Валентин Ковалев - Крупнейшие уголовные дела XX века в США

Свидетель Гитлоу : Да, разумеется.

Противоречий в показаниях Гитлоу нельзя не заметить. Доверять показаниям человека, способного столь резко менять свои убеждения, по меньшей мере опасно. Эта нехитрая истина была очевидной для всех присутствующих в зале заседаний, но… не для пяти членов Управления, назначенных президентом страны, которым предстояло решить вопрос об обоснованности требования Министра юстиции зарегистрировать Коммунистическую партию в качестве подрывной организации.

Основываясь на сомнительных показаниях свидетелей Управление по контролю за подрывной деятельностью 1 июля 1952 г., спустя 15 месяцев после начала слушания дела, вынесло решение:

«Коммунистическая партия, дело которой мы рассматривали, является организацией коммунистического действия и в соответствии с Законом о внутренней безопасности от 23 сентября 1950 г. должна зарегистрироваться с соблюдением всех требований, предусмотренных статьей 7 этого нормативного акта».

Коммунисты отказались выполнить это решение Управления и обратились в суд с апелляцией. Так возникло дело «Коммунистическая партия против Управления по контролю за подрывной деятельностью» [281] Communist Party of the U. S. A. v. S. A. С. B., App. D. C. 66, 223F, 2d, 531. . В апелляции содержалось требование признать приказ Управления незаконным и вернуть дело для повторного разбирательства. В качестве апелляционных оснований указывались два момента — неконституционность закона Маккарэна и недостоверность свидетельских показаний. Дело рассматривалось в апелляционном суде федерального округа Колумбия. Суд проигнорировал представленные Компартией доказательства в пользу содержавшегося в апелляции тезиса о том, что «профессиональные осведомители, которые и до этого неоднократно нанимались Министерством юстиции для дачи показаний в качестве свидетелей на многочисленных судебных процессах, совершили лжесвидетельство».

Вопрос о конституционности закона Маккарэна апелляционный суд рассматривать отказался, ссылаясь на прерогативу Верховного суда США. В результате двумя голосами против одного апелляция Компартии была оставлена без удовлетворения.

Тогда Национальный комитет партии обратился в Верховный суд страны. К этому времени в американском обществе все более утверждалось понимание опасности закона Маккарэна не только для Коммунистической партии, но и для других общественных организаций, свободу объединения в которые гарантировала Первая Поправка к Конституции США. Для такого опасения были серьезные основания.

В 1954 году стало известно, что Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности представила вашингтонской администрации список 829 организаций, «зараженных коммунистической пропагандой». Список постоянно пополнялся все новыми и новыми наименованиями. Практически это означало, что регистрация по закону Маккарэна угрожает не только коммунистам, но и огромной части населения страны. Поэтому, как только из сообщений печати стало известно, что Компартия обжаловала приказ о регистрации в Верховный суд США, в адрес высшего судебного органа страны стали поступать многочисленные письма граждан с требованиями объявить закон Маккарэна неконституционным.

Быть может, именно это обстоятельство в некоторой степени определило позицию Верховного суда по делу «Коммунистическая партия против Управления по контролю за подрывной деятельностью». В апреле 1956 года шестью голосами против трех суд отменил приказ о регистрации партии и возвратил дело в Управление для повторного рассмотрения. При этом было указано на неустранимое сомнение, которое возникает по поводу добросовестности показаний некоторых свидетелей: «Если эти свидетели фактически были лжесвидетелями при рассмотрении других дел… их показания на данном процессе неизбежно вызывают сомнение, и Управление должно было принять этот факт во внимание». Вопрос о конституционности Закона о внутренней безопасности от 23 сентября 1950 г. Верховный суд США на этот раз не рассматривал.

Отмена приказа о регистрации Компартии, как писала газета американских коммунистов «Daily Worker», была «частичной, но весьма важной победой в борьбе за восстановление Билля о правах». Однако дальнейшие события показали: особенно обольщаться решением высшего судебного органа страны не было никаких оснований.

Когда дело снова оказалось в Управлении по контролю за подрывной деятельностью, там изъяли из материалов все показания предполагаемых лжесвидетелей Джонсона, Крауча, Матусоу. Это отнюдь не означало изменения отношения к основному вопросу юридического спора. Ходатайство Компартии о приобщении к делу дополнительных доказательств было отклонено. При пересмотре дела в Управлении решили, что и оставшихся доказательств достаточно для подтверждения ранее вынесенного приказа о регистрации Коммунистической партии.

Это решение в 1961 году снова было обжаловано в Верховный суд США. На этот раз суд не рассматривал доказательственную сторону дела. Основная борьба развернулась по вопросу конституционности Закона о внутренней безопасности от 23 сентября 1950 г. Мнения судей разделились.

Позицию большинства сформулировал член Верховного суда Феликс Франкфуртер. Он заявил, что апелляция Компартии не обоснованна, поскольку целью требования регистрации является регулирование деятельности партии, а не уголовное преследование ее членов. Закон о внутренней безопасности, по словам Франкфуртера, является актом регулирующим, а не запрещающим. По его мнению, аргументы апеллянта о том, что согласие на регистрацию фактически означает самообвинение, которое ставит Компартию вне закона, являются преждевременными. Их можно приводить только после того, как партия и ее члены зарегистрируются и действительно почувствуют на себе те юридические последствия, которых они ожидают. Франкфуртер не согласился с изложенной в апелляционной жалобе Компартии оценкой Закона о внутренней безопасности как «билля о лишении прав».

Мнение либерального меньшинства Верховного суда изложил судья Блэк. Излишне напоминать о том, отметил он, что свободы слова, печати, объединения, обращения к правительству с петициями, гарантированные Первой поправкой к Конституции США, должны быть распространены и на идеи, которые нам ненавистны, ибо в противном случае рано или поздно в этих свободах будет отказано идеям, которыми мы дорожим. Первый же запрет организации в связи с тем, что она пропагандирует ненавистные нам идеи (независимо от того, называется ли эта организация политической или нет), явится переломным моментом в истории свободного общества. Видимо, именно такой момент настал сейчас для нашей страны, подчеркнул судья Блэк. Принцип, в соответствии с которым действовал Конгресс, принимая Закон о внутренней безопасности, продолжал он далее, подобен тому, на который он опирался, считая одну лишь принадлежность к Коммунистической партии преступлением по закону Смита. Когда начинается практика запрета политической партии и других общественных формирований, никто не может сказать, где будет положен этому предел и когда это кончится. Далее судья Блэк поставил вопрос о том, имеет ли Конгресс право с учетом Первой поправки к Конституции страны объявлять вне закона политическую партию, другую общественную организацию или объединение граждан по мотивам пропаганды насильственного свержения существующего правительства в отдаленном будущем или идеологического подчинения другой стране. По его мнению, ни один из этих факторов не оправдывает посягательство на права, охраняемые Первой поправкой. Существует несомненная разница, подчеркнул он, между мыслью и мнением, с одной стороны, и актами насилия и измены, с другой. Отцы американской Конституции определили различия между ними, которым необходимо разумно следовать. Они предоставили правительству полное право преследовать открытые действия, нарушающие действующие законы, но отказали ему в праве наказывать людей лишь за то, что они пропагандируют свои убеждения.