Андрей Дворниченко - Русские земли Великого княжества Литовского (до начала XVI в.)

Нам представляется, что в основном все жители городской общины в этот период были землевладельцами. Землевладение легко совмещалось с торговлей и ремеслом. Этот вывод подтверждается более поздними данными, например Полоцкой ревизией 1552 г. В. Панов, внимательно проанализировавший материалы ревизии, пришел к выводу, что в юридическом отношении население Полоцка было объединено в однородную мещанскую массу, неоднородную в экономическом плане. Землевладение, будучи атрибутивным признаком члена городской общины, разнится по своим размерам. Были землевладельцы из наиболее состоятельных кругов, землевладельцы-середняки и землевладельцы-бедняки. [261] Панов В. Социальный строй Полоцкой земли, по данным Полоцкой ревизии 1552 г. // ЖМНП. 1915. № 5. Апрель-май. С. 14–16. Мещанское землевладение сохранялось и в последующий период. [262] Копысский 3.Ю. Экономическое развитие городов Белоруссии в XVI–XVII в. Минск. 1966. С. 57.

Каково же происхождение городского землевладения? Источники, которыми мы располагаем, позволяют проводить аналогии с тем, что было в Псковской земле. Ю.Г. Алексеев, изучивший данные по Псковской земле, сделал вывод о том, что «в вечевых городах-землях, наряду со скупкой земель у смердов-общинников, существует еще один вариант генезиса мелкой вотчины — распад коллективной собственности горожан». [263] Алексеев Ю.Г. Псковская Судная грамота… С. 131. Именно этот процесс, по нашему мнению, и шел в Смоленской и Псковской землях. У нас нет данных, занимались ли мещане «обработкой земли сами, или прибегали для этого к труду рабскому или феодально зависимому». [264] Хорошкевич А.Л. Очерки социально-экономической истории Северной Белоруссии в XV в.: Автореф. докт. дис. М., 1974. С. 53–54. На раннем этапе выделения индивидуального городского землевладения, видимо, нет оснований говорить о применении труда феодально зависимого населения, поскольку тогда мещане пользовались трудом челяди-рабов. [265] Там же.

В это время, как и в древнейший период, прослеживается и коллективная собственность — альменда общины. «Земельная собственность мещан дополнялась общегородской на леса, выпасы и рыбные ловли вокруг города», [266] Хорошкевич А.Л. Исторические судьбы… С. 92. и одна из форм этой общегородской собственности — земли св. Софии. [267] Дворниченко А.Ю. Эволюция городской общины и генезис феодализма на Руси // ВИ. 1988. № 1. С. 62. Уставная грамота Полоцкой земле сообщает о «местских пущах», [268] ПГ. II. № 230. С. 163. а грамота на магдебургское право — о лесах («за три мили круг места»), [269] Там же. № 226. С. 156. которые принадлежали городской общине. Общинную альменду находим и в Смоленске даже в более поздний период. [270] Ширяев С.Д. Смоленск и его социальный ландшафт в XVI–XVII вв. Смоленск, 1931. С. 24. Об общинных выпасах речь идет и в полоцкой грамоте, «где переж добытки свои пасывали, ино и ныне добровольни, без всякого изгабанья, там же паствити будут…». [271] ПГ. II. № 226. С. 156. Прав 3.Ю. Копысский, который отмечает, что землевладение выступает здесь «не только частным достоянием отдельных горожан, но и как структурный элемент социально-экономической жизни города в целом». [272] Копысский 3.Ю. Социально-политическое развитие… С. 69. Городское землевладение было явлением старым, уходящим своими корнями в глубь веков. [273] Алексеев Ю.Г. Псковская Судная грамота… С. 130.

В северо-западном регионе и в XIV–XV вв. продолжало сохраняться то волостное единство, главенство центрального города над волостью — вся та система отношений, которая сложилась в регионе в XI–XII вв. Здесь долго живет термин «волость» в своем прежнем значении. [274] Любавский М.К. Областное деление и местное управление… С. 71. «Волость Полоцкая», «волость Смоленская», «волость Витебская» — обычное выражение документов того времени. [275] ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. С. 348; ПГ. I. № 15. С. 63–64; № 1. С. 34; ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 113; Т. XVIII. С. 46; Русская историческая библиотека. СПб., 1910. Т. XXVII. № 140. С. 464–477, и др. — Волость Полоцкая равнозначна «земле Полоцкой» (ПГ. I. № 1. С. 35; РЛА. С. 25–28). Понятие это ясно расшифровывается грамотой 1387 г. Это Полоцк «со оусемн тыми месты и городы и волостми и людии, оусею тою землею, што коли тягло и тягнет к городу Полоцку». [276] ПГ. I. № 10. С. 53. Следовательно, это система пригородов которые стоят во главе волостей, а сами «тянут» к главному городу. Нам понятна постоянная формула дипломатических документов XV в.: «А что городы и волости Смоленские, то бы было к Смоленску». [277] Сборник Русского исторического общества. СПб., 1882, № 24. С. 118. — «Главным городом был Смоленск. К нему тянулись все Смоленские пригороды с проживающими в них людьми…» ( Бугославский Г. Смоленская земля в Литовский период // Смоленская старина, 1914. Вып. 3 Ч. 1. С. 10). Не случайно и то, что, как и в древнерусский период, термин «полочане», «смольняне», «торопчане» и т. д. обозначает не только жителей этих городов, но и население всей земли. Чего стоят, например, «полочане земли полоцкой». [278] ПГ. II. № 241. С. 179.

Это уже замеченное нами единение городов и волостей доподнялось тем, что города-государства по-прежнему имели свои границы, рубежи. Во второй половине XIII в. князь Гинвил «з псковяны и з смоляны воевал ся долго о границы прилеглые». [279] ПСРЛ. Т. 32. С. 21. Другой полоцкий князь «мел теж войну для сполных границ з смоленщаны, и с князем витебским, и з с псковяны». [280] Там же. С. 22. Договор Казимира с Новгородом гласит: «А рубеж в Новероде с Литвою по старому рубежу земли и воды, и с полочаны, и с Витбляны, и с Торопчаны». [281] АЗР. Т. I. № 39. С. 52. Ситуация мало изменилась и к 1494 г.: «…и с полочаны, и Витбляны, и с Торопчаны по старому рубежу». [282] Там же. В XVI в., когда государственные прерогативы городов были утрачены, их единство в ряде мест по-прежнему мыслилось как вполне естественное. Это единство города и волости так укоренилось в сознании людей западнорусских земель, что и в XVI в. они не могли представить, «како городу без уезда быть…». [283] Смирнов П.П. Посадские люди и их классовая борьба до середины XVII века. Т. 1. М., 1947, С. 194–195. — М. Чубатый совершенно верно подметил, что когда в грамотах упоминаются «земля и люди», «што коли тягло и тягнет к городу», то, разумеется, не сам лишь город, но и административно принадлежавшая к нему околица, включая меньшие города ( Чубатый М. Державно-правне становище украiнських земель литовськоi держави пiд кiнець XIV в. // Записки наукового товариства iм. Т.Г. Шевченка Т. СХIV-СХV. Львiв, 1926. С. 3).

Тесную связь города с волостью можно наблюдать в экономическом, военно-политическом, административном и культурно-религиозном отношении.