Джон Бушнелл - Эпидемия безбрачия среди русских крестьянок. Спасовки в XVIII–XIX веках

Несколько парадоксальным кажется то, что большую часть периода, на продолжении которого мы можем проследить историю случковских староверов и спасовцев, так много староверов и православных проживали совместно в одних и тех же дворах. У спасовцев, как и у всех других староверов, было запрещено молиться и есть за одним столом и из одной посуды с православными (и другими не принадлежавшими к их согласию), не допускались также некоторые виды пищи и одежды, свойственные православным [348]. Жить в смешанных дворах должно было быть непросто. Но есть вероятное объяснение такому смешению: во всех описях дворов и отдельных лиц староверы были преимущественно женского пола и по большей части престарелые. Это знакомая модель, встречавшаяся нам в других обществах (в Советском Союзе, например), где официально неодобряемые верования подвергаются уголовному преследованию или гонениям: мужчинам трудоспособного возраста грозят бóльшие опасности, чем любой другой группе населения. Возможно, случковским спасовцам не претило жить со своими официально (если только не номинально) православными родичами, потому что те были сочувствующими или потому что (будучи в основном женского пола и престарелыми) они не могли жить отдельно. Хорошо было бы выяснить, что вызвало физическое размежевание спасовцев и (как мы увидим, номинальных) православных в какой-то момент после 1816 г., но имеющиеся документы не содержат на этот счет никаких подсказок.

По данным на 1830–1834 гг., разделение между православными и Спасовыми дворами точно соответствовало их подходу к браку: все мужчины и женщины во дворах, которые священник считал православными, вступали в брак, чего не наблюдалось в XVIII в.; в Спасовых дворах дочери замуж не выходили, но все сыновья женились; и таким образом в Спасовых дворах скапливались женщины, подчас двух поколений — сестры и дочери хозяина двора, иногда (наиболее бросается в глаза Спасов двор № 11) сестры и дочери из других дворов и других деревень. В исповедной ведомости 1830 г. записаны восемь спасовок в возрасте 16–79 лет, которых нет в ревизской сказке 1834 г. Пять поморок — одна вдова и четыре старые девы — также отсутствуют в описи ревизии 1834 г. Более пожилые из них могли умереть в период между 1830 и 1834 гг., 16-летняя могла или выйти замуж, или умереть. Скорее всего, однако, большинство из этих женщин (так же как женщины, не включенные в ревизскую сказку 1795 г.) были беженками из разорившихся Спасовых и поморских дворов других деревень. Эти две категории женщин — с непременным замужеством и полным неприятием его, в православных и Спасовых дворах соответственно — четко видны через призму сравнения податной и исповедной ведомостей.

Это необязательно означает, что православные и Спасовы прихожане сами воспринимали свои противоположные подходы к браку как существенную разницу между собой. И было бы неправильно предполагать, что радикальные расхождения в вопросе о замужестве составляли непреодолимый барьер между православными и спасовцами. Даже после распределения по однородным Спасовым и православным дворам почти у каждого случковца оставались родственники в другом лагере. В действительности спасовцы постоянно приобретали новых православных родичей именно потому, что их женщины сторонились замужества.

К 1850 г. отдельная Спасова община прекратила свое существование. Приходской священник включил 26 случковских дворов — всего 82 жильца мужского пола и 89 женского — в православную графу исповедной ведомости. В другую графу, не по дворам, а как отдельных лиц, он записал спасовцев — 1 мужчину и 12 женщин [349]. Его опись дворов в основном совпадает с ревизской сказкой 1850 г. [350]Несколько учтенных в ревизии православных дворов почти полностью были населены бывшими спасовцами, в то время как другие бывшие спасовцы и те, кто еще открыто признавал принадлежность к Спасову согласию, были рассеяны по другим учтенным ревизией православным дворам. То, что к 1850 г. все старое поколение спасовцев умерло, могло быть причиной, почему оставшиеся в живых вернулись в смешанные дворы: не осталось совсем или осталось слишком мало мужчин, чтобы прокормиться самостоятельно. Маленький целибатный двор вымер. Если бы Спасовы дворы 1830 г. еще существовали, то один женатый мужчина кормил бы свою семью и шесть престарелых вдов и старых дев. Выжил бы Спасов двор № 11, мальчики 15 и 11 лет на 1830 г. к 1850 г. оба были бы женаты, содержали бы собственные семьи и трех пожилых старых дев; в этом и некоторых других случаях демографическое положение Спасовых дворов могло бы в действительности улучшиться, но это полностью зависело от последовательности смертей среди пожилых и престарелых женщин, о чем ревизские сказки XIX в. умалчивают. В любом случае к 1850 г. демографический кризис, стучавшийся в ворота еще в 1830 г., должен был уже свести на нет многие Спасовы дворы.

Между тем неподъемное бремя, которое Спасовы мужчины трудоспособного возраста взвалили на себя в стремлении обеспечить свое обособление и самодостаточность, может только частично объяснить, почему спасовцы вновь искали пристанища в смешанных дворах. Может быть, молодые спасовцы, волей-неволей принимавшие на себя роль хозяев своих дворов, когда старшие умирали или теряли работоспособность, причисляли себя к спасовцам отчасти из почтения к родителям или прародителям; экономические трудности вкупе со сменой поколений упростили им задачу по изменению официальной религиозной принадлежности своих дворов. Это все равно скорее был отход к скрытому религиозному инакомыслию, чем действительное обращение в православие. Ни один из этих новоявленных православных не ходил к исповеди в 1850 г. На самом деле в 7 из 26 случковских дворов, записанных в качестве православных, всего 12 мужчин и женщин пришли на обязательную исповедь в Великий пост. Даже крестьяне, записанные православными в 1830 г., в тот год и, вероятно, во все последующие годы в большинстве своем воздерживались от исповеди. Судя по этим показателям, Случково в 1850 г., как и в 1830-м, и в 1800-м, оставалось — пусть не в открытую — почти целиком староверческой деревней.

Возврат случковских спасовцев в смешанные дворы совпал с еще одной переменой: резкой убылью отказов от замужества среди Спасовых (или бывших Спасовых) женщин. Есть два разных вида показателей этой перемены. Таблица 4.2 демонстрирует резкое сокращение масштабов сопротивления браку по деревне в целом.

Таблица 4.2. Замужние и незамужние случковские женщины 25 лет и старше по возрастным когортам, ревизия 1850 г.

Источник: ГАВО. Ф. 556. Оп. 5. Д. 460. Л. 824 об. — 835.