Иван Беляев - Вацлав Гавел. Жизнь в истории [litres]

«Распустить» или формально ликвидировать «Хартию-77» было, конечно, невозможно в силу самого ее характера, но деятельность ядра хартистов была подорвана. «Еврокоммунистическая» их часть окончательно обособилась, воспринимая многие инициативы других фракций как слишком радикальные и провокационные. Существует легенда, что Вацлаву Малому отказали больше двадцати человек, прежде чем он смог передать функции спикера Радиму Палоушу.

Однако все имеет свои пределы, и растущий натиск на диссидентов начал наконец сменяться медленным откатом. Первой ласточкой частичного послабления стала отмена большого процесса, который замышлялся с весны 1981 года, когда восемь человек были арестованы по делу о ввозе в Чехословакию нелегальной литературы, известному как «дело французского грузовика». Тогда Гавел был еще в тюрьме, и в качестве свидетелей на допросы вызывали и Ивана, и Ольгу.

В итоге судебный процесс не состоялся вовсе. Мы помним, что подобное происходило и в прошлом, но почему было закрыто именно это громкое дело, историки утверждать не решаются. Существует не подтвержденная до конца версия, будто какие-то условия, связанные с политической оппозицией, были заложены американцами в переговорный процесс о выкупе Чехословакией ее золотого запаса, который во время войны оказался в руках союзников. Кроме того, летом 1983 года в Праге проходила Всемирная ассамблея «За мир и жизнь против ядерной войны», собравшая довольно внушительную для небольшой страны соцлагеря делегацию гостей. С приветственным письмом к ассамблее обратился генсек ООН Перес де Куэльяр. Конечно, для режима Гусака проведение такого мероприятия тоже было поводом сохранить лицо и не переусердствовать с жестокостью. Таким образом, процесс над членами Комитета по защите несправедливо осужденных оказался последним большим политическим процессом во всей истории Чехословакии. В 80-х режим выбирал себе цели поменьше.

Выйдя на свободу, Гавел возобновил свои романы и с Анной Когоутовой, и с Йиткой Воднянской. Правда, неприятным сюрпризом для него стало то, что любовник появился и у Ольги. Это был Ян Кашпар – молодой театральный техник, на двадцать один год младше нее, член любительской труппы Андрея Кроба и участник того самого спектакля в Почерницах. Следующие несколько лет Вацлав и Ольга жили странным браком на грани развода. В 1984 году Йитка забеременела. Гавел убедил ее сделать аборт, хотя сам на абортную комиссию не пошел и лишь передал с ней письменное заявление.

Сложное сплетение политических и личных мотивов в жизни драматурга перетекло на страницы его новой пьесы – «Largo Desolato», созданной всего за четыре дня (предыдущие большие вещи Гавел писал по два-три года). Название драматург позаимствовал у австрийского композитора-экспрессиониста Альбана Берга – это шестая часть его «Лирической сюиты».

Главный герой пьесы – философ и публицист Леопольд Копржива. Текст не дает полного и однозначного представления о его прошлом, но можно понять, что он находится в оппозиции к режиму, а его перу принадлежат какие-то резонансные вещи, будь то статьи, прокламации или памфлеты. Однако в момент действия пьесы Копржива находится на грани нервного срыва и попросту не выходит из дома. Жена Копрживы живет с ним лишь номинально, у нее есть любовник. В гостях у философа периодически появляются странные люди, которые видят в нем героя сопротивления, но эта роль ему явно претит. Друзья всерьез обеспокоены его состоянием. Вскоре доктора Копрживу навещают два человека («парни» в одном из русских переводов), за которыми легко угадываются сотрудники госбезопасности. Они просят его публично заявить о том, что он не писал публицистический текст, расходящийся в самиздате. Для героя это был бы не только трусливый поступок, но и своего рода отказ от собственной личности. Любопытно, как эта линия разрешается, когда «парни» приходят вновь (у Копрживы в это время в гостях его новая поклонница Маргарита). Выясняется, что никаких заявлений уже не требуется.

Первый парень. К чему такие формальности? И без них уже и сегодня ясно, что то решение относительно вас было, по всей видимости, ошибочным.

Леопольд. Вы хотите сказать, что я – это уже не я?

Второй парень. Это сказали вы!

Короткая пауза; Леопольд, потрясенный, смотрит на Первого и Второго парней.

Леопольд(кричит). Никаких отсрочек! Я хочу туда! (Внезапно падает на колени перед Первым и Вторым парнями и начинает рыдать.) Пожалуйста… уведите меня… умоляю вас… я больше не могу так жить…

Первый парень. Но, очевидно, жить придется.

Маргарита(кричит). Леопольд, поднимись! Не станешь же ты перед ними унижаться!

Леопольд(кричит на Маргариту). Оставь меня в покое! Все оставьте меня в покое! 241

«Это, возможно, его лучшая пьеса. Это в придачу наиболее автобиографичная пьеса, потому что, хотя и с очевидным литературным преувеличением, описывает ситуацию автора, вернувшегося из тюрьмы. Это пьеса о посттюремном психозе <���…> Это большая драма, играемая в камерном пространстве», – пишет Эда Крисеова 242 242 Крисеова. С. 221 .

«Повторяющиеся сцены в “Гостинице в горах”, “Нищенской опере” и “Ларго дезолато”, где жена советует своему мужу, как лучше поступать во внебрачных отношениях, были очевидно вдохновлены ситуациями из реальной жизни», – резюмирует Михаэль Жантовский 243. Действительно, любовный многоугольник приводил Гавелов к новым и новым странным ситуациям. Так, однажды Вацлав попробовал собрать всех своих женщин вместе для разговора, но никаких ощутимых плодов эта затея не принесла. В 1985 году он решил претворить в жизнь еще более странную идею: представить Воднянскую в качестве своей официальной спутницы и с этой целью проехаться по стране, навещая друзей и знакомых в разных городах.

Как оказалось, поездка Гавела по Чехословакии вызвала подозрения у госбезопасности. Еще во время первой остановки в Северной Чехии у левого диссидента Ладислава Лиса Гавела задержали, отвезли в Прагу и поместили под стражу на 48 часов – срок возможного заточения без предъявления обвинений. Когда его выпустили, Вацлав вернулся к Лису и продолжил путешествие, посетив живущую на северо-востоке Чехии актрису Власту Храмостову, католического активиста из Оломоуца Аугустина Навратила и известного путешественника Мирослава Зикмунда, жившего в Злине. Однако безмятежно завершить это интересное турне не удалось. В Братиславе, когда Вацлав и Йитка гостили у одного из немногих словацких хартистов, Мирослава Кусого, они были задержаны. Гавела задержали на 24 часа и выпустили, попросив в следующие двадцать лет не наведываться в Братиславу, а Воднянскую к тому времени уже препроводили на поезд в Прагу.