Людвиг Витгенштейн - Записки о цвете

127. ‘Цвета’ не являются вещами, имеющими определенные свойства, так, чтобы сразу можно было искать или представлять цвета, которые мы ещё не знаем, или можно было представлять себе того, кто знает иные цвета, нежели мы. Вполне возможно, что при определенных обстоятельствах мы сказали бы, что люди знают цвета, которые не знаем мы, но нас не принуждают к такому выражению. Ибо не говорится, что мы должны рассматривать как удовлетворительный аналог нашим цветам, чтобы это можно было сказать. Это сходно с тем, как если говорят об инфракрасном ‘свете есть хорошее основание, делать так, но можно также объяснить это как злоупотребление. И похожее происходит с моим понятием: ‘иметь боль в теле другого’.

128. Прекрасно могло бы жить племя, состоящее исключительно из дальтоников; но могло бы оно развить все наши названия цветов и как их терминология соответствовала бы нашей? Как будет выглядеть их естественный язык?? Знаем ли мы? Может быть, у них будет три первичных цвета: синий, желтый и третий, занимающий место красного и зелёного? - Что если мы встретимся с таким племенем и захотим научиться их языку? Мы здесь сталкиваемся с известными затруднениями.

129. Разве не могут существовать люди, которые не понимают нашего способа выражения, что оранжевый - это красновато-желтый (и т.д.), и которые были бы склонны говорить приблизительно то, что оранжевый (например) встречается в реальном цветовом переходе от красного к жёлтому? И для них также легко может существовать красновато-зеленый. Следовательно, они не смогут ‘анализировать смешение цветов’ и не смогут научиться нашему употреблению Х-овато Y. (Подобно людям без абсолютного слуха.)

130. А как же быть с людьми, у которых есть только понятия формоцветов? Должен ли я о них сказать, что они не видят, что зеленый лист и зеленый стол, когда я указываю им на них, имеют один и тот же цвет, или же, что они имеют нечто одинаковое? Что если ‘не встречавшиеся им’ различной формы, но одного цвета предметы сравнивать друг с другом? Это сравнение, вследствие определённого окружения этих людей, для них не важно или важно только в исключительных случаях, поэтому не получается построение языковых приспособлений.

131. Языковая игра: Сообщи о более ярких или темных телах. - Но этой игре близкородственна следующая: Выскажись об отношении яркости определённых цветов. (Сравнить: Отношение длин двух определённых стержней - отношение двух определённых чисел.) Форма предложений в обоих случаях одинакова («X ярче Y»). Но в первой языковой игре она временна, а во второй - вневре-менна.

132. При определённом значении «белого» белый есть самый яркий цвет. На изображении, на котором на куске белой бумаги изображена яркость голубого неба, небо светлее белого. Тем не менее в другом смысле голубой - более темный, а белый -более светлый цвет (Гёте). Из белого и синего на палитре первый был бы светлее второго. В палитре белый - это самый светлый цвет.

133. Определённый серо-зелёный может врезаться мне в память так, что я всегда могу правильно распознать его без образца. Однако чисто-красный (синий и т.д.) я могу всегда, так сказать, реконструировать. Это именно красный, который не отклоняется в ту или иную сторону, я различаю его без образца, как, например, прямой угол в противоположность произвольному острому или тупому.

134. В этом смысле есть только четыре (или вместе с белым и черным шесть) чистых цвета.

135. Естественная история цветов должна сообщать об их наличии в природе, а не об их сущности. Её предложения должны быть временными.

136. По аналогии с другими цветами, черный рисунок на белом фоне, если посмотреть сквозь прозрачное белое стекло, выглядит неизменившимся, как черный рисунок на белом фоне. Ибо черный должен оставаться черным, и белый, ведь он также является цветом прозрачного тела, остаётся неизменным.

137. Можно вообразить стекло, сквозь которое черный выглядит как черный, белый - как белый, а все другие - как оттенки серого; так что увиденное сквозь него имеет вид как на фотографии. Но почему я должен называть это «белым стеклом»?

138. Вопрос в следующем: Не является ли построение ‘прозрачного белого тела’ подобным построению ‘правильного двуугольника’?

139. Я могу смотреть на тело и видеть, например, матовую белую поверхность, т.е. получить впечатление такой поверхности, или впечатление прозрачности (независимо от того, имеется она в наличии или же нет). Такое впечатление может возникнуть из-за распределения цветов, и в этом распределении белый и другие цвета не участвуют одним и тем же способом. (Я принял окрашенный зеленоватым жестяной купол за полупрозрачное зеленоватое стекло, не зная в настоящий момент, какая особенность распределения цветов порождает такую видимость.)

140. И в зрительном впечатлении прозрачного тела вполне может присутствовать белый, например, как отражение, как блик. То есть: Если впечатление ощущается как от прозрачного, то белый, который мы видим, просто не истолковывается как белый этого тела.

141. Я смотрю сквозь прозрачное стекло: Следует ли из этого, что я не вижу белого? Нет, но я не вижу стекло как белое. Но как так происходит? Это может происходить разными способами. Я могу видеть белое обоими глазами как расположенное позади. Но белый я могу видеть также как отблеск просто из-за его положения (даже если он, быть может, и не является отблеском). И всё же здесь речь идёт о зрении, а не просто о том, что так считается. И также нет никакой необходимости в зрении обоими глазами, чтобы видеть нечто как расположенное за стеклом.

142. Различные «цвета» не все имеют одинаковую связь с объёмным зрением.

143. И безразлично, объясняется она посредством нашего накопленного в детстве опыта или же нет.

144. Пожалуй, между объёмностью, светом и тенью эта связь есть.

145. Нельзя также сказать, что белый есть по существу свойство - зримой - поверхности. Ведь вполне возможно, что белый встречался бы только как отблеск, или как цвет пламени.

146. Ведь может же быть и так, что в действительности прозрачное тело кажется нам белым, но оно не может казаться и белым, и прозрачным.

147. Но это не следует выражать так: Белый не является прозрачным цветом.

148. ‘Прозрачный’ можно сравнить с ‘отражённым’.

149. Элемент зрительного пространства может быть белым или красным, но не прозрачным или непрозрачным.

150. Прозрачность и отражённость существуют только в глубинной размерности зрительного образа.

151. Почему визуально одноцветная поверхность в поле зрения не может быть янтарного цвета (цвета янтаря). Это слово указывает на прозрачного посредника; поэтому, если художник рисует бокал с янтарным вином, можно, скажем, называть участок изображения, на котором он отображён, окрашенным в «янтарный цвет», но не одноцветный элемент этого участка.