А чем же предстану я, рядовой арзамасский воин?» [561] Арзамас и арзамасские протоколы. Л., 1933. С. 127. Начав с реминисценции, Блудов-Кассандра заметил: «…моя молодость протекла и исчезла среди Беседы и Академии…», «…и Арзамаса еще не было, а я служил Арзамасу; дышал усердной ненавистью к его неприятелям и часто проникал в их грозный стан, презирая опасность усыпления, но еще чаще я наблюдал за ними издали…» [562] Там же.

Блудову было недостаточно только организационной роли в обществе, которую он реализовал в разных формах, в том числе и председательствуя на целом ряде заседаний. Он был исполнительнейшим арзамасцем, присутствовал на всех заседаниях общества, что также для арзамасцев было не характерно. Привлекая в ряды «Арзамас» новых членов, Блудов пригласил сослуживцев-дипломатов П. И. Полетику ( Очарованный челнок — И. С. ) [563] Петр Иванович Полетика был сыном обрусевшего польского бедного дворянина и пленной турчанки. Воспитанник Сухопутного шляхетского корпуса, он предпочел штатскую службу. С 1798 г. вместе с Блудовым был переводчиком Коллегии иностранных дел, а с 1802 по 1814 год его командируют в русские посольства в Стокгольме, Неаполе, Корфу, Филадельфии, Рио де Жанейро, Мадриде. Он говорил мало, но веско. Был человеком умным и одной фразой мог завершить долгие прения. (Гиллельсон М. И. Молодой Пушкин и арзамаское братство. Л., 1974. С. 61–62). (1778–1849) и Д. П. Северина ( Резвый кот — К. С. ) [564] Дмитрий Петрович Северин, автор двух басен и переводчик нескольких французских статей испортил себе репутацию, отказавшись принять пришедшего к нему в гости сосланного на Юг А. С. Пушкина. Пушкин рассчитался с ним сначала эпиграммой (1823), а затем написав в «Моей родословной» (1830): «Не торговал мой дед блинами, / / Не ваксил царских сапогов, / / Не пел с придворными дьячками, / / В князья не прыгал из хохлов, / / И не был беглым от солдатом / / Австрийских пудренных дружин; / / Так мне ли быть аристократом? //Я, слава Богу, мещанин». (1792–1865).

Для Блудова была важна творческая реализация его литературного потенциала, а также присущих ему способностей критика и сатирика, которые он старательно демонстрировал в «Речах Кассандры».

Игра стала формой социокультурной активности арзамасцев. Но их шутки и пародии в отношении «Беседы» были направлены на принципиальные для них вещи. По мнению О. А. Проскурина, «игра, пронизывающая всю деятельность „Арзамаса“, и вносящая в нее элемент импровизационности и непредсказуемости, была вместе с тем глубочайшим образом структурирована. „Арзамас“ отказался от многих стеснительных установлений „нормальных“ литературных обществ, чтобы добровольно подчиниться законам гораздо более глобальным и жестким — законам особого мироустройства. Не пожелав быть обычной литературной организацией, „Арзамас“ захотел стать космосом». Не случайно «Арзамас» отождествил себя с городом и принял имя города как символа и образа мира [565] Цит. по: Проскурин О. А. Новый Арзамас — Новый Иерусалим (религия общества «Арзамас») http://www.portalcredo.ru/site/?act=lib&id=303 . Новое литературное обозрение. 996. № 9. . «Ветхим» Арзамасом представлялся «Новому Арзамасу» 1815–1818 гг. московский кружок литераторов-карамзинистов, оформившийся в 1801 г. в «Дружеское литературное общество» и просуществовавший полгода [566] Подробнее о нем см.: Осокин В. Н. Его стихов пленительная сладость. В. А. Жуковский в Москве и Подмосковье. М., 1984. С. 24–41. .