Илья Левит - Сказки доктора Левита: Беспокойные герои (Иосиф Трумпельдор и Чарльз Орд Вингейт)

Но гладко было лишь на бумаге. А на деле все пошло так же трудно, как у Ротшильда, а до того — у русских царей. Хотя тут не было малярии и грех было жаловаться на почвы и климат. И опять же, не понимали ни Гирш, ни другие объективной природы того, что рост поселений — трудный и медленный процесс. Решил он, что надо пригласить опытных крестьян, которые уже давно крестьянствуют, в эти аргентинские колонии — как образец для подражания. Ротшильдовские поселения существовали уже более десяти лет. Решено было пригласить образцовых крестьян оттуда. И кое-кого удалось сманить. Но однажды посланец Гирша подъехал к деревне Заморин. Теперь — это городок Зихрон-Яков. Населен был Заморин румынскими евреями. Посланец барона Гирша выступил перед ними (а легенда говорит: сам барон Гирш приехал выступать). Расписал оратор все прелести Аргентины и предложил записываться туда. В ответ раздалось рычание: «Это наша земля! Камни будем грызть, а не уйдем с нее!» Теперь уже не важно, кто первый это крикнул. Важно, что чиновника Гирша прогнали. И очень любил с тех пор Ротшильд это поселение. Там теперь его гробница.

Зихрон-Яков — как теперь зовется это поселение — это память об отце Эдмонда Ротшильда — Якове Ротшильде. А нам пора познакомиться с одной семьей из этого поселения.

У румынских евреев Фишеля и Малки Ааронсон было пятеро детей. И все замечательные. Разговор у нас пойдет о двух самых ярких, хотя и другие оставили свой след, но сказка будет бесконечной, если рассказывать обо всех. Старший сын родился еще в Румынии и в Землю Израильскую прибыл ребенком, остальные — родились уже в Эрец-Исраэль.

Для моей сказки важна младшая дочь Сара и старший сын Аарон. Начнем с него. С детства проявлял он огромную любовь к биологии, исходил всю страну, знал названия всех букашек, таракашек и травинок. Когда закончил школу, встал вопрос: что делать теперь? В Земле Израильской тогда негде было дальше учиться. Ротшильд не был сторонником широкого распространения высшего образования среди «своих крестьян». Все же какие-то возможности предоставлялись. Мальчикам предлагали ехать учиться в Париж на агронома за счет барона, чтобы потом работать в ротшильдовской администрации. Девушкам предлагали, тоже в Париже и тоже за счет барона, становиться учительницами для ротшильдовских школ. Вакансий было мало, а конкурс большой. Ходили слухи о взятках обычных и о взятках «натурой», которые требовали с девушек. Теперь уж не разберешь, что тут правда. Во всяком случае, Ааронсон отправился в Париж стипендиатом Ротшильда. Выбор был самый правильный. На агронома в те времена учились два года. До получения диплома Ааронсону оставалось несколько недель, когда его вдруг вызвал Ротшильд. Здесь, безо всяких объяснений, Ааронсон получил приказ — ехать сейчас же в Землю Израильскую и приступать к заведованию только что основанным поселением Метула. Ааронсон попросил о небольшой отсрочке, чтобы получить диплом. Ротшильд был непреклонен, и Ааронсону пришлось подчиниться. Кто платит — тот и заказывает музыку. Ротшильд выглядит в этой истории не с лучшей стороны. Но он уже несколько раз обжегся — люди, получив благодаря его помощи образование, потом «делали ручкой» и искали работу где-нибудь в месте, более приятном для жизни, чем Земля Израильская в те годы. Теперь-то, зная, что будет с Ааронсом, мы понимаем, что Ротшильд был не прав. А тогда это вовсе не было очевидно. Начавшееся с неудачи заведование в Метуле долго не продлилось. Исчез какой-то мешок зерна. Ааронсона обвинили в краже. Он не стал оправдываться и уволился. Опять же, поскольку нам известен дальнейший ход событий, ясно, что никакого мешка он не крал. Да и не столько исчезало неизвестно куда в ротшильдовских поселениях. Итак, Ааронсон оказался в оппозиции к ротшильдовскому чиновному аппарату. По тем временам это мог позволить себе в Земле Израильской только очень богатый человек. Ибо где, как не у Ротшильда, можно было здесь работать или лечиться? Они, чиновники Ротшильда, умели расправляться с мятежниками. Так затравили, например, Файнберга, когда он начал проявлять характер. Молодому агроному пришлось уехать. Диплома не было — работу он смог найти только в других провинциях Османской империи (Турции). Там не привередничали. А меж тем кончался XIX век. Иссякало и терпение Ротшильда. Многие годы вкладывал он в Землю Израильскую большие даже для него деньги, без надежды вернуть хоть что-нибудь назад. И в ответ получал только насмешки и ругань. В 1899 году он объявил: «Все, вы уже выросли. Живите самостоятельно. Детство кончилось».

Так завершилась «эпоха Ротшильда». Наступил новый век, в прямом и в переносном смысле.

Я считаю, что и с эгоистической точки зрения барон Эдмонд Ротшильд не прогадал. Ибо вошел в еврейскую историю как «отец ишува» — то есть еврейского населения Земли Израиля. И его будут помнить и тогда, когда забудут тогдашних царей и президентов. В дальнейшем он нам еще кое-что «подбрасывал» и других к тому призывал (не родню!). Но из моей сказки он уходит.

Сразу стало труднее в Земле Израильской. И жалели теперь о временах барона, много полезных начинаний пришлось свернуть. Но Ааронсону уход Ротшильда дал возможность вернуться в Землю Израильскую. Тут он вскоре совершил открытие: нашел дикую пшеницу. Здесь я кое-что поясню.

Жили-были когда-то, во втором тысячелетии до нашей эры, умные-умные люди. Теперь их называют «западные протосемиты». Это наши давние предки. От них пошли и другие народы — финикийцы, например. Но все, кроме нас, вымерли еще в древности. Арабы — это восточная семитская ветвь. И эти ветви — западная и восточная — разошлись давно. Так вот, «западные протосемиты», еще до того, как распались на ряд ветвей, в том числе, на еврейскую, живущую и ныне, подарили миру два открытия: 1) изобрели буквенную письменность — от нее пошли все нынешние алфавиты; 2) окультурили дикую пшеницу — от нее все нынешние сорта пшеницы. Это «мать злаков». Потом про нее люди потихоньку забыли. Вот агроном Ааронсон ее и нашел. И было это большой сенсацией в начале XX века. Я не берусь судить о практической важности этого открытия. Вроде бы агрономы с ней до сего дня колдуют, выводя сорта, устойчивые ко всяким там непогодам и вредителям.

Для моего же повествования важнее именно сенсация. Сионисты возликовали — вот, мы только начинаем, а уже сделано такое открытие! Научная слава Ааронсона была велика. Его пригласили прочесть курс лекций в Америке. Ему предложили профессуру в Беркли (Калифорния). Никто уже не вспоминал теперь об отсутствии диплома! Но он от всего отказался — превыше всего была для него сионистская идея. Зато с радостью принял другое предложение — основать сельскохозяйственную научно-исследовательскую станцию в Земле Израильской (экспериментальную базу для развития сельского хозяйства). Нашлись жертвователи в США, и станция была создана в Атлите. Есть у нас такая точка, между морем и Зихрон-Яковом (тогда Заморин). Почему-то очень часто именно здесь разыгрываются драматические события. Там он и заложил свою ферму. Самое любопытное, что турки вручили ему орден. Что ж, нечасто открытия исходили из Османской империи. Вообще это была исключительная семья. Ни разу не было другой такой из Румынии.