Рене Претр - Там, где бьется сердце. Записки детского кардиохирурга

Мы все с нетерпением ждали этой новости, поскольку она могла иметь хорошие последствия для нашего фонда. А именно этот фонд «Маленькое сердце», основанный в 2006 году, позволял нам осуществлять африканский проект, и он остро нуждался в средствах.

Я передал свой телефон Стелле, которая перевоплощалась в медсестру, когда сопровождала нас в командировках, а сегодня вечером перевоплотилась в более свойственный ей образ — ведущей церемонии. Чтобы отчасти воссоздать торжественную атмосферу, она встала, открыла сообщение, приняла театральную позу и важно объявила:

— And the winner is … тададам…

Она изобразила барабанную дробь, обводя собравшихся взглядом. За столом все обратились в слух, немного волнуясь. Новая барабанная дробь:

— …тададам… победитель… это…

И она повернулась ко мне, показывая пальцем:

— Это ты!!!

Наш столик взорвался:

— Yyyeeees [42] Даааа! — Прим. пер. ! Отлично! Супер!

И началось — «браво», «фантастика», «гип-гип ура», поцелуи, объятия. Я представил себе, как Элен, президент нашего фонда поднимается на сцену, чтобы получить приз. А главное, я знал, что небольшой репортаж, снятый позавчера тележурналисткой здесь, в Мапуту, скоро будет показан, может быть, даже прямо сейчас. И еще я знал, что название нашего фонда прозвучит в этой передаче для широкой аудитории, и благодаря этой удачной рекламе мы получим финансовые поступления, которые нам так нужны.

На волне восторга мы заказали бутылку шампанского. Его не было. Тогда мы удовольствовались какой-то жуткой подделкой, сладкой, зато игристой. Мой телефон непрерывно вибрировал: лавина поздравлений. В связи с показом репортажа все думали, что мы в эфире, на прямой связи с Цюрихом из Мозамбика, а мы были совершенно отдельно. Так что они писали только простые слова вроде «браво», «супер», «заслужил», не уточняя за что. Им казалось, что это настолько очевидно! В потоке сообщений, в веселой атмосфере нашего скромного застолья поздравления двух старых приятелей вдруг всколыхнули прошлое: как вспышка, всплыли блаженные времена вечеринок «спагетти-кьянти», благословенные университетские годы вернулись снова.

В ту пору я жил в старом доме, где был заодно… консьержем. За жилье я платил смешную цену, но за это от меня требовалось убирать и чистить полы и лестницы, а еще два раза в неделю выносить на улицу мусорные баки. Это была единственная действительно обременительная задача, так как о ней ни в коем случае не следовало забывать.

Конечно же, у меня были соседи. По счастливой случайности, в этом обветшалом здании половину жильцов составляли студенты, не особенно обращавшие внимание на чистоту и готовые прийти на помощь в случае необходимости. У нас царил проходной двор. Раз или два в неделю мы ужинали все вместе, к нам еще присоединялись друзья, и наши трапезы регулярно перерастали в импровизированные праздники. Двери никогда не запирались на ключ, и, если у кого-то из нас не было макарон, хлеба или вина, он просто в любое время шел к соседям. Что касается меня, я всегда мог рассчитывать на их помощь в случае проблем. И часто этим пользовался. Футбольные матчи по выходным нередко затягивались сверх всякой меры — мы отмечали их независимо от результата — так что я регулярно оставался в Юра до первой тренировки на следующей неделе. Сколько раз я просил Мишеля с биологического факультета или Даниэля с архитектурного, чтобы они вытащили мусорные контейнеры из подвала дома на тротуар! Другие соседи, постарше, тихие домоседы, имели то неоценимое достоинство, что не придирались к чистоте полов, и мы жили в полной гармонии все годы моей учебы до того дня, когда…

После волны поздравлений, продлившейся добрую четверть часа, я позвонил родителям на ферму в Бонкур. В начале недели, собираясь в Африку, я просто сказал им: «Посмотрите телевизор в субботу вечером, вы удивитесь!» Сегодня, в эту самую субботу, еще и мамин день рождения. Невероятное совпадение. Впрочем, я уже воспользовался случаем и передал свои поздравления в короткой речи, а поскольку эту речь, раз я победил, только что показали по телевидению, настал идеальный момент сделать все как полагается. Такой знакомый гудок домашнего телефона, узнаваемый даже в другом полушарии, едва успел прозвучать.

— Алло?

— Чао, пап, это я. Как дела?

— А, чтоб тебя! Ну ты нам и устроил! Мы с матерью хоть и в очках, а нам уже экрана не видно. Ах, черт подери! Погоди, матери трубку дам. У нее день рождения! — объявил он со смехом, намекая на мое выступление.

Я торопил его, так как в трубке стоял треск, было едва слышно.

— Кто выиграл? Кто стал швейцарцем года?

— Еще не решили. Судя по телепрограмме, еще час все это продлится. Ага, вот и твоя мать, передаю ей трубку.

Я совсем недолго говорил с ними по телефону, такой плохой была связь. Оба были так взволнованы! В голосе мамы слышались всхлипывания. Я мог представить, какая радость их переполняла, когда они увидели, что один из их детей добился такой славы и признания в этот вечер. И это признание изливалось прямо на них.

После этой волны счастья мы постепенно вернулись к разговорам, далеким от переживаний Цюриха и Бонкура. Мы снова обсудили любимые темы: график операций, чемпионаты по футболу, книжные новинки. В конце концов мы совершенно забыли о «национальном шоу», хотя поздравления все еще продолжали сыпаться на мой телефон.

Наша экзаменационная группа из шести человек только что сдала последний устный экзамен по медицине — изнурительный марафон, нас три месяца спрашивали по всем дисциплинам. Освободившись наконец от этого груза, движимые особенным чувством полной свободы, когда с прежними заботами покончено, а новых еще не появилось, мы пошли отметить и достойно обмыть диплом, полученный такой дорогой ценой. После закрытия казино мы покинули «Дивон», и самые стойкие пошли ко мне, чтобы выпить последний стаканчик виски. Там мы вели себя так скромно, что нас призвал к порядку наряд полиции, появившийся часа в три ночи. Полицейские проявили понимание, но попросили придержать децибелы. Тогда мы решили сыграть партию в покер, что позволило снизить уровень шума до приемлемых величин, если не считать отдельных выкриков, взрывов смеха и ударов кулаком по столу.

А потом, к пяти утра, пришло время хэппенинга!

Все начал Маркус.

Вдруг, примерно через час, снова пошел поток сообщений. Я проверил телефон: все они того же содержания, что и недавние. Опять «браво!», «супер!», «заслужил!» и никаких уточнений. И опять старые друзья. Новая волна поздравлений вернула тему «SwissAward» за наш стол. И вот я повернулся к нашей медсестре Барбаре:

— Барби, а кто все-таки стал швейцарцем года?

Она покопалась в своем айфоне и внезапно с ошарашенным видом толнула меня локтем: