Василий Глотов - Наедине с совестью

- Эшелон под откосом, товарищ командир отряда, - снова черными глазами улыбнулся Смугляк. Потом склонил голову и сказал уже серьезно. Обходчик немного подвел нас. Перепугался старик: в последнюю минуту сигнал тревоги дал.

- Сознательно?

- Не думаю. Надо будет поговорить с ним. Наверное, о семье подумал. Она ведь на разъезде живет.

Командир отряда поднялся.

- Проверить и доложить!

Железнодорожный перегон - от полустанка до районного центра - фашисты считали неприступным. Он находился метрах в ста от леса, усиленно охранялся взводом полицаев и двумя курсирующими броневиками. Как раз в этом месте Смугляк и решил произвести диверсию. За день до вылазки он встретился с обходчиком и предупредил его, чтобы он не обращал внимания на подрывников, когда они будут закладывать взрывчатку под рельсы. Старик долго не соглашался. "Боюсь я", - бубнил он. Но потом подумал, взвесил все доводы Михаила и сказал удрученно:

- Делайте, мешать не буду.

На другой день ровно в десять часов вечера группа Смугляка была уже на месте. В двух точках подрывники подложили взрывчатку под рельсы и отвели шнуры в сторону засады. Для того, чтобы обезопасить жизнь обходчика, партизаны связали ему руки и ноги и, заткнув тряпкой рот, положили возле путевого столба. Все шло хорошо. Но перед самым подходом поезда старик не вытерпел, языком вытолкнул изо рта тряпку и поднял шум. Поблизости случайно находились полицаи. Они подбежали к обходчику и развязали его. Старик немедленно зажег красный фонарь сигнала. Но было уже поздно. Эшелон промчался мимо и через две минуты, громыхая и судорожно вздрагивая, полетел под откос.

Началась перестрелка. На место взрыва прибыли еще две машины с гестаповцами. Лес, примыкающий к железной дороге, сразу же был оцеплен; перестрелка усилилась. Партизаны-подрывники рассыпались по лесу, и каждый, как мог, стал вырываться из огневого кольца.

Большаков сразу же был ранен в плечо и шею. Он упал, но силы не изменили ему. Под покровом темноты подрывник пополз на юг, в сторону расположения партизанского отряда.

Смугляк во время взрыва задержался у полотна и отходил последним, стараясь запутать следы. Положение его было серьезным: кругом слышались голоса полицаев и выстрелы. Он не мог сразу понять, где теперь свои, где враги, в какую сторону пробиваться. Рядом с ним туманом дымилось болото, поросшее высокими камышами. "Вот здесь я и укроюсь", - решил он и, раздвигая камыши руками, зашел в самые густые заросли.

Идти было трудно. Ноги засасывала трясина, над головой свистели пули. Пробравшись на середину болота, Смугляк залег между кочек и притаился. Холодно и неудобно, но что поделаешь. Вскоре он услышал лай собаки, шорох. Догадался, что это фашистская ищейка. "Неужели найдут?" Но пес не шел в болото. Бросаясь во все стороны, он попадал на следы партизан, которые уже давно вышли из зоны обстрела.

Послышался раздражительный разговор:

- Не в болоте ли они?

- Едва ли. Ищейка не ведет туда.

- А все же надо осмотреть.

Лежать Смугляку пришлось долго. В лесу и на железной дороге все еще слышались голоса. Фашисты не спешили уходить. Потом со станции прибыли рабочие заменять взорванные рельсы. Значит, придется полежать. Неужели обходчик предатель?

Смугляк продрог уже до костей. Судорога сводила ноги, начиналась небывалая дрожь, зубы стучали. Приближалось утро. Нужно было принимать какое-то решение. И он решил выходить.

Приподнимая над головой автомат, Михаил попробовал вытащить правую ногу. Ничего не получилось: сапог оставался в тине. Обидно и досадно стало гвардейцу. Вот в какую пропасть загнали его фашисты! Что же делать? Отчаявшись, он выдернул из сапог ноги и осторожно, стараясь не шуршать камышами, побрел к лесному берегу болота.

"А где же ребята? Что с ними? Успели ли они вырваться?".

Позади снова послышались голоса и лай собаки.

"Шумите, шумите, - мысленно подбадривал сам себя Смугляк. - Черта я вам дамся! Впереди - лес, а там недалеко наши. Теперь я на суше. Ползи, Петрович, ползи!"

Уже в лесу он сел на бугорок, потер окоченевшие ноги, прислушался. В сосняке было тихо. Значит, опасность миновала. Только вот неприятно в таком виде возвращаться в отряд.

- На войне все бывает, - вздохнул он.

Теперь Смугляк сидел возле горячей печки штаба и подробно рассказывал о ночном происшествии. Партизаны внимательно слушали командира группы подрывников. Они находили действия его правильными и смотрели на него как на героя.

Смугляк отмахивался:

- Что вы из меня Данко делаете! Дайте лучше закурить.

Со всех сторон к нему потянулись руки с кисетами.

Большакову сделали перевязку. Его поместили в самую лучшую в отряде землянку. Остальные подрывники группы Смугляка спали крепким сном в теплом углу соседнего домика, широко разметав руки.

В полдень Михаил был уже на ногах. Чувствовал он себя бодро. Только на руках виднелись камышовые порезы, закрашенные иодом. Смугляк решил обязательно встретиться с обходчиком перегона и спросить его, почему он не сдержал своего слова. После обеда Михаил предупредил командование о своем намерении и поздно вечером, вооружившись автоматом и гранатами, направился на полустанок.

- Часа через два вернусь, - сказал он Тасе.

В половине двенадцатого Смугляк добрался до будки обходчика. Старик не на шутку перепугался. Он сидел у окна и не мог подняться. Его большие, седоватые брови дергались, руки тряслись. И когда Михаил, не выпуская из рук автомата, сел против него, он виновато сказал:

- Не дай сигнала - расстреляли бы меня.

- А вы надеялись на нашу гибель. Тогда и концы в воду.

- Что вы говорите, товарищ, - часто заморгал обходчик, не зная, чем убедить партизана. - Не брал я такого греха на свою душу. Семью пожалел... Вот и получилось так.

- Ясно! - резко прервал его Смугляк. - Рассказывай, чем был загружен эшелон прошлой ночью?

- Зерном и скотом. Часть немцы собрали, использовали, а что не могли подобрать - под откосом осталось. Люди соберут.

- Охрана на эшелоне была?

- Десять человек. Все погибли.

- Немцы не трогали вас?

- Нет. Полицаи рассказали, что я был связан.

Смугляк поднялся, отошел к двери.

- Так вот что, старик, - заговорил он уже тоном приказа. - Завтра же семью переправь к партизанам. После этого получишь взрывчатку и произведешь диверсию сам. Мои ребята научат тебя, как это делать. Фашисты подвозят на фронт военную технику. Вот ты как обходчик и встретишь их. Хватит работать на врага!

Старик еще больше растерялся.

- Значит, все понятно? - спросил его Смугляк. - А теперь выйди и посмотри: нет ли фашистов поблизости. Надеюсь, сегодня ты не позовешь их на помощь?

Вскоре обходчик вернулся, приоткрыл дверь.