Герберт Маркузе - Разум и революция [Гегель и становление социальной теории]

отличие от порядка гражданского общества) в наличии слепой взаимосвязи особенных потребностей и действий. «Система потребностей» становится осознанной жизненной структурой, контролируемой самостоятельными решениями человека, направленными на соблюдение общего интереса. Таким образом государство можно назвать «осуществлением свободы».101

Мы упомянули, что для Гегеля основополагающая задача государства заключается в том, чтобы свести воедино особенный и общий интерес и тем самым сохранить право и свободу индивида. Однако такое требование предполагает не разделение, а отождествление государства и общества, так как потребности и интересы индивида существуют в обществе и, независимо от того, как их можно изменить требованиями общего благополучия, они возникают и сохраняют связь с общественными процессами, управляющими индивидуальной жизнью. Таким образом, в конечном счете требования осуществления свободы и счастья вновь соотносятся с обществом, а не с государством. Согласно Гегелю государство имеет только одну цель — быть «объединением как таковым». Иными словами, у него вообще нет никакой цели, если общественно-экономический порядок сам формирует «истинное объединение». Установление гармонических отношений индивида со всеобщим привело бы к отмиранию государства, а не наоборот.

Тем не менее Гегель отличает разумный государственный порядок от случайных взаимоотношений, характерных для общества, поскольку это общество он воспринимает как общество гражданское, не являющееся «истинным объединением». Критическая направленность его диалектики заставляет видеть общество таким, каким он его видит. Диалектический метод осмысляет существующее в ракурсе той негативности, которая в нем содержится, и воспринимает наличествующие реалии в свете их перемен. Изменение — это историческая категория. [372] Hegel G. Philosophie der Weltgeschichte. 1920. Bd I. S. 10. Объективный дух, о котором говорится в «Философии права», раскрывается во времени, [373] См. ниже. и диалектический анализ его содержания должен направляться теми формами, которые это содержание принимает в истории. Следовательно, истина предстает как историческое свершение, и, таким образом, стадия гражданского общества, достигнутая человеком, реализует все предшествующие исторические усилия. В будущем может появиться какая-нибудь иная форма объединения, однако философия как наука о действительном не делает ее предметом своих спекуляций. Социальная реальность, с характерным для нее общим духом конкуренции, эгоизма и эксплуатации, с чрезмерным богатством и чрезмерной бедностью, представляет собой ту основу, на которой должен созидать разум. Философия не может забегать вперед, потому что она принадлежит своему времени, «времени, постигнутом в мысли». [374] Гегель Г. В. Ф. Философия права. М., 1990. С. 55.

На это время приходится существование гражданского общества, в котором была подготовлена материальная основа для осуществления разума и свободы, но разума, искаженного слепой необходимостью экономического развития, и свободы, извращенной конкуренцией противоборствующих частных интересов. Однако в том же самом обществе есть многое, что способствует формированию истинно свободного и разумного объединения: оно сохраняет за индивидом его неотчуждаемое право, развивает человеческие потребности и средства для их удовлетворения,

организует разделение труда и способствует упрочению закона. Эти элементы надо освободить от засилья частных интересов и подчинить их той силе, которая особым образом возвышается над системой гражданского общества, где царит конкуренция. Такой силой является государство. В государстве Гегель усматривает «самостоятельную силу, в которой отдельные индивиды не более, чем моменты»; «государство — это шествие Бога в мире».105 Ему кажется, что речь идет о самой сущности государства, однако на самом деле он всего лишь описывает исторический тип государства, соответствующий гражданскому обществу.

К такому истолкованию гегелевского государства мы приходим, помещая его понятие в социально-исторический контекст, который он сам предполагал, описывая гражданское общество. Гегелевская идея государства берет начало в философии, в которой либеральное представление о государстве и обществе почти полностью разрушается. Мы видели, что в своем анализе Гегель приходит к отрицанию всякой естественной гармонии между единичным и общим интересом, между гражданским обществом и государством. Таким образом, либеральная идея государств рушится. Для того, чтобы структура наличного социального порядка сохранилась, общий интерес должен найти свое воплощение в автономной силе, и государство своим авторитетом должно возвышаться над полем битвы, где соперничают различные социальные группы. Однако «обожествленное» государство Гегеля никоим образом нельзя сравнивать с фашистским государством. Последнее представляет собой тот самый уровень общественного развития, который в гегелевском государстве, как предполагается, не находит себе места, а именно уровень прямого тоталитарного господства особенных интересов над целым. При фашизме гражданское общество главенствует над государством, тогда как у Гегеля государство руководит гражданским обществом. Во имя чего это происходит? Гегель считает, что во имя свободного индивида и его истинных интересов. «Сущность государства нового времени состоит в том, что всеобщее связано в нем с полной свободой особенностей и с благоденствием индивидов». [375] Там же. § 260, прибавление. Основное различие между древним и современным миром заключается в том, что во втором великие вопросы человеческой жизни должны решаться не какой-то высшей властью, а свободным человеческим « я хочу». «Это «я хочу»... должно иметь в великом здании государства свое особое существование». [376] Там же. § 279, прибавление. Основной принцип такого государства заключается во всестороннем развитии индивида. [377] ,м Там же. § 260 и 261. В его конституции и во всех политических институтах должны выражаться «знание и воля его индивидов».

Однако здесь судьбу политической философии Гегеля определяет присущее ей историческое противоречие. Индивид, который в общем интересе постигает свой истинный интерес и желает его осуществления — такого индивида просто не существует. Индивиды существуют только как частные собственники, как субъекты тех жестоких процессов, которыми характеризуется существование гражданского общества, субъекты, которых от обь'рго интереса отъединяет собственный эгоизм и все, что с ним связано. В рамках существования гражданского общества никто не чувствует себя свободным от его тягот.