Иван Шишков - История философии. Реконструкция истории европейской философии через призму теории познания

Следует заметить, что, несмотря на внешнее сходство атараксии скептиков и эпикурейцев, всё же между ними имеется принципиальное различие с точки зрения способов ее достижения: Эпикур, как было показано выше, шел к атараксии через знание, Пиррон же, напротив, — через отказ от знания.

Идеи раннего «греческого скептицизма (пирронизма) получили свое развитие у ученика Пиррона Тимона, а затем в платоновской Академии, в частности, у Тимона, АркселМ* Карнеада, Агриппы. Но уже в I в. до н. э. академический скептицизм изжил себя. Пирронизм вновь появился на исторической сцене спустя полтора столетия в лице Энесидема и других скептиков, однако в виде достаточно завершенной системы он выступает только у Секста Эмпирика (около 200 гг. н. э.) одного из последних скептиков в античном мире. Сект Эмпирик делает последний шаг в развитии античного скептицизма, превращая его в полный, абсолютный нигилизм, ориентирующий человека на постоянные поиски. Скептик, согласно Сексту Эмпирику, ничего не утверждает и не отрицает, но только еще ищет: «Ищут же скептики» [352] екст Эмпирик. Указ. соч. С. 207. . После Секста Эмпирика скептицизм вновь будет возрожден в ренессансном мышлении в творчестве Эразма Роттердамского и особенно Мишеля Монтеня.

Оценивая в целом античный скептицизм, следует отметить его огромный вклад развитии античной критицистской традиции, в частности идеи о необходимости скептического, критического отношения к человеческим знаниям. Древнегреческий скептик учит вполне здравой мысли о том, что следует с недоверием относиться к имеющимся знаниям, что в душе каждого из нас постоянно должна иметь места некоторая доля сомнения во всем. Однако эту согласующуюся целиком со здравым смыслом идею древнегреческий скептик абсолютизирует, догматизирует и доводит до абсурда, превращая здравый скептицизм в свою противоположность — в обычное догматическое мышление.

Среди школ и направлений ранней эллинистической философии стоицизм занимает особое место, ибо он был самой значительной, влиятельной философской системой не только в позднем греческой, но и римской культуре. В историческом развитии стоицизма принято выделять несколько периодов: 1) период Древней Стой, представленный основателем этой школы Зеноном Китийским (ок. 340-265 до н. э.) и его учениками — Кле- анфом (331-233 гг. до н. э.) и Хрисиппом (280-206 гг до н. э.); 2) период Средней Стой, содержание которого определяется творчеством Панеция (180-110 гг. до н. э.) и Посидония (ок. 135-50 гг. до н. э.); 3) период Новой Стой, собственно римский стоицизм, главными представителями которого были Луций Анней Сенека (ок. 4. г. до н. э. - 65 г. н. э.), Эпиктет (ок. 50 - ок. 135 гг.) и Марк Аврелий (121-180). В дальнейшем я ограничусь реконструкцией только Древней Стой, которая, в отличие от Средней и Новой Стой, еще не вполне утратила научный интерес и потому в ней наиболее полно представлены все составные части стоической философий, а именно: этика, физика и логика.

Как и скептики и эпикурейцы, стоики видели свою задачу в том, чтобы найти твердое основание для нравственной жизни. И хотя нравственная, этическая составляющая является преобладающей в стоицизме, философия стоиков все же не исключала и теоретическую часть, которую составляют логит и физика . Правда, обе они в конечном итоге подчиняются и этике, которая нуждается в этих двух науках, как в своем обосновании. Стало быть, цель знания стоики видят не в нем самом, а в его практических последствиях. Ценность теоретических изысканий целиком определяется их значением для нравственной жизни. Вместе с тем истинная нравственность невозможна без истинного познания.

Вслед за Эпикуром, стоики полагают, что этике должны предшествовать логика и физика. Логика в системе философии стоицизма выполняет функцию общей пропедевтики и эпистемологии, исследующей принципы и границы познания, критерии истинного и ложного, а также способы выражения знания. Физика же должна обосновать законы мироздания и дать основу для суждения о благе и зле и тем самым утвердить законы этики.

Учение основателя стоической школы Зенона Китийского формировалось под сильным влиянием не только кинической философии, но и идей Гераклита и Аристотеля. Наиболее ощутимо влияние Аристотеля на логику стоиков, которую они делили на риторику и диалектику. Различие между ними стоики сводили к тому, что риторика, в отличие от диалектики, использует неканонично построенные силлогизмы для выражения соответствующих смыслов. Вот почему и Зенон Китийский, по сообщению Секста Эмпирика, «когда его спросили, чем отличается диалектика от риторики, ответил, сжав кулак и вновь разжав: „Вот чем!“; сжатым кулаком он показал округленность и краткость диалектики, а раскрытой рукой с растопыренными пальцами изобразил широту [т. е. нестрогость] риторической способности» [353] Фрагменты ранних стоиков. Т. 1. Зенон и его ученики. М.: «Греко-латинский кабинет» Ю. А. Шичалина, 1998. С. 40. [354] Лаэртский Диоген. Указ. соч. С. 260. .

Диалектика, которая, по сообщению Диогена Лаэртского, определялась стоиками как «наука правильно спорить при помощи рассуждений в виде вопросов и ответов», включает учение об обозначающем (грамматику, «лектон» как словесно оформленное содержание, мысль — понятие или представление) и обозначаемом (собственно логику). Учение об обозначаемом соответствует, по сути, формальной логике. Вместе с тем диалектике подчинено учение о критериях и теория определений понятий, которые представляет собой теорию познания стоической школы.

Исходной точкой стоиков в теории познания было утверждение о том, что существует только единичное и знание — это знание о частных объектах. Эти объекты создают в нашей душе представления, впечатления о них. А потому знание есть в первую очередь знание этих представлений. Представление же, или впечатление, по Зенону, «есть отпечаток в душе…, отпечаток, оттиск и образ того, что существует так, как оно существует» [355] Фрагменты ранних стоиков. Т. 1. Зенон и его ученики. М.: «Греко-латинский кабинет» Ю. А. Шичалина, 1998. С. 26,27. . Стало быть, в отличие от Платона, который пренебрегал чувственным восприятием, стоики считали его основой познания. И если Платон отстаивал позицию своеобразного гносеологического априоризма, то стоики исходили из того, что душа новорожденного — это tabula rasa , и для того, чтобы она приобрела знания, необходимо восприятие.

После акта восприятия, когда объект исчезает из поля зрения, остается память о нем, а накапливаясь в памяти, воспоминания об объекте порождают опыт. Через умозаключения наш разум образует из воспринятого общие представления, понятия.