Святослав Смирнов - Государство Селевка I. Политика, экономика, общество

Многие селевкидские поселения были выведены рядом или же непосредственно в старые города или деревни. Основание колонии таким способом заключалось в расположении в городе гарнизона и представителей администрации. Такая практика использовалась Селевкидами довольно долго. К тому же, использовать инфраструктуру и коммуникации уже существующего города в каком-то смысле было не таким накладным занятием, как постройка новых. По данному примеру была выведена колония в Иерусалиме при Антиохе IV, где греческий гарнизон располагался в укрепленной цитадели — Акре. И все же значительная часть поселений, в особенности мелких, возникала ex nihilo . Иногда македонские колонии вырастали на месте старых иранских колоний ахеменидского времени. В таком случае старое поселение не исчезало, а скорее вливалось в новое [473].

Ответственность за основание колонии лежала на местных властях (ср. OGIS 229), а иногда при основании поселения присутствовал и сам царь Селевк. Выбор места для новой колонии был, конечно же, неслучайным. Кроме необходимого для постройки фортификационных сооружений ландшафта, новые поселения нуждались в регулярных поставках продовольствия, поэтому основным требованием было наличие плодородных окрестных территорий. Это условие особенно подчеркивалось П. Брианом, утверждавшим, что наличие обрабатываемых земель влекло за собой в конечном итоге илотизацию местного населения, которое должно было работать на этих землях для содержания колонии [474]. Особая категория зависимого населения — λαοί — являлась доступным источником рабочей силы. Местные жители могли быть заняты и на строительных работах. Селевк при постройке Антиохии также предпочитал использовать именно местное население (Lib. Orat . 11. 89) [475]. Причем все население рассматривалось как покоренное.

Иногда для возведения колоний прибегали даже к массовым переселениям, которые нужны были, скорее, не для заполнения городского пространства новыми жителями, а именно для строительства. Одновременно это переселение проводилась с целью профилактики антимакедонских восстаний. К такой практике прибегал Александр [476], но проводил ли подобную политику Селевк? Существует достаточно противоречивое свидетельство Павсания (I. 16. 3), что Селевк после основания Селевкии на Тигре переселил туда часть населения Вавилона. Из вавилонской хроники (BCHP 5. rev. 6–11) становится известно, что Антиох, будучи соправителем, переселил из Вавилона в Селевкию именно македонян, которые жили здесь со времени Александра. Однако нет полной уверенности, что сюда не были переселены также и вавилоняне. По крайней мере, известны периодические перемещения вавилонян в Селевкию (ADRTB — 273. 35–36) и после Селевка. Если учесть, что вавилонская аристократия была против постройки Селевкии (App. Syr 58), то, возможно, наше предположение окажется верным. Расселению подверглась и Антигония — столица государства Антигона [477]. Ни один из авторов, свидетельствующих о переселении жителей города Селевком (Strabo. XVI. 2. 4; Lib. Orat . 11. 92; Malala. VIII. 90–93; Diod. XX. 47. 6), не упоминает местное население, говоря только о македонянах и греках. Между тем логично предположить, что вместе с греко-македонянами в Антиохию и Селевкию в Пиерии было перемещено и туземное население.

Кроме использования труда местных жителей, колонисты задействовали собственных рабов. Государство должно было обеспечить новую колонию всем необходимым строительным материалом: камнем, древесиной, железом и т. д. Если учесть, что все колонии Селевка изначально были военными и селились в них отставные военнослужащие, то можно предположить, что все необходимое для постройки и обустройства поселения выделялось из резервов войска. Помимо этого, новым поселениям предоставлялись налоговые льготы на определенное время.

Каждый колонист получал рядом с поселением земельный участок (о κλήρος). Этот надел становился для него и его семьи первейшим средством существования на ближайшие годы. Наличие клера подчеркивало также и социальное положение поселенца. Позднейшие колонисты, не участвовавшие в постройке поселения, не получали эти участки. В надписи из Палемагнезии (OGIS 229) они названы άκληρουχετον [478]. Участки выделялись из царского земельного фонда, т. е. из χώρα βασιλική. В царскую землю, теоретически, могли входить любые территории, принадлежавшие в период Ахеменидов или диадохов храму, городу или частному лицу, т. к. формирование χώρα βασιλική фактически связано с «правом копья», по которому вся завоеванная территория принадлежала новому царю. Чаще всего Селевк сохранял за городами и храмами их землевладения. Таким образом, поселенцы новых колоний могли получить богатые земли, ранее принадлежавшие какому-нибудь собственнику. Распределением земель занимались местные власти. Контроль над этим осуществлял особый чиновник — клерух (о κλήρουχος). Кроме земельного надела, каждый поселенец получал участок в самой колонии, предназначавшийся для постройки дома. Размер получаемого надела мог зависеть от множества факторов: качества земли, ее удаленности от поселения, армейской должности, занимаемой будущим владельцем.

Колонисты были воинами, поэтому социальное положение в колонии соответствовало их воинскому званию. В целом, все поселенцы составляли большую общину. Командиры, возможно, были первыми магистратами, а стратег — главой колонии. Община имела свою канцелярию и казначейство, а также более мелких выборных чиновников. В колонии существовало свое народное собрание (ή εκκλησία). Оно встречается в повествовании Плутарха ( Dem . 38), где Селевк произносит речь в честь бракосочетания Антиоха и Стратоники. По версии же Аппиана ( Syr . 61), Селевк держал слово перед войском (στρατιά). Если предположить, что эти события имели место в военной колонии, то обе версии сливаются: членами народного собрания военной колонии, конечно же, были воины. По контексту становится понятно, что действие происходило либо в Селевкии в Пиерии, либо в Антиохии на Оронте, из чего следует, что один из этих городов первоначально мог быть военной колонией.

Этнический состав колонии определить достаточно сложно. Необходимо отметить, что основными поселенцами, т. е. землевладельцами, были исключительно греко-македоняне. Но стоит обратиться к данным топонимики: в некоторых случаях мы действительно можем предположить этническую принадлежность поселенцев, основываясь на названиях колоний. Короткое замечание Диодора (XXXIII. 4a), что сирийское поселение Ларриса населяли фессалийские всадники, выходцы из Ларрисы, столицы Фессалии, возможно оправдывает такой подход. Из списка топонимов поселений, основанных Селевком, приведенного у Аппиана ( Syr . 57), можно выделить македонские (Беройя, Эдесса, Пела, Эвропос, Амфиполь, Аретуса), фракийские (Перинф, Маронея, Каллиополь, Аполлония?), аркадские (Тегея, Герея), греческие (Ахейя, Астак, Халкида) и фессалийские (Ларриса). Возможно предположить, что милетские наемники, которые под предводительством Демодама участвовали в походе в скифские земли, поселились в Александрии Эсхате, ставшей после восстановления Антиохией Скифской.