Жозеф Местр - Санкт-Петербургские вечера

«Это и есть бездарность, очевиднейшим образом доказанная!» Ведь для Локка свобода заключается в способности действовать, тогда как слово это, чисто отрицательное по своему смыслу, означает лишь отсутствие препятствия. А потому свобода не может быть ничем иным, как волей, не встречающей противодействия, иначе говоря, просто волей. Кондильяк, присовокупив решительный тон к скудоумию своего учителя, изрек: «Свобода есть не более, чем способность делать то, чего не делают, и не делать то, что делают». 6Эта очаровательная антитеза может, конечно, сбить с толку ум, непривычный к такого рода спорам. Но всякому просвещенному и сведущему человеку ясно, что Кондильяк принимает здесь физическое действие (результат или внешнее проявление свободы) за самое свободу, всецело относящуюся к области духовного. Свобода есть способность действовать! Как же так? Неужели закованный в цепи узник не способен стать виновным во всевозможных грехах, не совершая при этом никаких действий? Да ему стоит лишь захотеть! Овидий говорит об этом так же,как Евангелие: «Qui,quia non licuit,non facit, ille facit». Значит, если свобода не является способностью действовать, то она не может быть ничем иным, как способностью хотеть, но ведь способность хотеть и есть воля. А задаваться вопросом, может ли воля хотеть, — это все равно, что спрашивать, обладает ли восприятие способностью воспринимать, разум — способностью мыслить, то есть является ли круг кругом, треугольник — треугольником и т.д., одним словом, является ли сущность сущностью. Если же вы примете в расчет, что даже Бог не в силах принуждать волю, так как подчинившаяся принуждению воля есть противоречие в терминах, то вы поймете, что воздействовать на волю может лишь влечение (изумительное слово, которое все философы вместе взятые не сумели бы изобрести). Влечение же не может произвести на волю

иного действия, кроме увеличения ее энергии, заставляя волю хотеть еще сильнее. А потому влечение вредит свободе не более, чем любого рода обучение — способности мыслить. Проклятие же, тяготеющее над несчастным родом человеческим, заключается в двойственном влечении:

Vim sentit geminam paretque incerta duobus. I(25)

И тот философ, который задумается над этой страшной загадкой, непременно воздаст должное стоикам, предвосхитившим основной догмат христианства: лишь мудрец свободен. Теперь это уже не парадокс, но неопровержимая истина высшего порядка: где Дух Божий, там и свобода. 1И всякий, кто пройдет мимо этой идеи, будет без конца вращаться вокруг центрального принципа, словно кривая Бернулли, но никогда к нему не приблизится. Так вот, хотите ли узнать, сколь далек был автор «Опыта» от истины в этом вопросе, как, впрочем, и во множестве других? Слушайте внимательно, ибо это просто невероятно. Локк утверждал, что «свобода, которая является отдельной способностью, не имеет ничего общего с волей, другой самостоятельной способностью, и что задаваться вопросом, свободна ли воля человека, не менее абсурдно, чем спрашивать, быстр ли его сон или квадратна ли его добродетель». 8Что вы на это скажете?

Сенатор. Черт возьми, это уж слишком! Однако не будет ли ваша память столь услужлива, чтобы привести нам доказательство сей чудной теоремы? Ибо таковое, без сомнения, имеется.

Граф. Имеется — и оно такого рода, что, однажды услыхав, его уже невозможно забыть; впрочем, судите

Овидий. Метаморфозы, VIII, 472.

сами. Слушайте внимательно: «Предположим, вы идете по мосту. Он обрушивается; и в то самое мгновение, когда вы почувствовали, как мост под вашими ногами летит вниз, усилие вашей воли — будь она свободна — перенесло бы вас, разумеется, на противоположный берег. Однако ее стремление тщетно: священные законы притяжения, управляющие вселенной, должны быть исполнены, — вам суждено упасть и погибнуть. Следовательно, свобода не имеет никакого отношения к воле». 152 152 A man falling into the water (a bridge breaking under him) has not herein liberty; is not a free agent: for though he has volition; though he prefers his not falling (это уж точно!), yet the forbearance of this motion not being in his power, etc. {26) {Locke’s op. cit., vol. II, part XXI, § 9).

Надеюсь, вы уже достигли полного убеждения, — однако, неистощимый гений Локка готов представить вам это доказательство в еще более ясном виде.

«Спящего человека перенесли к его любовнице», — или, как выражается с характерной для него изящной точностью Локк, — «в комнату, где находится особа, с которой он жаждет повидаться и поговорить». В момент пробуждения воля его столь же удовлетворена, как и ваша, когда не так давно летела она вниз с моста. И вот обнаруживается, что «этот человек, перенесенный в комнату, где находится особа, с которой и т.д., не может из нее выйти, поскольку дверь заперта на ключ», и Локк делает вывод: «следовательно, свобода не имеет отношения к воле». 153 153 "Again, suppose a man be carried whilst fast asleep into a room where is a person he longs to see and speak with; and be there locked fast in beyond his power to get out; he awakes and is glad to find himself in so désirable company which he stays willingly in: id est, prefers his stay

Льщу себя надеждой, что теперь вам уже не остается ничего желать и вы удовлетворены вполне, — но, если говорить серьезно, что можно подумать о философе, способном написать подобную нелепость? 9

Впрочем, все, что я цитировал до сих пор, попросту ложно или смехотворно, — но ведь Локк заслужил упреки и совершенно иного рода. Разве не бросил он спасательный круг терпящему кораблекрушение материализму (и тот не замедлил за него ухватиться), когда заявил, что «мышление может принадлежать материи»? По правде говоря, я подозреваю, что утверждение сие вырвалось у Локка единственно по легкомыслию, «в одну из тех тоскливых минут, когда он не знал, чем бы ему заняться», и я почти не сомневаюсь, что он бы его вычеркнул, если бы какой-нибудь приятель мягко его об этом попросил, — ведь переделал же он в новом издании всю главу о свободе, которую признали совершенно никудышной. 154 154 to going away (еще одно глубокомысленное объяснение чрезвычайной важности)... уеt being locked fast in it is evident...he has not freedom to be gone... so that liberty is not an idea belonging to volition (27) (Locke’s op. cit., vol. II, part XXI, § 10). ЧТО И СЛЕДОВАЛО ДОКАЗАТЬ 155 155 Судя по всему, Локку действительно было за нее стыдно, и, переделав ее целиком, он оставил нам занимательнейшую проблему: а не была ли его первая манера еще хуже второй? (Of Power, <28) lib. II, chap. VII, §71). Эти колебания показывают, что Локк и в самом деле писал «чтобы убить время» (его собственные слова), — так, словно играл в карты. Существует, правда, одно различие: чтобы играть в карты, нужно уметь это делать. К несчастью, в дело вмешались духовные лица, а Локк их терпеть не мог — в итоге он заупрямился и ничего переделывать не стал. Прочтите его ответ епископу Вустерскому — и вы почувствуете в нем какую-то едва сдерживаемую надменность, какую-то плохо скрытую язвительность, — вполне, впрочем, естественную для человека, который именовал английский епископат caput mortuum i29)палаты лордов. 156 156 Это самое чувство, которое в зависимости от его силы называют отчужденностью, антипатией, ненавистью или отвращением, является всеобщим в странах, примкнувших к церковной реформе. Это не значит, что среди служителей отпавшего культа нет людей по справедливости достойных уважения и действительно уважаемых. Важно, однако, чтобы сами они не обольщались на этот счет: их никогда не уважают и не могут уважать за их сан, но лишь независимо, а часто даже вопреки ему. Нельзя сказать, чтобы он хотя бы смутно не чувствовал истину, — но гордыня и пристрастие оказались в нем сильнее добросовестности. Он может, если вам угодно, признать, что «материя как таковая мыслить не способна, что восприятие чуждо ее природе и что представить себе противоположное попросту невозможно». 157 157 I never say пог suppose, etc. {30) (см. ответ епископа Вустерского: Опыт и т. д., кн. IV, гл. III, примеч.). Matter is evi-dently in its nature void of sense and thought (ibid.). l3l) 1,1 This thinking eternal substance I have proved to be immaterial (ibid.). I présumé what I have said about the supposition of a System of matter thinking (which there demonstrates that God is immaterial) will prove it in the highest degree probable, etc. (y2) {ibid., p. 141, 144, 145, 150, 167). Локк добавляет, что «на основании этих принципов он продемонстрировал и даже доказал нематериальность верховного мыслящего существа, и что те же самые принципы, на которых основывается данное доказательство, делают в высшей степени вероятным предположение, согласно которому мыслящее начало в человеке нематериально». 1,1