Станислав Бескаравайный - Бытие техники и сингулярность

Внутри моносубъекта может элементарно не оказаться актуализированных противоречий, не возникнет противоположностей. Самостоятельные центры рефлексии будут устранены или атрофируются во время «спокойного» периода. Это в человеческом обществе, где все относительно одинаковы, при угнетении, и экономии части ресурсов (консервативно-инерционный вариант развития) всегда есть риск бунта. А какой бунт в роботизированной техносфере с единым центром принятия решений? В результате теоретизирование, выход за грань, вдохновение — работают как бы вхолостую.

Этот кризис на первый взгляд тождественен кризису предсингулярной эпохи — аналогично машины могут получить доступ к земным ресурсам, но не развиваются. Однако возможность создания единого субъекта, который обладает навыками трансцендентирования, дает совершенно другой образ. Это сознающее себя существо, которое, однако, не стремится к мгновенному развитию, пока теоретически не просчитает все актуальные для него модели и не столкнется с тем, что трансценденция требует новых экспериментов. Океан планеты Солярис, так впечатляюще описанный С. Лемом.

Причем даже распространение себя во Вселенной — экспансия — совершенно не обязательна. Если установка на единство управленческой системы не вступает в противоречие с нынешним существованием техносубъекта, то бесконечного расширения и не произойдет.

Получается, что физическое развитие техносферы и ее когнитивные возможности образуют аналог «предела с неопределенностью» в математике, где за знаком лимита дробь, и числителе и в знаменателе которой свои формы сингулярности.

Под бесконечно быстрое познание мира требуется не менее быстрое развитие системы противоречий, которые необходимо решать, чтобы развиваться, и познавать мир, опираясь на новые возможности.

Человечество, как биологический вид, также сталкивается с опасностями «бесконечного роста», которые, с точки зрения обычного, не обладающего разумом вида животных, могут привести к гибели, застою или же быстрому разделению на конкурирующие подвиды. Но люди преодолевают кризисы. Так и техносубъект: можно сказать, какие потенциальные тупики его ждут и что будет происходить, если он там окажется не в состоянии решать проблемы. Но как он будет выкручиваться, предвидеть куда сложнее. Главная опасность для него — утрата субъектности. Тогда пространство прогнозирования сжимается в плоскость, резко сокращаются варианты будущего развития.

К примеру, обстоятельства возникновения техносубъекта могут требовать от него экспансии, максимального распространения себя. И кремниевый «Океан», выросший из наших компьютеров, будет постепенно заселять планету за планетой, превращая их в очередной Солярис. Тогда бесконечному качественному развитию препятствует бесконечное же количественное получение ресурсов, пока к ним есть доступ. Моносубъект скатится, если уместно такое сравнение, из животного мира в растительный: некий набор технологий позволит реализовывать программу экстенсивного развития, мало заботясь о самосовершенствовании. Однако же отсутствие ресурсов для дальнейшего экстенсивного развития и есть тот первый вызов, с которым в необитаемом космосе может столкнуться техносубъект.

И это лишь частный случай некоего общего противостояния со стихийностью — с бесконечным количеством закономерностей, которые существуют на всех уровнях организации материи и самим своим фактом сдерживают техносубъекта. Как радиация это «фактор хаоса» для механических часов, ведь она вносит помехи в работу шестеренок, так и нейтринные потоки, разбегание галактик, особенности образования пылевых туманностей, эволюции звезд — буквально все будет противостоять воплощенной структуре техносубъекта.

Тогда возможно развитие моносубъекта на основе решения противоречий между техносферой и всем остальным миром, т. е. между разумно организованной материей и материей еще стихийной. Этот путь ведет к бесконечной экспансии моносубъекта во Вселенной и при этом, как ни парадоксально, к потере субъектности. Если будут повторяться одни и те же стандартные решения, замкнется цикл самовоспроизводства, и мы получим образ, похожий на пришельцев из романа П. Уоттса «Ложная слепота»: это некий рой, не обладающий личностью и сознанием, но считающий себя единственно возможным носителем разума. С ним в принципе невозможно вступить в контакт: поскольку он не сознаёт себя, то и других субъектов в его понимании просто не должно существовать. Поэтому любой полученный сигнал — помеха и угроза.

В случае, если моносубъект отыщет противостоящую ему силу или сформулирует проблему, которая потребует сохранения «личности», «осознания» (рефлексии возникающих противоречий), то качественный рост бесконечен.

Если же разумная техносфера сохранит несколько центров принятия решений, станет полисубъектной, противоречия между этими центрами не исчезнут и станут одной из движущих сил истории.

Неизвестно, будет ли производство полноценного ИИ проще, чем воспитание и образование человека, но уже сейчас можно сказать — процесс окажется куда более быстрым. Носители искусственного интеллекта могут быть экономнее человеческого тела по самым разным ресурсам. Следовательно, появится возможность поточного производства субъектов с самыми разными характеристиками.

ИИ, естественно, смогут одновременно заниматься тысячами задач, насколько хватит вычислительных мощностей. Но ограничения по ресурсам — электричеству, энергоносителям, площадям серверных и т. п. — сохранятся. На новых территориях и в новых областях таких ресурсов можно найти с избытком. Покрыть Луну солнечными батареями, а сборочные цеха разместить там же в шахтах. Техноформировать Марс под потребности текущей парадигмы техники. Если нет внешних препятствий, то возможности экстенсивного увеличения безграничны, и экспансия необходима, чтобы побеждать в конкурентной борьбе (которая периодически переходит в борьбу за существование).

Но в то время как одни субъекты будут тратить время и ресурсы на освоение территорий, другие смогут вырасти качественно, создать принципиально новые технологии, которые позволят взять под контроль «первопроходцев» более мощные процессоры, более совершенные программы, просто другое оружие. И если экстенсивное развитие — это бесконечная гонка за новыми пространствами, новыми ресурсами, за коммуникациями и точками связности, то интенсивное, качественное развитие — это всегда гонка со временем. И если в привычной нам техносфере крайности вроде индустриализации сравнительно редкое явление, то и в ноосфере количественное развитие будет совмещено с качественным. И новые технологии будут создаваться хотя бы для того, чтобы быстрее освоить новую территорию и быстрее получить оттуда ресурсы.