Игорь Сенченко - Российская империя, Аравия и Персидский залив. Коллекция историй

В Линге, телеграфировал Н. К. Рейценштейн, куда «Аскольд» пришел из Бендер-Аббаса, стояли один день. 8 декабря крейсер покинул Персидский залив.

Миссия военной дипломатии «Аскольда», докладывали российские дипломаты, внесла существенную лепту в дело дальнейшего упрочения в зоне Персидского залива «создавшегося уже к тому времени имиджа Государства Российского как державы-друга арабов Аравии». Местные жители принимали «Аскольд» тепло и радушно. Но вот «просвещенные мореплаватели», как иронично отзывались об англичанах россияне, реагировали на него нервно, «видя Андреевский флаг там, где его, по их мнению, быть не должно было».

«Появление на Буширском рейде еще невиданных здесь (за исключением, разве что, русского же корабля „Варяг“) размеров крейсера, — сообщал русский консул в Бушире, — произвело должное впечатление. Величественной внешности судно, с многочисленным экипажем (580 чел.), сильным вооружением (35 орудий), новейшими механическими приспособлениями, роскошной внутренней отделкой, оркестром духовой музыки, сильными электрическими прожекторами, не раз пущенными в ход во время стоянки, — все это служило и служит темами оживленных бесед горожан».

Заходы в Персидский залив таких судов, как крейсеры «Аскольд» и «Варяг», писал Г. Овсеенко, являются лучшей демонстрацией местному населению «истинного могущества географически отдаленной от них, но становящейся, мало-помалу, более известной им России» (158).

В рапорте командира крейсера «Аскольд» на имя Великого князя генерал-адмирала Алексея Александровича подчеркивалось, что во всех портах Персидского залива крейсер встречал самый дружеский и радушный прием со стороны властей и населения, и что «в осмотре судна отказа никому не было».

Поход «Аскольда» в Персидский залив показал, рапортовал Н. К. Рейценштейн, что имеющиеся у нас «карты далеки от совершенства. Стоянки неудобны и не устроены; нигде нет никаких пристаней. Угля в портах нет; вода — плохая; провизия — скудная». Правители (шейхи и султаны) и губернаторы портовых городов чувствительны к вопросам протокола, к демонстрации знаков внимания и уважения; «любят почести и салюты». Регулярных войск как таковых нет. Те же, кто призывается под ружье, «одеты, во что попало и вооружены, чем попало».

«Влияние англичан в крае — большое, — подчеркивал Н. К. Рейценштейн. — Все благоустройство здесь — почта, телеграф и пароходное сообщение — от англичан. Флаг, который постоянно видят в Заливе, и военный, и коммерческий, — английский; остальные флаги показываются редко».

Народы здешние, как и все восточные, «уважают силу, деньги и роскошь». Этим «оружием» и утверждают англичане господство свое в крае тамошнем (159).

«С большой осторожностью, — замечает Н. К. Рейценштейн, — следует относиться к французскому консулу в Маскате», к его словам и высказываниям. По образу мыслей, амбициям и стилю ведения дел его вполне можно именовать «англичанином», или этаким «французом английского разлива».

Согласно донесениям российских дипломатов, крейсер «Аскольд» запомнился населению обоих побережий, персам и арабам, еще и тем, что на нем, в отличие от всех побывавших до него в Персидском заливе иностранных военных кораблей, в том числе английских, было пять труб. Даже «красавец „Варяг“» и тот имел 4 трубы, не говоря уже об однотрубных или, в лучшем случае, двухтрубных английских судах, писали они.

Притчей во языцех, как следует из документов АВПРИ, сделалась у англичан пятая труба «Аскольда», наделавшая много шума среди арабов Прибрежной Аравии. Она стала даже причиной шумных обсуждений и разбирательств в английском парламенте. Но чтобы не делали англичане, говорится в депеше Г. Овсеенко из Бендер-Бушира, как бы ни хотели «нагадить русским», все их усилия очернить и унизить Россию в глазах арабов и персов оказывались тщетными, «вылетали в трубу». Мнение местного населения о мощи русского флота «поколеблено не было». Не изменилось оно и после посещения Персидского залива модернизированным броненосцем «Ринаун», специально отправленным англичанами в Персидский залив в целях «парализовать впечатление», произведенное на местное население русскими военными кораблями.

Бронепалубный крейсер 1-го ранга «Аскольд»: строился в Киле (спущен на воду в 1900 г.); вступил в строй в 1902 г; назван в честь легендарного киевского князя Аскольда (название унаследовал от парусно-винтового корвета).

Во время Русско-японской войны 1904–1905 гг. действовал в составе кораблей Порт-Артурской эскадры; принимал активное участие во всех ее операциях. На крейсере в то время служил будущий Верховный Правитель Российского государства адмирал Колчак. После войны «Аскольд» был приписан к Сибирской флотилии.

В годы 1-ой мировой войны крейсер вошел в составе союзной англо-французской эскадры, а потом принимал участие в боевых действиях против Турции в Средиземном море.

В 1917 г. находился в составе флотилии Северного Ледовитого океана. В 1918 г. был захвачен англичанами и включен в состав британского флота. В 1922 г. был выкуплен Советской Россией и вскоре продан немцам на слом (отбуксирован в Гамбург) (159*).

Николай Карлович Рейценштейн (1854–1916 ) — русский адмирал, уроженец Санкт-Петербурга. Командовал миноносцами «Чайка», «Ракета» и «Нарва»; канонерской лодкой «Ерш»; транспортом «Европа» и крейсером «Аскольд». Являлся представителем Морского Технического комитета в Германии, на заводах Ф. А. Круппа. Во время Русско-японской войны руководил крейсерским отрядом Порт-Артурской эскадры (159**).

Четвертым боевым кораблем Российской империи, показавшим Андреевский флаг в Персидском заливе, стал бронепалубный крейсер 2-го ранга «Боярин» во главе с капитаном 2-го ранга Владимиром Федоровичем Сарычевым (1859–1924).

Крейсер «Боярин», уведомлял российского посланника в Тегеране начальник Главного морского штаба, прибудет в Персидский залив в конце января 1903 г. (160).

3 декабря «Боярин» проследовал с острова Крит, через Порт-Саид и Джибути, в Маскат. Встретившись там с французским крейсером «Инферне», в паре с ним совершил поход в Персидский залив. Цель акции состояла в том, чтобы продемонстрировать Британской империи, «пытавшейся в одностороннем порядке отменить в этих водах право свободы плавания кораблей под любыми флагами», несогласие с таким подходом двух наций, Франции и России, равно как и их готовность к коллективным действиям по отстаиванию международных конвенций о свободе судоходства (161).

«По согласованию с французским правительством, — информировал МИД России посла в Константинополе И. А. Зиновьева, — предполагается направлять, время от времени, в Персидский залив русские и французские военные суда для совместного обхода портов этого залива». Тем самым Санкт-Петербург и Париж имеют целью «засвидетельствовать в глазах местных населений могущество двух союзных держав в противовес притязаниям англичан на их преобладание на юге Персии и в бассейне Персидского залива в целом» (162).