Генрих Шлиман - Илион. Город и страна троянцев. Том 1

Таким образом, расстояние между городом и греческим лагерем пересекалось по меньшей мере шесть раз за время от десяти утра до семи вечера – дважды это делал глашатай, который привел ягненка, и не менее четырех раз армия, и даже один раз – в обратном направлении; и все эти марши и контрмарши могли осуществляться, несмотря на то какое огромное количество времени было потрачено на многочисленные речи, на жертвоприношения, на разные столкновения и два поединка. Таким образом, очевидно, что расстояние между греческим лагерем и Троей представлялось очень коротким и меньше 3 миль. Бунарбаши находится в 8 милях от берега Геллеспонта; если, таким образом, Троя находилась бы на высотах Бунарбаши, то с десяти утра до семи вечера пришлось бы преодолеть по меньшей мере 50 миль, не принимая во внимание всю ту трату времени, которая происходила от различных названных мною причин.

Лешевалье и его соратники находят все это возможным, полагаясь на тот принцип, что Гомер, будучи поэтом, что-то преувеличивает и что воины в героические времена могли – или же считалось, что они могли, – совершать сверхчеловеческие подвиги. Однако если мы отложим в сторону вмешательство богов, то окажется, что Гомер, как отмечает Уэбб [980], весьма точен в фактах: «Когда он рассказывает нам, что Ахилл, если бы Посейдон даровал ему хорошее плавание, оказался бы во Фтии (на расстоянии 200 миль) за три дня [981]и что корабли Нестора и Диомеда при постоянном попутном ветре проплыли от Трои до Аргоса (на расстояние 300 миль) за четыре дня [982], он говорит не о героическом подвиге, а о весьма обычном плавании, поскольку Геродот считает на день плавания 700 стадиев (70 географических миль) и на сутки – 1300 стадиев [983]. Телемах и Писистрат в колеснице, запряженной двумя быстрыми конями, добрались от Пилоса до Спарты за два дня на расстояние 50 миль [984]. Несомненно, для Телемаха было бы легче добраться до Спарты за полдня, чем грекам и троянцам выполнить задачу, которую наложила на них теория Лешевалье» [985].

На следующий день после первой битвы «Илиады» троянцы посылают глашатая Идея в греческий лагерь, с предложением перемирия для того, чтобы похоронить мертвых [986]. Он заключает перемирие и приносит новость обратно в Трою; троянцы начинают собирать трупы и дерево, чтобы сжечь их, и тогда только восходит солнце [987]. Но сколько времени могло пройти между первыми проблесками зари и восходом солнца? Разумеется, не более полутора часов. Это вполне понятно, если мы предположим, что Троя находится на Гиссарлыке, поскольку если бы она была на Бунарбаши, то глашатаю пришлось бы проделать пешком по меньшей мере 16 миль, и он не мог бы сделать это менее чем за пять часов, ибо – как замечает Экенбрехер [988]– любой, кто читал Гомера, даже поверхностно, конечно, не может предполагать, что глашатай мог ехать на лошади или на колеснице, поскольку если бы оно так и было, то поэт бы открыто сказал об этом; но, напротив, он ясно говорит:

А также:

И опять:

Экенбрехер добавляет [992], что Велькер (Welcker) [993], самый горячий защитник теории «Троя—Бунарбаши», предполагает, что глашатай мог бежать; ведь в «Илиаде» столько раз упоминается бег, и поэт одаряет своих героев сверхчеловеческой силой: «Однако он делает это тогда, когда хочет показать их более героическими и возвышенными, а не сделать их смешными. Можно ли представить себе, что глашатай, который должен заключить перемирие с целью похоронить мертвых, будет бежать рысью четыре часа! Тогда все-таки мы должны предположить, что если бы Троя находилась на Бунарбаши, то на заключение перемирия, его провозглашение, подготовку армий к выходу и их длинный переход потребовалось бы по крайней мере три часа перед тем, как армии могли бы встретиться. Таким образом, понадобилось бы по меньшей мере семь часов, чтобы осуществить то, на что, как говорит сам Гомер, потребовалось бы самое большее полтора часа. Это доказывает, что расстояние, на котором, по мнению Гомера, находилась Троя от Геллеспонта, более чем в четыре раза меньше, чем расстояние от Бунарбаши до побережья в троянскую эпоху».

На третий день, после заката [994], Гектор велит троянцам разбить лагерь на берегу Скамандра [995]и приказывает быстро привезти из города коров, овец и вино [996]; животных и вино, а также хлеб немедленно доставляют из Трои [997]. Коровы и овцы идут медленно, особенно ночью, но тем не менее они прибывают καρπαλίμος, поспешно. Троянцы забивают животных и приносят жертвы богам [998]. Однако троянский лагерь находился вблизи кургана Ила [999], на левом берегу Скамандра, поскольку тысячи огней сторожевых костров троянцев были видны между греческим лагерем и рекой [1000]; курган Ила был также близок к броду через Скамандр [1001]. Таким образом, троянский лагерь, находившийся близ кургана Ила на левом берегу Скамандра, около брода через него, был, как мы уже видели, рядом с Троей; доказательством этому служит, помимо всего прочего, утверждение поэта, что их сторожевые костры горели перед Илионом (Ἰλιόθι πρό). Близость этого троянского лагеря к греческим кораблям на берегу Геллеспонта нельзя было показать лучше, чем в том пассаже, где изображается, как Агамемнон смотрит из своей палатки на долину и как он тревожится, видя сторожевые огни троянского лагеря, которые горят перед Илионом, и слыша звуки флейт и свирелей троянцев и гул голосов воинов [1002].

Итак, если бы Троя находилась на Бунарбаши, то троянский лагерь, который, как описал поэт, находился очень близко к Илиону, должен был бы быть, как надо полагать, на расстоянии 7 миль от греческого лагеря. Но какое смертное ухо может услышать звуки музыки или голоса людей на таком расстоянии? То же самое можно сказать и о «селении илионцев», которое почти так же далеко отстоит от Геллеспонта, как и Бунарбаши, и которое, кроме того, имеет ту невыгоду, что его нельзя видеть с берега, поскольку между ним и берегом находятся возвышенности, закрывающие обзор.

В день, когда произошла третья великая битва (по вычислениям Поупа, это был двадцать восьмой день «Илиады»), упоминаются восход [1003]и полдень [1004]. Днем греки прогоняют троянцев к Скейским воротам [1005]; однако их снова отгоняют обратно к кораблям, где происходит страшная резня [1006]. Троянцев снова отбивают [1007], но они вновь оттесняют греков к кораблям [1008], где происходит страшное избиение. Патрокл гонит троянцев к стенам Трои и три раза пытается штурмовать ее [1009]; греки сражаются до вечера перед Скейскими воротами [1010]. Так, в этой третьей битве, как и в первой, греки по меньшей мере четыре раза за день проходят пространство между своим лагерем и Троей – несмотря на все продолжительные сражения у кораблей, на долине и под стенами Трои.