Артур Озолин - Из истории гуситского революционного движения

Гуситские отклики в Германии рассмотрены в соответствующих разделах книги Й. Мацека «Прокоп Великий [129] J. Macek , Prokop Veliký, 1953. , в его популярной брошюре «Из революционного прошлого немецкого народа» [130] J. Macek , Z revolucni minulosti nemeckeho lidu, Praha, 1955. . Специальная статья й. Мацека [131] J. Macek , Národnostni otázka v husitském revolucnim hnuti, «ССН», 1955. I. посвящена вопросу о развитии дружественных связей между чешским и немецким народами в гуситское время. На всем протяжении работы проводится тезис, высказанный также несколько раньше в советской литературе [132] M. M. Смирин , Революционные отклики гуситских войн в Германии. Известия АН СССР, серия истории и философии, т. 9, 1951. , что чешские гуситы с самого начала отличали немецкий народ от немецких феодалов, патрициев, прелатов и воевали именно с немцами — представителями господствующего класса… Во второй части рассматриваются собственно гуситские отклики в Германии и устанавливается, что к гуситской программе весьма близки идеи «Реформации императора Сигизмунда» и программа «Башмака». Напоминаются факты, свидетельствующие о связи гуситства с немецкой реформацией.

Среди работ, посвященных гуситским откликам в Германии, естественный интерес представляет монография В. Гусы «Томас Мюнцер и чехи» [133] V. Husa , Tomás Muntzer a Cechy. «Rozpravy CSAV», ses, 14, Praha, 1957. . В нескольких, вступительных, по их характеру, главах даны сведения о происхождении Мюнцера и о его юности, жизни его в Цвиккау. Подробно рассмотрены затем все источники вопроса, сообщается о Поездке Мюнцера в Жатец и Прагу, о связях его с местным чешским населением, в частности, с представителями радикальных направлений. Интересный материал сообщается о разных версиях «Пражского манифеста». В. Гуса приходит к важному выводу, что различные версии этого ценнейшего источника рассчитаны были на разные социальные слои чешского общества.

В монографии В. Гусы впервые систематически и тщательнейшим образом освещены все имеющиеся свидетельства о пребывании Мюнцера в Праге. В противовес буржуазной историографии, с которой автор ведет острую полемику, оценка действий Т. Мюнцера совершенно справедливо связывается с его борьбой за социальное переустройство общества. Чешский рецензент книги считает [134] «ССН», 1958, 2, c. 349. В рецензии И. Мацека внесены также уточнения и исправления по некоторым частным вопросам исследования. , что нет основания для переоценки пребывания Мюнцера в Чехии, что имеет место в книге В. Гусы, и полагает, в соответствии с мнением М. М. Смирина, что не в Чехии, а в Германии началсяпроцесс превращения Мюнцера из реформатора в революционера.

О гуситских откликах в Австрии рассказывается в статье Л. Госака [135] L. Ноsák , Ohlasy husitstvi v Rakousich, «ССН», 1956, 3. , представляющей интерес конкретным материалом, установлением связи между гусизмом и прежним еретическим движением в стране, стремлением показать различие интересов в этой борьбе между горожанами и феодалами. Однако характеристику социальной борьбы внутри австрийских земель, показ расслоения городского населения и антифеодальных откликов на гуситское движение можно было дать более основательно. Хроники сообщают [136] Die kleine Klosterneuburger Chronik (1322 bis 1428), «Archiv fiir Kunde Ocsterreichischer Geschichtsquellen», bd. 7, Wien, 1851. c. 247. , например, о волнениях против властей в Вене в 1422 г., о том, что многие бедные горожане и крестьяне бежали из войска герцога Альбрехта, когда он в 1424 г. предпринял поход против гуситской Чехии. Это было своеобразной фермой протеста против феодального гнета и, что вполне возможно, выражением сочувствия гуситам Чехии.

О гусизме в Словакии ценный материал собрал и обработал П. Раткош [137] P. Ratkos , Husitské revolucne hnutie a Slovensko. «Historický casopis», Bratislava, 1953, I. . Подвергнув критике буржуазную словацкую историографию, он уделил главное внимание характеристике антифеодальных выступлений в Словакии, усилившихся в связи с развитием гуситского движения. К их числу относится движение «братриков» в 1445–1462 гг., которое буржуазные историки трактовали как разбойничьи выступления. В публикации 1958 г. П. Раткош [138] P. Ratkos , Husitské revolucne hnutie a Slovensko, «Mezinárodni ohlas husitstva», Praha, 1958. внес некоторые добавления к рассмотренной статье по историографии вопроса, в частности — о положительных итогах гуситских откликов в области литературы и языка [139] P. Ratkos , К husitskej piesni na Slovensku, «НС», 1958, 4. .

В нескольких книгах и статьях исследуется гуситская традиция в истории чешских земель. Это, прежде всего, доклады и выступления академика 3. Неедлы, его книга о Гусе. Два наиболее крупных его выступления по данной проблеме — это работа «Коммунисты, наследники великих традиций чешского народа» (1946) и «Заветы нашей национальной истории» (1948) [140] Z. Nejedly , Komunisté, dedici velikých tradic ceského národa, spisy Zdenka Nejedlého, svazek 16, Praha, 1952. Z. Nejedlý , Odkaz nasich národnich dejin. . Эти труды 3. Неедлы сыграли большую роль, привлекая внимание молодых чехословацких исследователей к гуситской тематике.

Ф. Кавка [141] F. Кavka , Husitská revolucni tradice, Praha, 1953. дал развернутую характеристику развития гуситской традиции в жизни Чехии, начиная со второй половины XV в. и вплоть до установления народно-демократической республики в Чехословакии. Исходя из марксистского учения о прогрессивных традициях, автор стремился проследить все стороны "гуситской традиции — революционную, национальную, религиозную, уделив главное внимание роли революционной традиции в борьбе чешского народа против феодализма, позднее против капитализма, т. е. именно той стороне вопроса, которая замалчивалась буржуазными историками. В работе Кивки показано, какой из этих элементов выступает на первый план на данном историческом этапе и какова была в этом вопросе позиция различных классов общества. Революционная традиция гуситов была. воспринята только широкими слоями народа.

Основная часть труда Кивки посвящена развитию гуситской традиции в эпоху капитализма. Охарактеризована концепция Ф. Палацкого, высоко оценившего гусизм. Показано, что после революции он сделал шаг назад в оценке гуситского движения и перенес главное внимание на его религиозную сторону, открыто выступил против революционных методов таборитов. Однако следовало сказать, что Палацкий вместе со всей либеральной буржуазией предал чешский народ в дни июньского восстания 1848 г. в Праге. Правильно указано, что в отличие от либеральной буржуазии радикальные чешские демократы, например Э. Арнольд, принимали именно революционную сторону гусизма. Значительный интерес представляет материал 7-й главы, где показывается процесс отхода буржуазии от революционных традиций гуситов. Носителем их становится новая историческая сила — чешский пролетариат. Важным рубежом является признание гуситской традиции основателями чешской социал-демократии. В эпоху империализма нередки лицемерные попытки чешской буржуазии использовать гуситские симпатии чешского народа с целью его обмана. Автор показывает это на примере Т. Масарика, выбросившего в годы образования буржуазной республики лозунг «Табор есть наша программа» и имевшего целью отвлечь массы от задачи борьбы за власть, за народную республику трудящихся. Большой интерес представляют те сведения, в которых сообщается об отношении к гусизму основателей и руководителей коммунистической партии Чехословакии, выдвигавших на первый план социальное ядро учения таборитов. Отмечается, что коммунистическая партия использовала революционные традиции гусизма в борьбе против отечественного и чужеземного фашизма, за национальную свободу и независимость, за новую, народную Чехословацкую республику. Высокая оценка гусизму дана в ряде выступлений К. Готвальда, в материалах 9-го съезда коммунистической партии Чехословакии.