Жозеф Местр - Санкт-Петербургские вечера

,vЯ в них, и Ты во Мне, да будут совершены во едино (Ин. 17, 21).

In segno délia communione e partici pazione a sag-rifizj essendo la mensa in se stessa sacra, e non es-sendo altro i conviti ehe sacrifizj (Antichità di Ercolano. Napoli, 1779, in fol., t. VII, tav. IX, p. 42).

1Вся природа не может быть для нас ничем иным, кроме как огромной и великолепной картиной видимостей {Бонне. Палинг.

XIII, гл. II).

Св. Фома сказал: От ne mobile a principio immobili (s. Thomae Aquinatis Adversus gentes, I, XLIV, n e2 et XLVII, n e6). Мальбранш повторил: «Один лишь Бог есть разом и движущая сила, и неподвижное бытие» (Разыскание истины, in 4 е, Приложение, с. 520). Впрочем, эта аксиома принадлежит древней философии.

«Весь наш видимый мир сотворен лишь ради будущего века, когда уже ничто не прейдет; и все, что мы видим, есть только символ и чаяние вещей невидимых... Бог действует во времени лишь ради вечности» (Массильон. Проповедь о скорби, Ш-я часть).

Divina cognitio non est inq uisitiva... non per ratio-cinationem causata.sed immaterialis cognitio rerum absque discursu (s. Thomae Aquinatis Adversus gentes, I, 92).

В самом деле, наука была непосредственным знанием, и чем более сохраняется в человеке это ее свойство, тем ближе она к своему первообразу.

Знакомые с философией Бэкона понимают этот жаргон; растолковывать же его остальным — слишком долгое занятие.

Itaque tenebimus quemadmodum coelestia soient, NOBILEM CONSTANTIAM (The Works of Fr. Bacon. London, 1803, in 8°, t. IX (Thema coeli), p. 252).

Cartesii Principia philosophica, pars IV, n° 133. Amsterdam, Blaen,

1685, in 4 e, p. 186.

IISenecae Quaestiones naturales, lib. III, §§ 10, 12, 15. Elzevir, 1639,

vol., in 12 e, t. II, p. 578, seqq.

1,1Qu um par scientia sit, utiliorem tarnen medicum

esse (scias) amicum quam extraneum (Aurelii Cornelii

Celsi De remedio, praef., lib. I).

Изучение естественных наук, как и все на свете, имеет свою крайность, и мы до нее уже дошли. Подобные науки не являются и не должны являться основной целью разума, и величайшее безрассудство, которое можно совершить, — это подвергнуть себя опасности испытать недостаток в людях ради того только, чтобы стало побольше физиков. «Философ! — Превосходно сказал Сенека. — Прежде чем изучать мир, начни с исследования самого себя* (Сенека. Нравственные письма, LXV).

Но слова Боссюэ поражают сильнее, ибо нисходят с большей высоты: «Многообразна суетность человеческая; самыми же дельными почитают себя те, кто тщеславится дарами разума... действительно, они достойны быть отличены от других людей, ибо представляют собой одно из великолепнейших украшений мира, — но как же они бывают порой несносны, ибо, едва почувствовав в себе малейший талант, принимаются терзать наш слух, воображая, будто они вправе во всем выносить окончательное суждение и заставлять других без конца слушать свои речи. О праведность жизни! О постоянство нрава! О умеренность в страстях! Вы — богатые и подлинные украшения разумного существа, так когда же, наконец, научимся мы вас ценить?* (Боссюэ. Проповедь о чести).

Одно из сочинений знаменитого астронома озаглавлено «De vero anno quo Dei Filius humanam naturam assumpsit Joh. Keppleri commentatiuncula*, in 4°. Действительно, в наше время протестантский ученый так бы, пожалуй, не выразился.

См. с. 307 упомянутой книги (Женева, 1805, in 8 е).

Собственное выражение автора.

Если цитата точна (чего я сейчас не могу проверить), то излишне указывать, что данное выражение следует разуметь в обычном смысле: легкое мясо. — Прим. изд.

Цитаты по памяти редко бывают вполне точными. Платон в соответствующем месте вовсе не говорит, что «птица (и только она одна) есть самый любезный из даров*. Он пишет, что «самыми божественными дарами (θειότατα δώρα) являются птицы и те изображения, которые художник может выполнить за один день* (Platonis Leges, lib. XII, Орр., t. IX, р. 206). Последнее замечание следует причислить к тем случаям, когда величайшему философу древности было угодно (по непонятным для нас причинам) становиться загадочным и даже странным. — Прим. изд.

Рим. 8, 22.

Cum magna reverentia (Sap. 12, 18).

'Et sane aequum est ut alienam a purgatorio animam liberaturus, prius ab inferno liberet suam (Письмо ев. Франциска Ксаверия св. Игнатию, Гоа, 21 октября 1542 г. Inter epistolae sancti Francisci Xaverii a Tursellino et Possevino latine versas. Wratislaviae, 1734, in 12°, p. 16).

Ut vincas cum j udicaris (Ps. 50, 6).

Veteres... vim μαντικήν (divinatricem) in natura quandoque homini inesse с о n t e n d u n t... nec desunt inter recentiores nostri seculi scriptores qui veteribus haec in re assensum p r a e be a n t, etc.

Cm. Sam. Bochart. Epist. ad dom. de Segrais, Blondel, Reinesins, Fabricius и др., цит. в диссертации Mar. Barth. Christ. Richard «De Roma ante Romulum condita* (in thess. dissert. M. Joh. Christoph. Martini, t. II, part 1, in 8 e, p. 241).

Последний стих этого псалма в Вульгате звучит так: Defecerunt laudes David filii Jesse. Легро перевел: «Здесь кончаются похвалы Давида*. Французский протестантский перевод: «Здесь кончаются моления Давида*; английский перевод: «Молитвы Давида закончились*. Г-н Женуд с поразительной непринужденностью избегает всей этой безвкусицы, когда говорит: «Здесь кончается первый сборник, который составил Давид из своих псалмов*. Я бы дерзнул написать так: «И здесь Давид, истомленный вдохновением, бросил свое перо*, — стих этот был бы лишь примечанием, которое принадлежало бы издателям или, может быть, самому Давиду.

Сен-Мартен скончался 13 октября 1804 г., действительно не пожелав принять священника (Французский Меркурий, 18 марта 1809, №408, с. 499 и сл.).

В газете, которую цитирует участник беседы, это выражено несколько иначе; текст менее лаконичен и точнее передает мысли Сен-Мартена: «Торжественно заявляя, — пишет журналист, — об искренности обращения Лагарпа, он, однако, добавляет, что вовсе не думает, будто обращение это руководилось принципами, ведущими к истинному свету». — Прим. изд.

В предисловии к упомянутому переводу Сен-Мартен выражается следующим образом: «Именно этому духовенству надлежало бы явить все чудеса и все познания, в которых ум и сердце человеческие имеют столь великую нужду» (Париж, 1802, in 8°, с. 3).

И в самом деле, слова эти не требуют комментария. Из них с очевидностью следует, что никакого духовенства не существует и что Евангелия для «ума и сердца человеческого» недостаточно.

Nihil tarnen ista opinione esse potest levius, et certis rerum argumentis magis destitutum (Гейнео 4-й эклоге в его издании Вергилия, Лондон, 1793, in 8, т. I, с. 72).

Nu Ho tarnen tempore vaticiniorum insanius fuit Studium (там же, с. 73).

'Unum fuit aliquod (Sibyllinum oraculum) q uod magnam aliquam futuram felicitatem promitteret. <...> Hoc itaque oraculo et vaticinio seu commento ingenioso commode uusus est Virgilius (Гейне о 4-й эклоге... с. 74).

Там же, с. 73.

Проповеди о. Елисея.