Джидду Кришнамурти - О самом важном (Беседы с Дэвидом Бомом)

Бом:Давайте посмотрим, как мы могли бы действовать, руководствуясь научным подходом. Возник бы вопрос: почему все люди неразумны?

Кришнамурти:Потому что мы так обусловлены. Наше воспитание и образование, наша религия, — все.

Бом:Но это нас ничуть не продвигает, потому что вызывает новые, еще большие вопросы: как мы оказались обусловленными и т.д.

Кришнамурти:В этом мы можем разобраться.

Бом:Но я имею в виду, что, следуя в этом направлении, мы не получим ответа.

Кришнамурти:Вот именно. Почему мы обусловлены именно так?

Бом:Мы говорили на днях, что человек, возможно, совершил неверный поворот, который определил и неверную обусловленность.

Кришнамурти:Неверную обусловленность с самого начала. Иначе говоря, стремление к безопасности, — для меня самого, для моей семьи, для моей группы, для моего племени — вызвало это разделение.

Бом:Как раз тут можно спросить, почему человек искал безопасность в неверном пути? Видите ли, если бы существовала какая-то разумность, она прояснила бы полную бессмысленность этого шага.

Кришнамурти:Вы, конечно, возвращаетесь назад, к неверному повороту. Как вы мне объясните, что мы совершили неверный поворот?

Бом:Не считаете ли вы, что нам нужно подойти к этому с точки зрения науки?

Кришнамурти:Конечно. Я думаю, что неверный поворот был сделан тогда, когда мысль стала самым важным.

Бом:Что сделало ее самым важным?

Кришнамурти:Давайте порассуждаем. Что заставило людей вознести мысль на пьедестал как единственное средство действия?

Бом:Нужно также пояснить, почему мысль, если она так важна, создает все наши трудности. Тут два вопроса.

Кришнамурти:Это довольно просто. Мысль была наделена высочайшей властью. И это, возможно, явилось для людей неверным поворотом.

Бом:Дело, думаю, в том, что мысль стала эквивалентом истины. Люди приняли мысль, приравняв ее к истине и всегда считая то, что есть, истинным. Существует представление, что наше знание не имеет границ. Это заблуждение основано на свойстве знания обобщать. Знание действительно полезно в определенных случаях и в определенное время. Но когда люди вообразили, что оно могло бы быть полезно всегда и во всем, это кристаллизовало понятие истинности мысли и придало ей величайшую значимость.

Кришнамурти:Вы спрашиваете, почему человек придал мысли такое значение?

Бом:Я думаю, он совершил ошибку.

Кришнамурти:Почему?

Бом:Потому что он не понимал, что делал. На первых порах он еще не видел опасности...

Собеседник:Вы только что говорили, что основным в человеке принято считать разум...

Кришнамурти:Ученые так говорят.

Собеседник:Если вы могли бы показать человеку нечто такое, что истинно...

Кришнамурти:Покажите это мне. Истинно то, что я неразумен. Это факт, это истина.

Собеседник:Но для этого не требуется разума. Достаточно наблюдения.

Кришнамурти:Нет. Кто-то идет воевать. Кто-то говорит о мире. Кто-то неразумен. Д-р Бом указывает на мнение ученых о том, что человек разумен. Но факт таков, что наша повседневная жизнь неразумна. И вот мы просим показать нам с помощью науки, почему она неразумна. А это значит, показать человеку, каким образом он соскальзывает в неразумность и почему люди с этим примирились. Мы можем говорить, что виной этому привычка, традиция, религия. Это касается также тех ученых, которые очень разумны в сфере научной деятельности, но неразумны в жизни.

Собеседник:И вы считаете, что верховная власть мысли — это самая высокая степень неразумности?

Кришнамурти:Верно. К этому мы пришли.

Бом:Но как мы пришли к тому, чтобы сделать мысль такой важной?

Кришнамурти:Почему человек придал мысли такое большое значение? Я думаю, что ответить довольно легко. Потому что мысль — единственное, что он знает.

Бом:Я не понимаю, почему он придал мысли высочайшую важность.

Кришнамурти:Потому, что все, что я знаю, создано мыслью, — образы и все прочее — и это для меня важнее, чем то, чего я не знаю.

Бом:Но видите ли, если бы человек был разумен, он вряд ли пришел бы к такому заключению. Неразумно утверждать: все, что я знаю — это и есть все, что важно.

Кришнамурти:Стало быть, человек неразумен.

Бом:Ему надо было стать неразумным, чтобы сказать: «Все, что я знаю — это и есть то, что важно». Но почему ему надо было так действовать?

Кришнамурти:Не хотели бы вы сказать, что ошибка была допущена потому, что человек цеплялся за известное и противился всему неизвестному?

Бом:Таков факт, но не ясно, почему он должен был так поступить.

Кришнамурти:Потому что известное — то единственное, что он имел.

Бом:Но я спрашиваю, почему он не был достаточно разумен, чтобы это понять.

Кришнамурти:Потому что он неразумен.

Бом:Итак, мы попали в замкнутый круг!

Кришнамурти:Не думаю.

Бом:Посмотрите, любая из причин, которые вы приводите — это просто все новый пример человеческой неразумности.

Кришнамурти:Это я и говорю. В основе своей мы неразумны, потому что придали мысли величайшее значение.

Собеседник:Но еще раньше мысль создала идею «я»?

Кришнамурти:Это пришло несколько позднее; нам надо двигаться шаг за шагом.

Собеседник:Несомненно, для меня как «я» мысль — это единственное, что существует.

Кришнамурти:Могли бы ученые с этим согласиться?

Бом:Ученый сознает, что он исследует реальную природу материи, не зависящую от мысли, во всяком случае, изначально независимую. Он хочет познать универсум. Возможно, он заблуждается, но он чувствует, что его исследование ничего не будет стоить, если он не будет уверен, что имеет дело с объективным фактом.

Кришнамурти:Не хотели бы вы сказать, что через исследование материи он пытается нечто найти, пытается найти первооснову?

Бом:Именно так.

Кришнамурти:Подождите! Так ли это?

Бом:Да, определенно.

Кришнамурти:А вот религиозный человек говорит, что вы не можете ее найти путем становления, каким бы разумным вы ни становились в своей жизни. Сам он не считает себя разумным, напротив, говорит, что он неразумен и прочее. Сначала он должен, конечно, выяснить, двигаться ли ему шаг за шагом, или он может понять все сразу. Верно? Человек признает, что он неразумен.