Умберто Эко - Как путешествовать с лососем

2004

Как

отгородиться от карнавала, в который превратилась наша жизнь

Сейчас, когда я пишу, проходят последние дни кошмара под названием карнавал. Я стараюсь не выходить из дома, но не могу укрыться от репортажей о карнавале, которые передают отовсюду, от Виареджо до Вероны. Когда я вижу на улицах девочек, переодетых дамами XVIII века, с мушкой на щеке, и мальчишек, вырядившихся в костюм а-ля Зорро, с нарисованными сажей усиками, меня охватывает приступ ненависти к детям, что-то вроде комплекса Ирода. Впрочем, не менее нежные чувства я испытываю и к их старшим братьям, которые грустно бродят по улицам, одетые в костюм филина или Казановы или совсем по-бедняцки, с трубообразным картонным колпаком на голове и в длиннополом халате на старинный манер, сшитом из мешковины.

Моя ненависть к карнавалу вызвана тремя причинами, которые, возможно, могли бы заинтересовать какого-нибудь психиатра: меня раздражают любые формы маскирования человеческого тела; это касается не только таких эпатажных фигур, как телеведущий Платинет, но также и солидных господ в двубортных пиджаках, с крашеными волосами, и приличных дам в ярком макияже — не говоря уж о прокалывании кожи и вставлении всяких колечек и бусинок, а также о постыдных папуасских татуировках, заставляющих меня задуматься о том, не был ли все же прав Ломброзо 1. И не делайте мне дурацких замечаний, что я сам ношу бороду: борода — часть человеческого тела, как волосы и груди, более того, если кто и маскируется, то это безбородые, а тот факт, что их большинство, еще не доказывает, что они правы.

Но есть и другие, более глубокие причины, по которым карнавал в наши дни заключает в себе нечто подозрительное. Мы знаем, какой была функция карнавала в былые времена. По этой теме существует обширная литература, в которой сказано все, что можно было сказать. Не будем оглядываться на аналогичные празднества у древних, подумаем о том, как зародился карнавал в средневековом христианском мире. Чтобы понять это, нам надо взглянуть на дело не с точки зрения знатных и могущественных, а с точки зрения бедных людей. Они жили впроголодь, вставали с рассветом и ложились на закате, весь день работали, одевались кое-как, времени на развлечения не оставалось. Единственным развлечением был секс, но им было дозволено заниматься (тем, кто хотел остаться добрым христианином) только в половине дней в году (из-за Великого поста и других праздничных периодов, когда от этого полагалось воздерживаться). Какое-то разнообразие в жизнь вносила только воскресная месса с пением, но, чтобы попасть на нее, надо было жить поблизости от кафедрального собора или монастыря, обычные деревенские церкви не могли себе этого позволить.

Естественно, люди втихомолку вытворяли всевозможные безобразия, но официально рекомендовалось уделять телу как можно меньше внимания, а многие мистики и богословы смотрели на него как на мерзость.

И вот в середине той части года, которая начинается с первых осенних холодов и заканчивается августовской жарой, люди получали подарок — карнавал, островок свободы и вседозволенности, когда можно и даже нужно было развлекаться просто из удовольствия развлечься, забыть о тоскливых, убогих буднях. Это был своего рода предохранительный клапан, благословенный и долгожданный. А после него снова грусть-тоска, и так до будущего года. Карнавал был необходимым социальным установлением.

А сегодня? Сегодня, когда повсюду слышатся разговоры о карнавализации жизни? Сегодня, когда даже беднейший из граждан (кроме бродяг, ночующих на скамейке) может ежедневно наслаждаться почти круглосуточным карнавалом по телевидению, и в любом случае каждый вечер после захода солнца и позже ему обеспечены всевозможные игры, песни и танцы? Когда у себя дома на экране и даже на улице, проходя в одиночестве мимо газетного киоска, он может увидеть изображения красавиц и красавцев, которые призывают его развлекаться, купаться в роскоши и, естественно, производить самые смелые и странные эксперименты над своей внешностью? Во время старого карнавала, как и во время триумфов и сатурналий у древних римлян, единственный раз в году разрешалось осыпать насмешками власть имущих, а сейчас эти люди сами выставляют себя на осмеяние в бурлескных телешоу, где они осыпают друг друга пощечинами, словно рыжий и белый клоуны на манеже.

Какой смысл отмечать карнавал в мире, где вам предлагают карнавал триста шестьдесят дней в году? К тому же раньше этот праздник подразумевал глумление над властью, это переворачивало отношения в обществе с ног на голову, и каждый получал свой маленький реванш... Теперь все это в прошлом, каждый грустно бредет по улицам, скользким от промокших конфетти, люди покупают в киосках те же сладости, которые круглый год могут купить в супермаркете, причем не в таких антисанитарных условиях. Остается только надеяться на Великий пост. Не волнуйтесь: он поджидает вас за углом.

2005

1Чезаре Ломброзо (1835-1909) — итальянский врач-психиатр, родоначальник антропологического направления в криминологии, основной мыслью которого стала идея о прирожденном преступнике.

Как

выжить среди хаоса, который порождают массмедиа

На прошлой неделе журналист и писатель Микеле Серра оказался в затруднительном положении: ему пришлось в пятничном номере газеты «Репубблика» отвечать читателю, который написал ему (цитирую по памяти, в общих чертах): пресса и телевидение говорят нам, что в обществе царит атмосфера ненависти, но когда я разговариваю с соседями и коллегами, то вижу спокойных, миролюбивых людей, которые ни к кому не испытывают ненависти; смотрю по телевизору ток-шоу — там все готовы сожрать друг друга; а в повседневной жизни, если не считать каких-то мелких проявлений невоспитанности, я вижу людей, которые уважительно относятся к собеседнику, извиняются, если они нечаянно вас толкнули; читаю в газетах, что в обществе все шире распространяется расизм, а потом вижу, как люди на улице с готовностью дают евро чернокожему попрошайке, вместо того чтобы застрелить его, и т.д. Так, может быть (я воспроизвожу его слова по памяти), массмедиа показывают нам жизнь страшнее, чем она есть на самом деле, и побуждают нас вести себя хуже, чем мы ведем себя обычно? Серра ответил в духе здравого смысла, и я полностью присоединяюсь к нему: да, это правда, но давайте представим себе, что в мире исчезли телевидение и газеты и мы оказались в информационном вакууме — разве так было бы лучше? Поэтому давайте относиться к тому, что нам говорят и показывают, с большей критичностью и разборчивостью, и постараемся выжить в этом хаосе.