Витторио Страда - Марксизм в эпоху III Интернационала. Часть первая. От Октябрьской революции до кризиса 1929 года. Выпуск первый

Довольно сложной по составу была и еще одна возникшая в 1918 году коммунистическая партия – венгерская. Решающую роль в ее создании сыграли так называемые «большевики», или «интернационалисты», то есть группа бывших военнопленных в России (Бела Кун, Самуэли, Рудянский). Их активность и организаторские способности оказались важным фактором в сплочении в партию представителей различных направлений. Левая оппозиция внутри венгерской социал-демократии, в предвоенный период находившаяся под большим влиянием такой сильной личности, как Эрвин Сабо, занимала, по крайней мере отчасти, анархо-синдикалистские позиции. И это отразилось как на ее интеллигентских кружках «революционных социалистов», которые приняли сторону Циммервальдской левой во время войны, так и на деятельности руководителей рабочих и солдатских Советов, для которых русская революция была

«славным примером „непосредственного действия“, руководимого активным меньшинством и осуществляемого под анархо-синдикалистскими лозунгами антимилитаризма, личной свободы и уничтожения авторитарного государства, а русские рабочие и солдатские Советы, которые впоследствии должны были бы быть распущены и заменены свободными ассоциациями производителей, представлялись синдикалистским орудием социальной революции» [952] R . Tökes . Béla Kun and the Hungarian Soviet Republic. The origins and role of the Communist Party of Hungary in the revolutions of 1918 – 1919. New York, 1967, p. 37. .

В состав Коммунистической партии Венгрии вошла также необычная группа «социалистических инженеров» Дьюлы Хевеши, идеология которой являла собой странную смесь технократического позитивизма и революционного синдикализма. Наконец, в первом Центральном Комитете партии настойчиво заявляла о себе группа левых социал-демократов, некогда (в предвоенный период) партийных функционеров местного значения, таких, как Ваго, Санто и Рудаш.

Совершенно особой по политическому и социальному составу была Коммунистическая партия немецкой Австрии. Традиционно левые позиции австрийской социал-демократии во II Интернационале перед мировой войной и непримиримая оппозиция войне внушительного меньшинства партии в конце 1915 года (наиболее нашумевшей ее акцией было убийство Фридрихом Адлером графа Штюргка), не способствовали отделению радикального меньшинства от социал-демократической партии Австрии. Вот почему основание Коммунистической партии Австрии 3 ноября 1918 года произошло по инициативе весьма сложного конгломерата сил, в котором левая социал-демократия, представленная «Линкорадикале Бевегунг» (леворадикальным движением) и так называемой «Райхенбергской левой» Йозефа Штрассера, до конца играла роль посредника, стремясь, с одной стороны, включить в коммунистическую партию Фрица Адлера (Фридриха. – Ред .), а с другой – не допустить в нее представителей наиболее ярых экстремистских течений. Последние были представлены группой интеллигенции, входившей в состав «Фрайе Ферайнигунг социалистишер штудентен», например Пауль и Эльфрида Фридлендеры, анархо-синдикалистской группой Лео Ротцигеля, военными группами анархистского толка, объединившимися вокруг Иоганна Вертхайма и Эгона Эрвина Киша. Рабочие были представлены весьма ограниченно, фактически только Карлом Штайнхардтом, типографом, который после исключения его из социал-демократической партии в 1916 году начал группировать вокруг себя отдельные коммунистические элементы. Лишь с возвращением из России военнопленных, покоренных идеалами большевизма (среди них выделялись Карл Томан и Иоганн Коллениг), Коммунистическая партия Австрии стала несколько меньше походить на секту преимущественно интеллигентскую. Однако она по-прежнему объединяла в основном безработных, инвалидов, ветеранов войны, и ей так никогда и не удалось серьезно поколебать влияние социал-демократии на рабочие и солдатские Советы. Подобный социальный состав был причиной многочисленных путчистских увлечений партии немецкой Австрии, экстремистского характера ее требований, категорического осуждения ею парламентской системы и соответствующих методов [953] Cfr . H . Hautmann . Die verlorene Räterrepublik. Am Beispiel der Kommunistischen Partei Deutschösterreichs. Wien, 1971; R . Monteleone . Il partito communista austriaco. Rapporti e corrispondenza con gli italiani nei primo dopoguerra. Geneva, 1972. .

Из всех возникших уже в 1918 году коммунистических партий в стратегическом плане большевиков самой важной была Германская компартия, официально основанная в самом конце этого года. Она также объединяла самые разнородные группы [954] См.: P . Broué . Rivoluzione in Germania (1917 – 1923). Torino, 1977. . В отличие от Австрии здесь объединение происходило вокруг ядра, которое представляло собой немногочисленную, но политически очень авторитетную группу леворадикальных социал-демократов: вклад «Союза Спартака» в партию не сводился лишь к интеллектуальному престижу, который снискали себе теоретические исследования Розы Люксембург, Франца Меринга и Клары Цеткин. Партия имела разветвленную организационную структуру, вокруг которой во многих районах страны сплачивалась внушительная рабочая база. Как ни часто прежде расходились во мнениях спартаковцы и большевики (об отношениях партии и класса, по национальному вопросу, по аграрному вопросу), диапазон разногласий теперь ограничился рамками тактических и организационных оценок: решение «Союза Спартака» организационно порвать с НСДПГ устраняло главную причину для разногласий. Различие точек зрения на время образования III Интернационала было объективно второстепенным на фоне почти полной общности взглядов по вопросу стратегической перспективы (актуальность революции) и по проекту будущего общества (демократия Советов) [955] См. анализ: Y . Badia . Rosa Luxemburg e la III Internazionale. – «Problemi del socialismo», 1971, № 1. . Что это было именно так, видно из того, сколь настойчиво Ленин требовал включения программы спартаковцев в качестве составной части программной платформы нового Интернационала. Однако гегемония спартаковцев в Коммунистической партии Германии, как показал сам ход учредительного съезда, была отнюдь не бесспорной. Под общим названием «коммунисты-интернационалисты» были объединены многочисленные течения левых экстремистов: группа, объединявшаяся вокруг журнала «Арбайтерполитик», в которой важную роль играл Антон Паннекук; остаток кружка интеллигенции, члены которого группировались вокруг другого революционного журнала левых – «Лихтштрален»; «юнионистское» гамбургское течение, которое под влиянием бывшего активиста американского профсоюза «Индустриальные рабочие мира» (ИРМ) Фрица Вольфхайма требовало положить конец традиционному разделению функций между партией и профсоюзом. Как отметил Пьер Бруэ, для всех этих течений было, в общем, характерно одно: