Михаил Гаспаров - Собрание сочинений в шести томах. Т. 1: Греция

Х. – Но чу!
740Я слышу крик, подруги; или мне
Почудилось? Он как подземный гром!
Донес встающий ветер внятный звук.
Электра! Госпожа! Покинь свой дом!
Э. – Что, что, подруги? как свершился бой?
Х. 745– Не знаем; но звучал нам смертный стон.
Э. – Звучал и мне: далекий, но звучал.
Х. – Аргивянин кричал или друзья?
Э. – Не знаю: вдалеке не различить.
Х. 750– Ты мне вещаешь смерть – да будет смерть!
Э. – Помедли: не ясна еще судьба.
Х. – Ясна: мы все погибли! Где гонцы?
Э. – Придут: убить царя не легкий труд.
В. – С победой вас, о дочери Микен
755И все друзья, – победа за Орестом!
Убийца Агамемнона Эгисф
Простерт во прахе. Чествуйте богов!
Э. – Но кто ты? Веры нет твоим словам.
В. – Служитель брата: посмотри, признай!
Э. 760– О дорогой! испуг мне помешал
Узнать твое лицо. Да, это ты;
Так повтори: погиб злодей отца?
В. – Погиб; скажи, и снова повторю.
Х. – О весть, о бог, о Правды зрячий взор!
Э. 765– Но как Орест нанес ему удар?
Скажи: я обо всем желаю знать.
В. – Когда мы вышли из твоих сеней,
То двинулись проезжей колеей
Туда, где именитый царь Микен
770В своем саду над берегом ручья
Срезал цветущий мирт на свой венок.
Он крикнул нам: «О странники, привет!
Откуда вы, и кто вы, и куда?»
«Мы фессалийцы, – отвечал Орест, —
775И к Зевсу в Пису с жертвою идем».
Эгисф, услыша это, молвил так:
«Останьтесь, гости, на моем пиру:
Я нынче нимфам приношу тельца;
Вы завтра утром снова троньтесь в путь,
780А нынче дом мой ожидает вас».
И за руку берет нас, и ведет,
Не слушая отказов, за ограду.
Когда вошли мы в сени, он велит
Подать воды – омыть своих гостей,
785Чтоб с чистыми руками им предстать
У алтаря. Орест ему в ответ:
«Мы только что омылись у ручья
И мы готовы к жертве, если царь
Сзывает к ней и граждан и гостей».
790Эгисф не спорит. Царские рабы,
Хранительные копья отложив,
Хватаются за нужные дела:
Ведут тельца, несут в корзине нож,
Огонь разводят, ставят к очагу
795Котлы из бронзы, – дом гремит, как гром.
Муж матери твоей, святым зерном
Алтарь осыпав, возглашает так:
«О нимфы скал, пусть не в последний раз
800Мы с Тиндаридой жертвами вас чтим,
Себе на благо и врагам во зло!» —
То есть, тебе с Орестом. А Орест
Молился, но безгласно, об ином —
Об отчем доме. Взявши длинный нож,
Эгисф срезает тельчей шерсти клок,
Ее бросает в пламя алтаря
805И вскинутого слугами тельца
Разит в затылок. А потом сказал:
«Две славы есть у фессалийских рук —
Уздать коней и свежевать быков;
810Возьми же, странник, нож и докажи,
Что не напрасна эта похвала!»
Орест берет дорийский крепкий нож,
Расстегивает и роняет плащ,
Зовет Пилада к помощи, а слуг
815Всех отстраняет, за ноги тельца
Берет, с размаху вспарывает жир
И, обнажив от шкуры торс быстрей,
Чем конник дважды огибает круг,
Вскрывает взгляду внутренность. Эгисф
820Берет в ладони печень. Лопастей
В ней не было, а жила и пузырь
Срослись, суля смотрящему беду.
Царь помрачнел лицом. Тогда Орест:
«Чем ты смущен?» – «О странник, я боюсь
825Засады у дверей. Мой злейший враг,
Сын Агамемнона, еще в живых».
Орест в ответ: «Ты царь, а он беглец:
Тебе ль бояться? Прикажи подать
Мне фтийский нож дорийского взамен —
830Я вскрою грудь, и добрым станет мир!»
Он рубит. В руки внутренность схватив,
Эгисф над нею голову склонил.
Тогда Орест, привставши на носки,
Бьет в позвонок, дробит ему хребет,
835Тот, рухнув, бьется телом вверх и вниз
И в корчах принимает злую смерть.
Рабы хватают копья и толпой
Бросаются на них двоих; но те
Стоят, бесстрашно выставив клинки.
840Орест кричит напавшим: «Я не враг
Ни гражданам, ни челяди моей,
А эта смерть – лишь месть за смерть отца:
Не троньте нас, Атридовы рабы,
Я – злополучный ваш Орест!» И вот
845Они сдержали копья, и один
Старик, давно служивший во дворце,
Его признал. Все в радости кричат
И возлагают на него венок.
Теперь и сам он шествует сюда
850Явить, как лик Горгоны, труп Эгисфа,
Чья кровь была лихой лихвой за кровь.

– В пляс, в пляс —
Как легкий олень
Ввысь, ввысь мечет блещущие ноги!
855Алфейских венков
Краше, краше братняя победа!
Пой, пой
Следу в лад победительную песню!

Э. – О день мой, о четвероконный блеск,
860О прах, о ночь, мне застившая взгляд,
Как вольно я гляжу на белый свет
С тех пор, как пал Эгисф, злодей отца!
Пусть вынесут из горницы моей
Все, все, что красит гордое чело,
865Чтоб увенчать победоносца брата!

Х. – Вознеси, вознеси красу
Для его чела,
И я выпляшу пляс на радость Музам!
Наши древние цари
870Вновь взойдут над аргосскими землями,
Правдою неправду поправ!
Сердцу в лад гряньте радостные клики!

Э. – Победный сын победного отца,
Перед которым рухнул Илион,
875Прими, Орест, венок твоим кудрям!
Не в праздном беге ты его стяжал —
Ты поразил того, кто поразил
Отца и твоего и моего!
И ты, стоявший с ним плечом к плечу,
880Сын набожного Строфия, Пилад,
Прими венок – вы бились наравне,
И будьте оба счастливы вовек!
О. – Сперва богам, подателям удач,
Хвала твоя, Электра, а потом —
885И мне, кто служит богу и судьбе.
Не словом я, а делом победил,
И чтобы каждый видел, что Эгисф
Погиб, вот труп его передо мной:
Брось, если хочешь, хищному зверью
Или распни гвоздями на столбе
890Стервятникам подоблачным на снедь:
Он был твой господин – теперь твой раб.
Э. – Робею, но хотела бы сказать…
О. – О чем? Бояться нечего – скажи!
Э. – Обиду мертвым вменят мне в вину.
О. 895– Никто тебя не смеет упрекнуть.
Э. – Недобр наш город и готов к хуле.
О. – Скажи, о чем желаешь. Мы с тобой
Равны в непримиримой с ним вражде.
Э. 900– Да будет так. С чего начну? чем кончу?
Как поведу перечисленье зол?
О, я встречала каждую зарю,
Лелея речь, которую швырну
Тебе в лицо, когда избуду страх!
905Страх кончился; теперь, не жив, так мертв,
Ты выслушаешь все, что я скажу.
Ты погубил нас и осиротил,
Лишив невинных милого отца,
Ты гнусно взял на ложе нашу мать,
910Убив вождя тех войск, где ты не шел;
Ты думал, в темной слепоте ума,
Что та, с кем осквернил ты отчий одр,
Не будет вероломна твоему?
О, нет: творивший блуд с чужой женой,
915А после вставший с ней в невольный брак —
Несчастен, если верит, что она
Там не блюла стыда, а здесь блюдет.
Ты жил во зле, не замечая зла,
Затем, что знал – нечестен ваш союз,
920И знала мать, что муж ее – злодей.
Два нечестивца под одной судьбой,
Ты – ей, она – бедой была тебе.
Ты слышал изо всех аргосских уст:
«Он – при жене, а не при нем жена!» —
925А это стыд, когда жена берет
Над мужем верх, и это срам, когда
Детей, живущих при живом отце,
Не по отцу – по матери зовут:
Затем, что где жена знатней, чем муж,
930Там счет идет по ней, не по нему.
Но хуже обманулся ты, решив,
Что станешь человеком, став богат:
Богатство в доме – мимолетный гость;
В природе наша сила, не в деньгах,
935Она всегда при нас против всех бед,
А деньги, нажитые не путем,
Недолго поцветут и улетят.
О женщинах не стану говорить —
Мне, девушке, приличен лишь намек:
940Ты вольничал, как царь в своем дому
И как красавец в красоте своей.
А мне в мужах милей не вид, а нрав:
Чтоб сыновьям их богом был Арес,
А не досужий хороводный круг.
945Умри же, сам не ведая, за что,
Злодей, не помышлявший о расплате!
Кто сделал, не споткнувшись, первый шаг,
Тот не гордись, что Правду превозмог,
Пока не миновал ты смертной грани!
Х. 950– Он делал зло и поплатился злом:
Великую имеет силу Правда.
О. – Да будет так. Рабы, внесите в дом
И в темном месте скройте мертвеца:
Пусть не увидит мать, пока жива.
Э. 955– Остановись! изменим разговор.
О. – Что видишь ты? Подмогу из Микен?
Э. – Нет: мать, что родила меня на свет.
О. – Она сама идет к нам прямо в сеть.
Э. – На колеснице, в блещущем плаще!
О. 960– Что делать? Как убить родную мать?
Э. – Едва увидел – и готов жалеть?
О. – Родившую, вскормившую – убить?
Э. – Да: как она убила нам отца.
О. – О Феб! ты неразумное вещал…
Э. 965– Но если Феб безумен – кто же мудр?
О. – Безумен, кто велит зарезать мать.
Э. – Мстить за отца – какой же в этом грех?
О. – Мать умертвить – сквернейшая из скверн.
Э. – Бесчестен, кто не защитит отца.
О. 970– Мать взыщет воздаяние за смерть.
Э. – А кто – за неотмщенного отца?
О. – Не дух ли мести в боге говорил?
Э. – С священного треножника? Не верю!
О. – А я не верю, что приказ тот благ.
Э. 975– Поддавшись на дурное, станешь трус.
О. – Раскинуть перед нею ту же сеть?
Э. – Да, ту же сеть, в какую пал Эгисф.
О. – Иду. Ужасен долг, ужасен труд,
Но если боги так хотят – будь так.
980О, горькая и сладкая борьба!