Герберт Маркузе - Разум и революция [Гегель и становление социальной теории]

Мы не станем вдаваться в пространные рассуждения относительно этого метода. Он, в основном, заключается в том, чтобы прямо или косвенно свести весь общественно-политический порядок к Божьему установлению. Чем важнее рассматриваемая проблема, тем непосредственнее эта связь. «Распределение богатства — это дело Божьего установления».34 Общественные институты основываются на «Божьем управлении миром человечества».35 Социальное неравенство — это Божья воля: «Должно существовать разное право для мужчины, женщины и ребенка, для необразованного рабочего, которого привлекают к суду, и землевладельца, свободного от судебного разбирательства. Право должно различаться в соответствии с полом, возрастом, сословием или классом».36

” 1ыа Б. ххп.

55 1Ы<1. Б. 375.

34 1Ы<1 Б. 376.

55 1Ы<���Г Б. 191.

* 1Ы<1. ва I. Б. 277.

Государство и его властные структуры вбирают в себя «божественный институт», и хотя люди могут жить при той или иной конституции, «не только государство как таковое есть Божья заповедь, но и конкретная конституция, и конкретные властные структуры всюду обладают божественной санкцией».37

Этот метод ассоциируется с философией персонализма,38 которая более коварна, ибо, включая в себя прогрессивные идеи, характерные для рационализма среднего класса, истолковывает их в иррационалисти- ческом контексте. «Личность» возносится до уровня «изначального бытия» и «изначального понятия».39 Сотворенный мир достигает своей кульминации в существовании личности; она представляет собой «абсолютную цель» и является носителем «изначального права».40 Такой подход обусловливает гуманитарную установку Шталя, выражающуюся в том, что «благополучие, право и честь любого индивида, даже занимающего самое низкое положение, являются предметом внимания общности», что «каждого надо уважать, защищать, чтить и обеспечивать в соответствии с его индивидуальностью, не делая никаких различий в происхождении, расе, сословии, даровании ... ».4| Однако, в антирационалистической структуре, каковой и является философия Шталя, эти прогрессивные идеи начинают противоречить исконному смыслу. Сияние «личности» затмевает серые реалии социальной системы и выявляет их только как совокупность личностных отношений, берущих свое начало в личности Бога и на земле завершающихся в личности верховного монарха. Государство и общество, над которыми в

37 1Ыс1. ва III. Б. 177.

“ 1ы<1. ва и. Вись. I. ” 1ыа. б. н.

1Ыа. Б. 312.

1Ыа. Б. 346.

реальности господствуют властные отношения и которые управляются экономическими законами, предстают как некая нравственная империя, руководимая нравственными законами, правами и обязанностями. Реставрация предстает как мир, созданный для развития личности.

Преждевременный персонализм Шталя иллюстрирует принципиально важную истину, касающуюся современной философии, истину, заключающуюся в том, что нередко точка зрения конкретного отстоит от истины дальше, чем абстрактное. Неприятие немецкого идеализма обнаруживает интеллектуальную тенденцию, которая набирает силу и стремится свести воедино философию и конкретность действительной жизни. Упор делается на то, чтобы конкретное место человека в его существовании заменило абстрактные понятия в философии и стало нормой мысли. Однако когда его конкретное существование начинает свидетельствовать об иррациональном порядке, клевета на абстрактную мысль и капитуляция перед «конкретным» перерастают в расставание с критическими мотивами философии, в отказ от ее противопоставления иррациональной реальности.

Свою теорию «конкретной личности» Шталь предлагал в качестве замены абстрактному универсализму Гегеля. Субстанцией мира должна быть личность в ее конкретном существовании, а не разум. Однако на самом деле на арену вышел универсализм, который был гораздо опаснее универсализма Гегеля. Тотальность неравенства и различий, существующая в данной общественно-политической реальности, тотчас утверждалась и полагалась в личности. Личность обретала свое конкретное существование в специфических отношениях господства и подчинения, имевших место в социальной реальности, в то время как в общественном разделении труда она представала как объект управления. Шталь утверждал, что все эти уровни неравенства принадлежат природе личности и не могут ставиться под вопрос. Равенство «не исключает различий и степеней, неравенства в действительных правах, даже неравенства в юридическом статусе». [655] Ibid. S. 331.

А теперь укажем лишь на основные направления позитивной философии Шталя в вопросе о государстве. Персоналистский принцип вселенной предполагает, что любое господство имеет «личностный характер», то есть характер осознанного личностного авторитета. При гражданском порядке власть концентрируется во многих ответвлениях государственного организма, берущих свое начало и сосредоточивающихся вокруг природной личности монарха. [656] 4) Ibid. Bd III. S. 2. Государство — это прежде всего монархия. Оно может принимать форму представительного правления, но в любом случае суверенитет монарха должен быть выше различных сословий. [657] Stahl J. Das monarchische Prinzip. S. 12, 14, 16.

Шталь принимает гегелевское отделение государства от общества, но делает эту грань гораздо более размытой, истолковывая все общественные отношения как «нравственные». Он настаивает на том, чтобы государство осуществляло широкомасштабное регулирование экономики, и не намерен признавать безграничную свободу торговли. [658] Stahl J. Philosophie des Rechts. Bd III. S. 61, 70. 44 Ibid. S. 131. Государство есть «союз (Verband) народа, находящегося под властью (Obrigkeit)».4Ь Будучи сферой нравственного, государство преследует двоякую цель: «с одной стороны, осуществление господства как такового, а именно стремления к тому, чтобы среди людей главенствовала власть», и с другой, «защита людей и обеспечение прогресса, развитие народа и исполнение Божьей заповеди».47

Отныне государство связано не интересом индивида, а «силой и субъектом, которые предшествуют индивидуальным членам и превосходят их».48 Власть — это сила, которая, в конечном счете, связывает общественно-политические отношения с целым. Вся система функционирует благодаря послушанию, долгу и согласию. «Любое господство включает в себя согласие с мыслью и волей правителя в существовании тех, кем он правит».49 Перед нами яркое предвосхищение той характерной структуры, которая вызывается к жизни и формируется современным авторитарным государством. Гегеля такое высказывание привело бы в ужас. Капитуляция индивидуальной мысли и воли перед мыслью и волей какого-то внешнего авторитета противоречит всем принципам его идеалистического рационализма.