Виктор Таки - Россия на Дунае. Империя, элиты и политика реформ в Молдавии и Валахии, 1812—1834 [litres]

Российская оккупация княжеств подошла к концу с заключением Санкт-Петербургской конвенции, подписанной Нессельроде и османским представителем Фетзи Ахмет-пашой 17 января 1834 года [1052] См. статью 2 Петербургской конвенции в: Recueil / Ed. G. Nouradunghian. Vol 2. P. 233–234. . В соответствии с этим соглашением Порта издала хатт-и шериф, подтверждающий регламенты и изменения, внесенные в них в 1832 и 1833 годах [1053] Текст хатт-и шерифа опубликован в: Documente privitoare la istoria românilor / Ed. Hodoș. Vol. 17. P. 475–478. . Было также решено, что османское правительство назначит первых господарей из списка кандидатов, составленного Киселевым и переданного Фетзи Ахмет-паше во время его проезда через Яссы 25 февраля 1834 года. Киселев и Нессельроде обсуждали возможных кандидатов на молдавский и валашский престолы уже в 1830 году, т. е. еще до того, как дело Сиона заставило вице-канцлера отказаться от идеи созыва Чрезвычайных собраний по избранию господарей, предполагавшихся Органическими регламентами, и предоставить Порте возможность назначить господарей из числа кандидатов, определенных Россией. Киселев изначально склонялся в пользу логофета Григоре Стурдзы (отца Михая Стурдзы) в Молдавии и ворника Иордаке Филипеску в Валахии [1054] Вице-председатель Молдавского дивана Миркович характеризовал Григоре Стурдзу как «почетнейшего из всех молдавских бояр» и «пользующегося всеобщим уважением. Быв (так в оригинале) вистиером и великим логофето м при Каллимахи, он отличался своим бескорыстием. Лета его и слабость заставляют его вести ныне жизнь уединенную и соделывают ум его и познания для службы бесполезными»: Сведения о достоинствах и способностях некоторых первоклассных бояр // Миркович А. Ф., Миркович М. Ф. Федор Яковлевич Миркович. Т. 2. С. 201. . Он также упомянул молдавского хатмана Александру Гику и валашского бана Григоре Брынковяну, однако характеризовал обоих как проавстрийски настроенных [1055] Оценка Киселевым Григоре Брынковяну, возможно, основывалась на характеристике, данной ему Минчаки, который описывал его как человека «образованного и умудренного в делах своей страны, однако слабохарактерного и позволяющего своей жене и окружению манипулировать собой». Несмотря на репутацию крупнейшего собственника Валахии, Брынковяну, тем не менее, был «жадным и потому малопопулярным среди своих соотечественников. Ему также ставят в упрек симпатии к Австрии, которая предоставила его предку титул князя и поместье в Трансильвании в награду за преданность и услуги»: Подробное обозрение княжеств // РГВИА. Ф. 438. Оп. 1. Д. 111. Л. 36 об. На характеристику Киселевым молдавского хатмана Александру Гики, очевидно, повлиял Миркович. Последний сообщал Киселеву, что Гика «враг злоупотреблений своего края» и «пользуется в народе любовью и уважением по известной всем честности». В то же время Гика оказался «в делах нераспорядителен и беспечен» и был в конце концов удален из Исполнительного дивана из‐за своего сопротивления распоряжениям «нашего правительства, коему он не предан, принадлежа совершенно австрийской партии»: Миркович А. Ф., Миркович М. Ф. Федор Яковлевич Миркович. Т. 2. С. 206. . Нессельроде находил личные качества основных кандидатов, упомянутых полномочным председателем, «сомнительными», однако не отверг в принципе ни одного из них [1056] См.: Нессельроде – Киселеву. 27 ноября 1830 г. // ВПР. Т. 17. С. 177, 180, сноска 4. .

Киселев вновь поднял вопрос о будущих господарях в апреле 1832 года, когда писал Бутеневу, что Григоре Гика и Григоре Брынковяну, два главных кандидата на валашский престол, а также все молдавские кандидаты «имели довольно сомнительное отношение к новому порядку управления». Поэтому было необходимо при назначении господарей оговорить их обязательства соблюдать регламенты и все последующие изменения относительно прав и обязанностей помещиков и крестьян, которые полномочный председатель намеревался внести в их текст (см. предыдущую главу). Будущие господари должны были также согласиться со всеми назначениями российской администрации на гражданские и военные посты преданных сотрудников среди бояр и оставить всех нынешних чиновников на своих постах в течение нескольких лет. Наконец, как уже упоминалось выше, Киселев считал нужным обязать господарей осуществлять надзор над прессой и продажей иностранных книг и периодических изданий [1057] Киселев – Бутеневу. 2 апреля 1832 г. // Заблоцкий-Десятовский А. П. Граф П. Д. Киселев и его время. Т. 4. С. 72–73. .

К началу 1834 года состав потенциальных кандидатов на молдавский и валашский престолы несколько изменился. В Валахии, наряду с представителями старшего поколения, такими как бывший господарь Григоре Гика, Григоре Брынковяну и Иордаке Филипеску, в число потенциальных кандидатов вошли братья Георге Бибеску и Барбу Штирбей, а также младший сводный брат бывшего господаря спэтар Александру Гика, который был назначен во главе валашского войска и являлся фаворитом Киселева [1058] Минчаки охарактеризовал валашского спэтара Александру Гику как молодого человека «небольшого ума, однако не без некоторого образования», который «своей службой приобрел редкую в этой стране репутацию честного человека»: Подробное обозрение княжеств // РГВИА. Ф. 438. Оп. 1. Д. 111. Л. 35. Валашского спэтара Александру Гику не стоит путать с молдавским хатманом Александру Гикой, упомянутым выше. . Во время проезда через Бухарест в марте 1834 года Фетзи Ахмет-паша останавливался в доме другого брата Александру Гики, Михая, что позволяет предположить, почему Порта предпочла его кандидатуру. Назначение Александру Гики, которому не исполнилось еще и 40 лет, вызвало недовольство бояр старшего поколения, которые составили петицию в пользу бывшего господаря Григоре Гики [1059] См. сообщения прусского консула в Бухаресте Константина Саккеларио прусскому послу в Константинополе Карлу фон Мартенсу от 14 и 28 марта 1834 г.: Documente privitoare la istoria românilor / Ed. Iorga. Vol. 10. P. 460–462. . Хотя их обращение не возымело действия, молодой господарь вскоре столкнулся с сильной оппозицией в собрании (см. ниже).

В Молдавии упоминавшиеся ранее кандидаты Григоре Стурдза и Александру Гика должны были уступить дорогу Михаю Стурдзе, который давно поддерживал контакт с российским Министерством иностранных дел и использовал свое назначение Великим вистиерником для того, чтобы заручиться благосклонностью как державы-покровительницы, так и державы-сюзерена. Дабы обеспечить свое назначение, Стурдза заставил свою любовницу Смарагду Бальш отдать ему свои драгоценности и значительную сумму денег. Однако, после того как все взятки были уплачены, Стурдза был вынужден выполнить последнее условие, а именно жениться на дочери главного христианского чиновника Порты – князя Самосского и бывшего каймакама Молдавии Стефана Вогориди [1060] О Вогориди см.: Philliou . A Biography of Empire. . Потерпев неудачу в своих попытках занять молдавский трон, Вогориди сумел убедить султана Махмуда II назначить его официальным представителем ( capuchehaia ) Молдавии в Константинополе и отложить назначение Стурдзы до тех пор, пока тот не женится на его дочери Смарагде, что молдавскому боярину пришлось сделать, к вероятному смятению его любовницы Смарагды Бальш [1061] Rosetti R. Amintiri. București: Humanitas, 2015. P. 164–166. .