Эмили Ван Баскирк - Проза Лидии Гинзбург

Гинзбург 1977 . С. 175.

Гинзбург 2002 . С. 351.

Там же. С. 359.

Вот пассаж целиком: «Оставим в покое разные душевные градации. Но схематическую градацию дает хотя бы моя старая теория разделения людей на порядочных (которые в основном не сохранились), полупорядочных, мерзавцев, которые хотели делать то, что они делали, полумерзавцев, которые не хотели делать то, что они делали, и потому делали немного меньше» (Там же).

Там же. С. 346.

Гинзбург 2002 . С. 351.

Там же.

Там же.

Там же.

Там же. С. 352.

Краткую биографию Плоткина см.: Пушкинский дом: Материалы к истории. 1905–2005. СПб.: Дмитрий Буланин, 2005. С. 505–506. О роли Плоткина в литературной жизни Ленинграда в 40‐е годы ХХ века см.: Дружинин П. Идеология и филология: Ленинград, 1940‐е годы: В 2 т. М.: Новое литературное обозрение, 2012. О роли Плоткина в трудностях, с которыми Эйхенбаум столкнулся после войны, см.: Any С. Boris Eikhenbaum: Voices of a Russian Formalist. Stanford, CA: Stanford University Press, 1994. Р. 175, 200.

Гинзбург 2002 . С. 354.

Сведения о Базанове, Макогоненко и других деятелях, чьи характеры анализирует здесь Гинзбург, а также глубокий разбор (с обширными архивными документами) ленинградского литературного истеблишмента в 40‐е годы ХХ века см.: Дружинин П. А. Идеология и филология: Ленинград, 1940‐е годы.

Виктор Виноградов тоже мимолетно появляется в тексте под именем «В-ов», он служит примером «злого сановника», противопоставленного Орлову ( Гинзбург 2002 . С. 359). В машинописи имеется завершающая часть, о Дмитрии Евгеньевиче Максимове (1904–1987), вычеркнутая из окончательной версии (ОР РНБ. Ф. 1377).

Гинзбург 2002 . С. 363.

Там же.

Гинзбург пишет об Эйхенбауме: «Если бы шармер дожил до ренессанса, он с удовольствием занял бы место патриарха, окруженного почитанием, тем ощутимым любованием его личностью, которое и есть суть отношения шармера со средой», а о Гуковском (NN), что тот, «забыв начисто свои уступки, вернулся бы к первоначальным средствам восхищения умов» (Там же. С. 366).

Сохранилось много свидетельств о беспрецедентном лекторском таланте Гуковского. См., например: Лотман Л. М. Воспоминания. СПб.: Нестор-История, 2007. С. 100–117.

Гинзбург 2002 . С. 361.

Хотя здесь Гинзбург об этом не упоминает, Гуковский был способен не только писать талантливые научные труды и обучать талантливых студентов, но и выступать против позиций советской официальной науки. Например, вместе с Эйхенбаумом и В. В. Гиппиусом он энергично выступил в качестве оппонента на защите диссертации Дымшица, которая была призвана служить образцом советского стиля (см.: Лотман Л. С. 116–117). Одиозное поведение Дымшица – тема многих записей Гинзбург, сделанных во время войны. См., например: Гинзбург 2011 . С. 194, 207.

Гинзбург 2002 . С. 365.

ОР РНБ. Ф. 1377. Архивная машинопись «Собрания», 1974/1975, в папке с эссе 70‐х и 80‐х годов.

Этот очерк, написанный примерно в июне 1945 года и озаглавленный «Интеллектуальные эгоисты, переставшие думать», при жизни Гинзбург не публиковался: он включен в: Гинзбург 2011 . С. 139–147. Резкий тон этого критического портрета объясняется тем, что Лидия Гинзбург прежде восхищалась своим учителем, а позднее в нем разочаровалась, сочтя, что он более «неспособен к выработке больших связных концепций» (Там же. С. 139).

Чтобы это продемонстрировать, Гинзбург воспроизводит разговор, в котором Эйхенбаум слишком охотно афиширует ироничное отношение к занимаемой им чиновнической должности. Когда ей приходится сдавать ему для проверки «творческий отчет» – нечто вроде отчета о работе, проделанной ею за последние несколько лет, он шутит: «Хоть бы уж сразу на всю [нашу] жизнь потребовали сдать эти отчеты». Затем он острит, что это «произведение» Гинзбург ему не особо интересно и он не станет читать отчет, а просто подпишет его не глядя ( Гинзбург 2011 . С. 141).

Там же. С. 142.

Цитата из комедии Гоголя «Ревизор»: «Над чем смеетесь? Над собой смеетесь!»

Гинзбург 2011 . С. 142.

В куске опубликованного эссе «Собрание», посвященном Эйхенбауму, Гинзбург более милосердна. Она пишет: «Позднее ему стали нравиться должности и знаки отличия. Но относился он к ним отчасти как к игре или к экзотике, то есть к чему-то ему неподобающему и поэтому для аудитории занимательному. Игрушки эти ему то давали, то опять отбирали. Когда давали, тщеславился; когда отбирали, у него тут же, всегда наготове, было его великолепное упрямство» ( Гинзбург 2002 . С. 365).

Гинзбург 2002 . С. 350. Руководствуясь этим критерием, она не причисляет декабристов к интеллигенции: они протестовали, но удивились тому, что их наказали. Гинзбург также пишет, что декабристы были слишком близки к власти: классическая позиция интеллигенции – это когда между тобой и властью разверзлась бездна (Там же). Мартин Малиа тоже полагает, что декабристы предшествовали усилению позиций интеллигенции, и тоже указывает на их близость к власти и на то, что они не были готовы страдать ( Malia М. Р. 9).

Гинзбург 2002 . С. 350.

Ср. эссе «Итоги неудач» от января 1944 года в: Гинзбург 2011 . С. 164–174.

Мариэтта Чудакова охарактеризовала период в истории советской литературы с 1943 года приблизительно по 1945‐й или начало 1946 года как «короткую оттепель» (Избранные работы. М.: Языки русской культуры, 2001. Т. 1. С. 363, 384). См. также: Зорин А. Из предыстории изучения социалистического реализма (В. Ходасевич и Л. Гинзбург о советской литературе).

Гинзбург 2002 . С. 360. Следует помнить, что на момент написания этих строк Гинзбург все еще была писателем, чьи произведения не публиковались.

Там же. С. 365. Полагаю, что в этом пассаже автор говорит о себе. В этом куске противопоставляются Гуковский, Бухштаб (как можно с уверенностью догадываться) и Гинзбург. Эти три человека должны были стать персонажами, которые в «Доме и мире» сравнивались бы по этим параметрам, – три друга, лучшие студенты Института, чьи судьбы оказались очень разными, поскольку их индивидуальности сильно разнились (ОР РНБ. Ф. 1377).

Гинзбург 2002 . С. 348.