Владимир Моисеев - Футурономия. Социум [СИ]

Имущественная, конечно. Прочее неформализуемо, критериев нет. Элита — в смысле, люди, на которых опирается власть. Люди, которые рулят финансовыми потоками и контролируют политиков — само собой, в своих интересах, но один из главных их интересов состоит в обеспечении гармонии, говоря словами классика, производительных сил и производственных отношений. Стабильность и процветание западных стран держатся именно на этих ребятах, а не на лозунгах вроде «торжества закона» и прочих подобных. В России у них пока доминирует психология оккупантов — «хапнуть и дёру». Это не элита. Через какое-то время они перейдут в режим «стабилизировать хапнутое», это уже теплее. А ещё через какое-то время — в режим «стабилизировать систему, позволяющую стабилизировать хапнутое». И это будет уже осмысленная элита. Причём сами-то они могут в этот режим перейти хоть завтра, но этому мешает мощная общественная инерция.

Вы предлагаете стандартную антиутопию. Элита — рабовладельцы, морлоки — рабы. Образование или развитие личности смотрятся при таком подходе бессмысленно, они явно лишние. Достаточно обучать навыкам. Например, узкого специалиста или потребителя. Это ведь даже не «1984». У Оруэлла остается представление о том, что антагонистические слои общества составляют единое целое, наличие классового врага определяет образ жизни. Угнетатели угнетают угнетаемых. Трудно представить себе, что элита сможет существовать сама по себе без угнетаемого большинства. Но верно и обратное. Не существует угнетаемых без угнетателей. Как поведут себя морлоки, однажды лишившись хозяев? Думаю, выберут себе новых из своей среды. Так проще.

Кто-то хочет жить в таком мире? Сомневаюсь. Цитата из хорошей книжки: «Я нахожусь на слишком низкой ступени, чтобы мне нравилась вся система». В современных антиутопиях разделение более кардинальное — антагонисты все меньше нуждаются и, более того, они все меньше интересуются друг другом. Знание подменяется мифами из желтой прессы. Рушатся социальные связи. Государство, власть, так же как и деньги, обесцениваются. Уже и сейчас элита — сама по себе, все прочие — сами по себе. Их жизненные пути не пересекаются. Элита, кстати, это чувствует. Все чаще слышно: «Вы нам завидуете». Но большого числа желающих жить их дурацкой бессмысленной жизнью не находится. Им говорят, вы — идиоты, вы ничего не хотите, ничего не желаете. А они свое, выстраданное — вы нам завидуете. Да чему завидовать? Чушь. Элита без обслуги долго не протянет. На чужого дядю работать никто не желает. Вот закончится Китай, что элиты делать будут?

Ну, за обслугой дело никогда не стояло, правда, обслуга иногда бунтовала, в том числе, вздымая господ на вилы. Нормальная такая спираль, пружина, которая то скручивается (долго), то раскручивается (резко). Задача элиты — продлить этап скручивания. На данном этапе, они пытаются достичь этого, выстраивая общество бездумного потребления. Я не знаю, что будет, когда кончится Китай, но, думаю, ничего страшного не произойдёт. Есть Вьетнам, Филиппины, прочая Азия, Южная Америка. Самые умные уже начали в Африку инвестировать. Пока есть резерв нищеты, элита будет спокойно паразитировать на последней. А резерв — колоссальный. Главный вопрос — как удержать нищих в их гетто. И вот тут-то кроются и главный риск, и главная интрига ближайших десятилетий.

А вот и вполне правдоподобная концепция появилась. Не аппетитная, впрочем. Жадность и эксплуатация, как важные элементы построения общества будущего. Так было всегда и пока не видно, что бы помешало людям и дальше совершенствоваться в своих пороках. Остается понять, какие формы они примут в будущем.

Будущее постоянно воздействует на поведение людей, определяет мотивацию их поступков. Наделенные от природы способностью выбирать они вооружены самым мощным инструментом приспосабливания к изменениям внешней среды. Но думать тяжелый труд, от которого так хочется отделаться. При любой возможности ленивый человеческий мозг стремится воспользоваться готовыми моделями поведения, инстинктами, доставшимися людям в наследство от предков животных. Так легче.

Поступки становятся понятными и примитивными, но естественными [36].

«Самые сильные, но скрытые человеческие желания и цели обычно происходят из нашего далёкого обезьяньего прошлого. Они являются продуктом инстинктивно-гормональной мотивации поведения и направлены на решение простых биологических задач. При этом не имеет значения форма, которую приобретают эти желания. Их реальное содержание может быть скрыто за самыми благородными и честными поступками или сильно отсрочено по времени. Тем не менее главными мотивами человеческого существования продолжают оставаться поиски пищи (денег), самки (размножение или его однополая имитация) и доминантность (максимальный иерархический статус в существующей популяции)» .

Конечно, кроме главных биологически обусловленных мотивов встречаются и другие: любопытство, беззаветная преданность, милосердие, пассионарность. Все они будут, так или иначе, влиять на социальные процессы, и потому заслуживают пристального внимания, но определяющее влияние на будущее трех основных мотивов: поиск пищи, размножение, доминирование, не удастся отменить еще долгое время.

Наверное, было бы неправильно огульно отрицать какое-либо положительное влияние жадин на прогресс человечества, каким бы малым и сомнительным оно нам не представлялось. В данном случае, прогресс — это процесс развития производственных и общественных отношений, техническое совершенствование, повышение уровня жизни, все то, что давно стало привычными и само собой разумеющимися признаками цивилизации, оставляя за скобками вопрос о том, хороши ли происходящие изменения, нравятся ли они нам, устраивают ли большинство людей. Как бы не относиться к жадинам, какие бы упреки не выдвигать в их адрес, было бы неправильно закрывать глаза на их способности. Побуждение к действию, умение организовать работу, внутренняя установка на достижение конечного результата — эти качества жадин человечество научилось использовать с пользой. Эксплуатация эксплуатацией, но уровень жизни растет.