Герберт Маркузе - Разум и революция [Гегель и становление социальной теории]

Самое опасное воплощение рационализма Шталь усматривал в теории естественного права. Он называл эту теорию «учением, которое выводит закон и государство из природы и разума (отдельного) человека». [643] lbid. S. 252. Он противопоставлял ей тезис, согласно которому природа и разум индивида не могут быть нормой общественной организации, ибо радикальные призывы к революции всегда провозглашаются во имя разума этого индивида. Нельзя сделать так, чтобы естественное право совпало с наличным позитивным правом, равно как невозможно, чтобы гегелевское рациональное государство представляло собой нечто тождественное наличной форме государственности. Идею естественного права Шталь рассматривает в ее критическом аспекте; он считает, что она наделяет индивида большим количеством более высоких прав в сравнении в теми, которые ему дает позитивное право. Поэтому тезису естественного права он противопоставляет воззрение, согласно которому «право и позитивное право суть равнозначные (gleichbedeutende) понятия»; что касается гегелевской «негативной» диалектики, то ей он противопоставляет позитивную философию авторитаризма.

Мы вкратце охарактеризовали то принижение разума, которое заявляло о себе в позитивной философии, и подчеркнули, что ее метод предполагал готовое согласие с теми силами, которые могут появиться. Деятельность Шталя подтверждает данную точку зрения. Он — сознательный позитивист, [644] Cp.: Mannheim К . Das konservative Denken // Archiv fuer Sozialwissen schaft und Sozialpolitik. 1927. Bd LVll. S. 84f; Kaufmann E. Op. cit. S. 58 ff. влекомый желанием отстоять ценность позитивного, конкретного, индивидуального, ценность фактов. [645] Stahl J. Philosophie des Rechts. Bd II. S. 38. Философию Гегеля он упрекает за ее мнимую неспособность объяснить природу единичных фактов, составляющих порядок реальности. [646] Ibid. S. 37. Всегда занятый всеобщим, Гегель никогда не снисходил к индивидуальному содержанию налично данного, которое является его истинным содержанием.

«Обращение науки», за которое ратует Шталь, [647] Ibid. S. Vll. означает возврат к позитивизму и, конечно, к определенному его виду, который, с точки зрения Шталя, представлен «позитивной философией Шеллинга». [648] См. предисловие ко второму изданию 2-го тома. Он хвалит Шеллинга за то, что тот противопоставил право «исторического» «логическому, которое лишено времени и бездеятельно». [649] Stahl J. Op cit.Bd I. S. XVII. Все, что возникает в истории из вечной жизни народа, все, что освящено традицией, обладает своей собственной истиной и не несет ответственности перед разумом. Шталь интерпретирует Шеллинга в свете исторической школы (Historische Schule), которая использовала особый авторитет данного для того, чтобы оправдать существующее позитивное право. В статье, излагавшей программу этой Historische Schule, Фридрих Карл фон Савиньи писал (1814): «Не может быть никакого вопроса о выборе между добром и злом, как если бы принятие данного было добром, а его отвержение — злом, которое в то же время было бы возможно. Отвержение данного совершенно невозможно. Оно неизбежно главенствует над нами; мы можем заблуждаться по отношению к нему, но не можем его изменить». [650] Landsberg Е . Geschichte der deutschen Rechtwissenschaft. Muenchen, 1910. Bd HI. S. 201. Существующий закон и вся палитра прав являются частью «общей жизни народа [Volk)», вместе с которым он естественным образом развивается на всем протяжении истории; закон и право нельзя подчинить критическим нормам разума. Историческая теория Савиньи отвергает, как это делал и позднейший позитивизм, «негативную философию» рационализма (и особенно учение о естественном праве), утверждая, что эта философия враждебна сложившемуся порядку. Кроме того, данной теории, как и позднейшей позитивистской социологии, присуща склонность истолковывать общественные процессы в терминологии процессов естественных. Все в жизни общества является организмом, а каждый организм сам по себе добр и прав. Правовой порядок Шеллинг описывал как «природный порядок», как «вторую природу», осуждая всякие попытки преобразовать его в соответствии с интересом свободы. «Правопорядок — не моральное, а чисто природное устройство, над которым свобода столь же не властна, как и над чувственной природой. Поэтому неудивительно, что все попытки преобразовать этот порядок в моральный, оказываются неприемлемыми из-за проявляющегося в них неразумия и его непосредственного следствия — чудовищного деспотизма». [651] Шеллинг Ф. В. Й. Система трансцендентального идеализма Соч. В 2 т . М ., 1987. Т . 1. С . 448. Утверждение, согласно которому природа находится в преимущественной позиции по отношению к обществу, замышлялось как противоядие против притязаний «рациональной воли» преобразовать налично данные формы в соответствии с интересом свободных индивидов.

Включая в свою философию принципы «натуралистических» школ, Шталь делал это с явной целью использовать их как принципы оправдания существующего. В начале своей работы он не колеблясь заявляет, что его философия апологетична:

«В течение полутора веков философия клала в основу авторитета, брака и собственности не божественную заповедь и предписание, а волю и согласие человека. Следуя этим учениям, народы бросали вызов своим правителям и историческому порядку и, в конце концов, восставали против справедливого института собственности». [652] Stahl J. Philosophie des Rechts. Bd II. S. X.

Любая философия, которая «выводит природный и нравственный универсум из человеческого разума, то есть из законов и атрибутов мысли», [653] Ibid. S. XVIII. подрывает наличествующмй порядок и заслуживает искоренения. Позитивная философия, которая приходит ей на смену, будет воспитывать уважение к порядку и авторитету, который был призван Богом, чтобы управлять людьми, а также ко всем правам и условиям, которые обрели законность благодаря Его Воле». [654] Ibid. S. XXII. Порядок и авторитет — два ключевых термина контовского позитивизма — вновь появляются в политической философии Шталя. Он так же настойчиво, как и Конт, предлагает правящим силам свои идеологические услуги.

Шталь особенно восприимчив к тому, что касается права собственности на существование. «Почему вопрос о том, что такое собственность, мы должны препоручать Прудонам?» — спрашивает он.33 Если, как утверждал рационализм, собственность должна основывать свое право только на воле человека, тогда отсюда следует, что коммунизм прав по отношению к философии права, сформировавшейся за период от Гроция до Гегеля .... а также по отношению к современному обществу».33 Собственность и вся система общественно-политических отношений должна быть ограждена от каких бы то ни было рационалистических трактовок и утверждена на более прочном основании. Политическая философия Шталя стремится к тому, чтобы все данные господствующей социальной схемы полагались как данные истинной и справедливой реальности; ее метод заключается в том, чтобы склонить человеческую волю и разум перед авторитетом этих данных.