Михаэль фон Альбрехт - Мастера римской прозы. От Катона до Апулея. Истолкования

est mixcix.ferrum optimum daturus est, sinefuga, carnarium in medio, ut amphitheater videat. et habet unde: relictum est illi sestertium trecenties, deces sit illiuspater, male! utquadrin- genta impendat, non sentietpatrimonium illius, etsempiterno nominabitur... »

«Сегодня люди дома львы, а снаружи — лисы. Что касается меня, то я свои лохмотья уже сожрал, и, если нынешняя высокая цена на зерно продержится, тогда я продам свои хижины. Что ведь станет, если ни боги, ни люди не сжалятся над этой колонией479? Так пусть меня радуют все мои, как я думаю, что все это исходит от богов. Никто ведь больше не принимает всерьез небо за небо, никто не соблюдает постов, никто ни на волос не заботится о Юпитере, но все носят на глазах шоры и подсчитывают свое имущество. Раньше женщины ходили в платьях до пят, босые, на Капитолий, с непокрытой головой и чистые умом, и молили Юпитера о дожде. И тотчас же лило как из ведра — тогда или никогда, — и все возвращались домой мокрые, как мыши. Потому и шастают боги как в шерстяных шлепанцах480 вокруг — ведь мы их нисколько не уважаем. Поля в упадке... » —

«Прошу тебя, — сказал Эхион, производитель тряпья, — скажи о чем-нибудь более радостном. "То так, то так", говорил деревенщина; потерял пятнистого поросенка. Чего нет сегодня, будет завтра; так жизнь движется вперед. Клянусь Геркулесом, нельзя и представить себе лучшего родного города — были бы у него только правильные люди ! Но в это время их недостаток,

и не только у нас. Нам не следует быть такими уж изнеженными: до неба везде далеко. Если бы ты был где-то в другом месте, ты сказал бы, что здесь разгуливают жареные свиньи. И послушай, через три дня481 у нас будет здесь на празднике великолепная игра. Команда — не гладиаторы из школы, а в большинстве вольноотпущенники. И наш Тит — великодушный и горячая голова: или — или; во всяком случае что-то будет. Я ведь с ним на ты, он без церемоний. Он даст чистое железо, без бегства, бойня на самой сцене, чтобы это мог видеть весь амфитеатр. И у него есть откуда. Триста раз по сто тысяч сестерциев получил в наследство, умер его отец. Мне жаль ! Если он выделит на это дело четыреста тысяч, это не причинит вреда его наследной доле, а говорить о нем будут вечно... »

Язык И СТИЛЬ

А) ОТДЕЛЬНЫЕ ДЕТАЛИ: ВУЛЬГАРИЗМЫ И ГИПЕРУРБАНИЗМЫ

Словарь уже внешне окрашен как взятый из самой гущи. Fruniscor482, наслаждаться, известно, кроме этого места, только из древней латыни и из надписей. Форма diibus (или же dibus, diibus) многократно засвидетельствована эпиграфически, в литературном тексте— только здесь483. Окончание excellente должно, по Ф. Зоммеру484, отличать прилагательное (ср. 66, з) от существительного (ср. sequensferculum ibid. 66,3), но в соответствующем предложении и sequens употребляется как прилагательное. Excellente, по-видимому, подслушано в повседневной речи, тем более что это до предела стертое слово, повышающее ценность, прежде и чаще всего можно было услышать в связи с вином, vinum4SS. Образование соответствует тенденции обиходного языка «приводить к норме» те формы, которые кажутся нерегулярными. С фонетической точки зрения, к вульгаризмам486 относится plovebat; ср. poveri — pueri в Помпеях (у — переходный звук; и диссимилируется в о)487. Вставное у обнаруживается во всех языковых областях романской группы488.

Заманчив мужской род слова amphitheater. Слова среднего рода, позднее отмершего в романских языках, часто появляются в «вульгарных» партиях петро- ниева романа уже в форме мужского489, напр, caelus (39, 5; 45; з); fatus (42, s),fericulus (39, 4), vinus (41,12). Аналогичную картину дают и надписи490. Кроме аналогии, свою роль играет ослабление конечных -т и -s. Возникающая отсюда неуверенность может вести к изысканным гиперурбанизмам: litterae thesaurum est (46, 8).

Тем самым мы затрагиваем психологические основы художественного использования вульгаризмов: мужской род вместо среднего идет навстречу петрониеву стремлению к живости и красочности491. С другой стороны, гиперурбанизм в языке с социально-психологической точки зрения характеризует тип парвеню.

В)СЛОВАРЬ

Составное прилагательное типа Bahuvrihi492 caldicerebrius («тот, чей мозг горяч») появляется у Петрония еще один раз (58, 4), если справедлива конъектура Яна493. В основном, по-видимому, неверно было бы искать в таких сложных образованиях грецизмы494, поскольку помпейские надписи частично дают сопоставимый материал495, и Фридлендер 263 приводит подобные выражения из итальянских диалектов496. В иных случаях у Петрония также встречаются именные образования, причем в языке вольноотпущенников497.

Не случайно, что речь идет об очень красочных, отчасти эмоциональных выражениях; именно этот интуитивный, неаналитический характер осложнил их проникновение в классическую изящную прозу498.

К той же области относится и драстическое наречие игсеаНт ( « как из ведра» ), засвидетельствованное только в нашем месте.

С фонетической и семантической точки зрения, не очень ясно т1хах (тгшх?499).

Слово сепЬопапт, в литературе встречающееся еще только у Лаберия, часто появляется в надписях и от случая к случаю — в юридическом контексте. С точки зрения языка, оно относится к многочисленным названиям профессий на -агшв, с которыми мы сталкиваемся прежде всего в эпиграфической традиции500. Только здесь засвидетельствовано ЫтвИаа; образование относится к группе (-асеш, -ааш; -1СШ5, -иаиз), развившейся по большей части уже в позднелатинском языке. Как и в случае с предыдущим словом, здесь мы имеем дело с профессиональным выражением.

С)МЕТАФОРИКА; ЭЛЕМЕНТЫ «ВОЗВЫШЕННОГО» И «НИЗКОГО» СТИЛЯ Еще более красноречива метафорика; так, профессиональное слово carnarium ( «место для разделки или хранения мяса») обозначает тот факт, что неспособные биться гладиаторы ожидали удара милосердия на арене, а не приканчивались в spoliarium.

Не менее драстичны и поговорки и подобные им изречения: dices hic porcos coctos ambulare, ты скажешь> что здесь гуляют жареные поросята (ср. также ubique médius caelus est, небо везде посередине). Как аллегорическая метафора задуман и рассказ-пример о крестьянине, который потерял своего пятнистого поросенка501.

Точно так же пипс populus est domi leones, foras vulpes, сегодня люди дома львы, а снаружи — лисы. Напротив, udi tamquam mures, мокрые как мы ши, — не метафора, а сравнение.

Для повседневного языка характерен и деминутив casulas, домишки. Таким образом обозначается не размер домов, но связь с ними владельца502.

Предпочтение более незначительного выражения мы видим и в iam pannos meos comedi, я уже съел мои лохмотья. Несоответствие между предметом и выражением, начавшееся здесь, потом постепенно возрастает. В предложении пето Iovem pili facit, никто Юпитера не ценит и в волос, в виде pointe сопоставлены величайшее и малейшее; при этом патетически звучит дважды повторенная анафора пето. В описании процессии матрон, идущей на Капитолий, способ выражения поднимается до монументальной торжественности (уже anteaS03 звучит притязательно; аналогично и указывающий на высокий стиль структурный повтор nudis pedibus... passis capïllis, mentibus puris, с босыми ногами... с распущенными волосами, умами чистыми, с хиазмом и ритмической клаузулой в конце!). Глагол ехогаге, вымаливать, все что угодно, но не принадлежность низкого стиля, он вполне уместен в религиозном контексте504. Также и aqua в значении «дождя» — не вульгаризм, но ритуальное словоупотребление505. После искусно выстроенного crescendo (от процессии, чей характер отражается в «нанизывающем» способе выражения, до ритуальной молитвы) следует, однако — содержательно и стилистически, — холодный душ: itaque statim urceatim plovebat: aut tunc aut numquam: et omnes redïbant udi tamquam mures. Здесь нагромождаются признаки низкого стиля — драстические метафоры и сравнения, вульгарное произношение, эллипсис.