Виктор Таки - Россия на Дунае. Империя, элиты и политика реформ в Молдавии и Валахии, 1812—1834 [litres]

Эти цели и затруднения французской дипломатии после 1830 года отразились в словах Буа-ле-Конта, адресованных в мае 1834 года Барбу Штирбею, одному из главных сотрудников Киселева в валашской администрации. Французский дипломат исходил из того, что Россия сохранит преобладание в княжествах в обозримом будущем, и советовал валашскому боярину сосредоточить усилия на смягчении этого влияния. Для достижения этой цели, по мнению Буа-ле-Конта, правильнее всего было «помочь Европе узнать вас, привлекая ее внимание к тому, что происходит у вас»:

Делайте публикации в нашей прессе, хотя бы даже в литературных листках. Предложите на обсуждение идею – столь распространенную среди вас – превратить княжества в великое княжество Дакию или в Дунайскую конфедерацию… Продолжайте посылать своих детей на учебу к нам, продолжайте пользоваться языком, который все более связывает вас с движением умов нашей эпохи. Пусть Европа свыкнется с мыслью о существовании валашской нации, убедится в важности ее существования, начнет испытывать симпатию к ее усилиям… Создайте в умах эту силу мнения, эту моральную реальность, которая в случае с нациями должна предшествовать их политическому существованию… и вы сможете ожидать благоприятных возможностей с большей уверенностью [1096] Буа-ле-Конт – де Риньи. 18 мая 1834 г. // Documente privitoare la istoria românilor / Ed. Hodoș. Vol. 17. P. 398–399. .

Этот пассаж демонстрирует не столько то, к чему стремились Штирбей и другие валашские бояре, сколько то, чего от них ожидали французские дипломаты. Целью последних было привести политические настроения молдавских и валашских элит, а также французское общественное мнение в соответствие с вышеописанным устройством Европы, к которому стремился режим Июльской монархии. Принимая программу французских дипломатов за объективное описание положения в княжествах в начале 1830‐х годов, румынские историки впадают в анахронизм. Тем самым они приписывают валашским и молдавским боярам этого периода замыслы и проекты первого поколения модерных румынских националистов, сформировавшиеся в 1840–1850‐х годах как раз под влиянием французских и британских дипломатов. Вместо того чтобы рассмотреть, каким образом идея объединения княжеств завоевала умы и сердца значительной части молдавских и валашских элит, румынская историография исходит из необоснованного допущения, что проект румынского национального государства уже существовал и пользовался всеобщей поддержкой. Эта попытка представить исконным и очевидным то, что в действительности было довольно поздним изобретением, безусловно свидетельствует о тенденции модерного национализма мистифицировать свои истоки.

Рассмотрение политического конфликта в княжествах после вывода русских войск помогает понять причины формирования к 1848 году модерного румынского национализма как преобладающей идеологии молодого поколения валашских и молдавских элит. Постоянная борьба между господарями и боярскими собраниями, в которой российские консулы должны были играть роль арбитров, оказалась недостаточным условием сохранения политического и морального преобладания России в княжествах, как могло показаться на первый взгляд [1097] Интересным свидетельством молдавской и валашской политики этого периода являются мемуары будущего министра иностранных дел России Н. К. Гирса, начинавшего свою дипломатическую службу в 1840‐х гг. в российском консульстве в Яссах: The Education of a Russian Statesman: The Memoirs of Nicholas Karlovich Giers / Ed. B. Jelavic, Ch. Jelavic. Berkley, CA: University of California Press, 1962. . Исход конфликта между боярской оппозицией и господарем в каждом случае зависел от личных качеств последнего, его способности контролировать собрание и его отношений с российским консулом. Несмотря на существование сходных институциональных рамок в обоих княжествах после 1834 года, политическая ситуация в них существенно отличалась. Молдавский господарь Михай Стурдза сумел довольно быстро нейтрализовать боярскую оппозицию и обеспечить благоприятный состав собрания, вынудив оппозицию перейти к внеправовым формам действия. Напротив, в Валахии боярская оппозиция оказалась гораздо сильнее, и, хотя господари распускали собрание несколько раз, им так и не удалось превратить его в послушный элемент своей политики. В результате российские консулы в Яссах и Бухаресте на протяжении большей части рассматриваемого периода придерживались разных стратегий в своих усилиях сохранить российское влияние. В то время как в Молдавии они попытались уравновесить сильного господаря посредством заигрывания с относительно слабой оппозицией, в Валахии им пришлось поддерживать слабого господаря против более сильной оппозиции.

Конфликт в Молдавии начался вскоре после назначения Михая Стурдзы. И господарь, и оппозиция попытались заручиться поддержкой нового генерального консула барона Петра фон Рюкмана, российского посланника в Константинополе Бутенева и даже шефа российской тайной полиции А. Х. Бенкендорфа [1098] См. их записки в: Documente privitoare la istoria românilor / Ed. Hodoș. Vol. 17. P. 554–556, 569–578, 536–548, 580–582 соответственно. . Оппозиция, включавшая в себя полдюжины первоклассных бояр и некоторое количество мелких, жаловалась на то, что господарь удержал денежную компенсацию, которая им причиталась за отмену скутельников . По утверждению оппозиционных бояр, Стурдза также обкрадывал общественные фонды, произвольно запрещал экспорт зерновых, устраивал махинации с налоговыми откупами, продавал боярские чины и восстановил практику персональных петиций господарю в обход регулярного судопроизводства.

Узнав о первых проявлениях политического конфликта в княжествах с момента своего отъезда в апреле 1834 года, Киселев в личном письме молдавскому господарю напомнил ему, что Органические регламенты являются законом и для него тоже, и посоветовал Стурдзе привлечь на государственные должности некоторых из представителей оппозиции, чтобы «успокоить умы» [1099] Киселев – Стурдзе. 1 февраля 1836 г. // Documente privitoare la istoria românilor / Eds. D. A. Sturdza et als. Suplment 1. Vol. 4. P. 116–117. . В ответ Стурдза составил систематическое опровержение боярских обвинений, а также проект поправок к регламенту, которые запрещали публичные собрания и предписывали репрессивные меры в отношении нарушителей [1100] Éclaircissements sur le mémoire. 25 февраля 1836 г. // РГИА. Ф. 958. Оп. 1. Д. 640. Л. 1–4. . Как бывший член молдавской секции Комитета реформ, Стурдза мог напомнить российскому генеральному консулу, что новые институты преследовали, среди прочего, цель «отменить чрезмерные привилегии знатной касты и сократить ее вредное влияние на страну». Стурдза отмечал, что аристократия всегда была враждебно настроена по отношению к регламентам и всегда «нарушала их в угоду своим узким и пагубным интересам» [1101] Михай Стурдза – российскому генеральному консулу в Бухаресте Рюкману. 30 апреля 1836 г. // Там же. Д. 637. Л. 2 об. . Подавление аристократических партий было, таким образом, необходимым условием стабильности новых институтов [1102] Проект запрещения противоправительственных собраний в княжествах // Там же. Д. 639. Л. 1–2 об. . Очевидно, что из отъявленного врага боярских радикалов 1820‐х годов и непоколебимого защитника крупнобоярских привилегий Стурдза превратился после своего назначения в сторонника господарского абсолютизма. На протяжении второй половины 1830‐х и в 1840‐х годах он активно жаловал боярские чины за деньги, т. е. делал именно то, за что сам 10 годами ранее столь активно порицал своего предшественника [1103] С 1828 по 1849 г. количество молдавских боярских семей возросло с 902 до 3325: Platon Gh., Platon Al.-F . Boierimea din Moldavia in secolul al XIX-lea. P. 100. . На уровне риторики его критика «карбонариев» 1820‐х годов сменилась критикой аристократии, преследовавшей свои узкие интересы, враждебной регламенту и стремившейся вернуться к прежнему порядку вещей.