Роман фон Раупах - Лик умирающего (Facies Hippocratica). Воспоминания члена Чрезвычайной Следственной Комиссии 1917 года

Не удалось генералу Юденичу достигнуть соглашения и с полковником Бермондтом-Аваловым 72 , создавшим небольшой, но хорошо сколоченный отряд в Южной Латвии. Категорическое приказание генерала Юденича присоединить свой отряд к его войскам Бермондт-Авалов оставил без ответа. За что приказом 9 октября 1919-го года генерал Юденич назвал его «изменником», а от всех его подчиненных потребовал отказа ему в повиновении.

Распоряжения главного Командования не исполнялись и другими высшими начальниками.

Так генерал Ветренко 73 , желавший из честолюбивых побуждений войти первым в Петербург, умышленно не исполнил данное ему приказание перервать железнодорожную связь Москвы с Петербургом и вместо предписанного занятия станции Тосно направил все свои части на Павловск, чем конечно нарушил всю составленную Главнокомандованием схему наступления.

Очевидец и участник движения Северо-Западной Армии Г. Кирдецов 74 к этим причинам присоединяет и другие. «Юденич сам признавал, — рассказывает Г. Кирдецов, — что он имеет документальные данные, устанавливающие что штаб генерал Булак-Булаховича и чины его личной сотни занимались разбоями и грабежами, вымогательством и печатанием фальшивых денег».

Впоследствии Командование Северо-Западной армии обвиняло англичан, не сумевших оградить его от эстонцев, которые унижением и оскорблением командного состава уронили его честь и достоинство.

Обвинение, вероятно, справедливое, но одно в нем упущено: уронить можно только то, что само себя не поддерживает.

Орла не уронишь, а мокрую курицу, ту действительно, уронить можно.

В то время, когда Деникинские и Колчаковские генералы тратили на угощение кафешантанных звезд по 40 000 рублей, торговали водкой и беспошлинно провезенными товарами, а буржуазная общественность пропивала в ресторанах бешеные деньги, нажитые взяточничеством и торговлей вагонами, в это время в красной России царил голод, такой голод, что в городах населению вместо хлеба выдавался немолотый овес. Нужда эта, в корне изменившая весь характер экономической и общественной жизни страны, в сильнейшей степени отразился на развитии первой стадии гражданской войны.

Приступая к изложению событий этого периода, я буду руководствоваться главным образом трудами серьезного и умного писателя С. Дмитриевского 75 . Написанные в эмиграции, после оставления службы у советского правительства, труды эти представляются особенно ценными не только потому, что Дмитриевский по своему служебному положению мог непосредственно следить за всеми событиями гражданской войны, но еще и оттого, что события эти и причина их исхода оценивается в них лицом, определенно отрицательно относящимся как ко всему коммунистическому строю, так и к большинству его вождей.

В 1918 году немецкий кордон отрезал всю красную Россию от морей, житниц и угля. В стране не было ни хлеба, ни сырья, ни топлива. Промышленность ее почти не работала. Запасы, оставшиеся от капиталистического строя, были съедены и израсходованы. К концу года положение стало отчаянным, и, спасаясь от катастрофы, В. Ленин ввел строй, получивший название «военного коммунизма». Он заключался в том, что вся, не только общественная, но и личная жизнь граждан регламентировалась государством. Без соответствующего разрешения власти невозможно было не только нанять квартиру, проехать по железной дороге, но даже получить кусок хлеба. У крестьян за ничего не стоящие бумажные деньги отбирались не только излишки хлеба, но и те небольшие запасы, которыми жили они сами. Чтобы понудить надломленных голодом и нуждой людей подчиниться этому режиму, всюду царил самый жестокий террор.

Население ругало коммунистов, но это была только злоба якута, бьющего своего бога и в то же время ему поклоняющегося.

Такое поклонение новая власть внушила к себе не только тем, что ее агенты, в массе своей по крайней мере, не устраивали безобразных оргий, не вели роскошной жизни, и много и деятельно работали, но в еще большей степени завоевала она его своей фанатической верой в те идеи, которые проповедовала. Требуя подвига, большевики призывали массы освободить весь мировой пролетариат от хищника-капитала, и обещали создать ту обетованную землю, в которой не помещик и фабрикант, а труженики — рабочий и крестьянин — будут господами жизни. И зараженные энтузиазмом этих проповедников людские массы покорно несли все тяготы военного коммунизма, с твердой верой, что в конечном результате принесенные жертвы дадут победу новым началам и повернут завтрашний день в их пользу.

Осуществить трудную задачу связи с народом могла только хорошо организованная партия. Основатель и вождь ее В. Ленин понял, что в революционные переходные эпохи управлять надо не парламентом, а партией, связанной жестокой дисциплиной и построенной на принципе строгой иерархии и «самодержавной» централизацией. Для дела нужна была такая политическая партия, органы которой не избирались, а назначались, армия солдат, беспрекословно исполнявшая все получаемые приказания, без всякой критики их и без всякого отступления от диктуемой политической программы.

Ядро этой партии составлял кадр профессиональных революционеров, впитывавших в себя десятки тысяч новых членов, и среди них было не мало проходимцев, искавших власти и личных благ, но шло туда также все, что было в населении наиболее сознательного, активного и деятельного. Все рычаги правительственного аппарата находились в верных и хорошо вышколенных руках, и стоявшие у них люди с несокрушимой энергией завербовывали новых членов, внушая массам, что победа революции спасет не только их, но и обновит весь мир.

За 1000 лет своего исторического существования русский народ впервые имел власть, сумевшую внушить темным, безграмотным массам, что существуют побуждения не только личного, но и идейного характера. Власть, которая заставила его верить в себя, и насытила тем революционным энтузиазмом, без которого ни победа над окружавшими его врагами, ни строительство новой государственности были бы невозможны.

Творцом государственного аппарата, с помощью которого этого удалось добиться, был Ленин.

Принятая и осуществленная в настоящее время рядом европейских государств Ленинская система управления восемнадцать лет тому назад признавалась актом грубейшего насилия, надругательством над святыми, веками завоеванными основами демократического режима, и не было тогда ни единого политического деятеля, который в творце ее не видел разбойника, насилием и террором лишившего миллионы людей ценнейшего из всех благ — свободы.