Кристофер Леонард - «Капитализм для своих», или Как строилась власть корпораций в Америке

Скалия и Кларенс Томас; конгрессмены Республиканской

партии Майк Пенс, Том Прайс и Пол Райан; республиканские губернаторы Бобби Джиндал и Хейли

Барбур, а также такие знаменитости, как Раш Лимбо, Чарльз

Краутхаммер и Джон Стоссел. На летней конференции 2010

г. одним из основных докладчиков был лидер «Движения

чаепития» Гленн Бек, чья речь называлась «Стоит ли

Америка на пути к крепостному праву?». Но соблюдать

закрытость становилось все сложнее. Организация

«Американцы за процветание» была одной из самых

влиятельных политических организаций 2010 г. Ряд

агентств, таких как «Центр за целостность общества» и

«Семинар по журналистским расследованиям в

Американском университете», которые занимались

проведением журналистских расследований, начали

копаться в многолетней истории вмешательства Чарльза и

Дэвида Кохов в политический процесс. Обе группы

опубликовали подробные отчеты, в которых рассказывалось

о значительных политических пожертвованиях братьев Кох.

Активистские группы также не остались в стороне. В марте

2010 г. Гринпис выпустил свой 43-страничный доклад под

названием «Koch Industries: тайное финансирование

механизма отрицания изменений климата» (Koch Industries: Secretly Funding the Climate Denial Machine), в котором

подробно были описаны обширные пожертвования Коха

таким группам, как Центр Меркатуса, Институт Катона и

Институт конкурентного предпринимательства.

Публичность достигла своего пика в августе 2010 г.,

[707] когда журнал The New Yorker опубликовал подробный

отчет о политической истории Koch Industries, содержащий

актуальную информацию о координации активистов

«Движения чаепития» со стороны организации

«Американцев за процветание». Джейн Майер, одна из

самых известных в Америке журналистов, ведущих

расследования, написала статью «Оперативно-диверсионная

деятельность: Братья-миллиардеры ведут войну против

Обамы» (Covert Operations: The Billionaire Brothers Who Are Waging a War Against Obama). После этого за братьями Кох

прочно закрепилась роль общественных деятелей,

оказывающих сильное влияние на политические процессы.

Среди членов политической элиты Америки получил

широкое распространение слух о том, что братья Кох не

просто помогали «Движению чаепития», но и сами создали

его. Эта история была еще больше раздута решением

Верховного суда 2010 г. по делу Объединенные граждане

против Федеральной избирательной комиссии , которое

сняло ограничения на пожертвования на избирательные

кампании для независимых политических групп. Это давало

право осуществлять неограниченные поступления

денежных средств, предназначавшихся сторонним группам, которые компания Koch умело использовала в работе.

Оказалось, что не существует никаких ограничений на

политическую власть, которой могут обладать

миллиардеры. По всем признакам в сложившейся ситуации

братья Кох были главными бенефициарами.

Кит показался над водой. И гарпуны взмыли в воздух

[708]. Когда Чарльз Кох прибыл в Ранчо-Мираж на восьмую

конференцию спонсоров, он обнаружил, что завеса

секретности навсегда исчезла. Возле отеля Omni Rancho Las Palmas Resort & Spa собралось около 1000 протестующих.

Курорт представлял собой комплекс приземистых зданий, построенных в стиле гасиенда[63] из необожженного

кирпича, расположенных вокруг бассейна и поля для

гольфа. Протестующие заполнили всю близлежащую улицу

и стояли между рядами пальм, качавшихся от легкого

ветерка. Охранники стояли на крышах гасиенд и смотрели

вниз на толпу, в то время как кордоны местных

полицейских в защитном снаряжении теснили ее с боков.

Полиция оправдывала военизированное присутствие тем, что на мероприятии у братьев Кох на территории курорта

находилось несколько федеральных судей.

Протестующие шумели и были одеты в яркие костюмы.

В руках у них были большие транспаранты с надписью:

«Изолируйте Koch Industries», рядом с которой были

изображены знаки биологической опасности. Попадались

плакаты, на которых было написано: «Сорвите с братьев

Кох маски!», а также «“Чаепитчики” ПОДЛИЗЫВАЮТСЯ к

Koch Industries»[64]. Люди скандировали лозунги и пели

песни в громкоговорители.

Гул толпы можно было слышать на всей территории

отеля. Но в залах заседаний мероприятия продолжались.

Чарльз Кох разъяснил присутствующим, что это

мероприятие не является празднованием победы и устроено

не ради того, «чтобы поваляться на солнышке», как он

выразился. Мероприятие было рабочей поездкой, шансом

повлиять на будущее их стратегии. Его речи о политической

борьбе были практически апокалиптическими. На

конференции спонсоров в 2011 г. он сказал собравшимся, что будущее Америки может буквально повиснуть на

волоске, если Барак Обама пойдет на второй срок. «Это

первопричина всех войн, которые мы будем вести в течение

следующих полутора лет. Войн за жизнь или смерть нашей

страны», — сказал Кох.

Чарльз был главным героем всех семинаров, однако вел

себя сдержанно. Ему не нравилось заниматься постоянным

пожиманием рук политикам и участием в совместных

фотосессиях. Когда это было возможно, он даже избегал

встреч с самыми высокопоставленными политическими

лидерами, которые просили о личной встрече с ним. Если

же это случалось, Кох смотрел на них свысока.

«Я помню, как он разговаривал с ним. Думаю, он видел в

конгрессменах жертв системы [709]. Я знаю, что это так»,

— сказал человек, знакомый с политической деятельностью

Коха. Чарльз Кох, который ценил дальновидность и

который пропагандировал важность создания системы

стимулов и премий для ее укрепления, смотрел на Конгресс

и видел плохо функционирующую систему, раздираемую

токсичными действиями ее участников. Политики были

лишь пешками. Они просто не могли не делать ошибок.

«Он понял, как устроен процесс. Есть конгрессмены.

Они избираются каждые два года. Внутри системы сложно

оставаться независимым. Трудно что-то сделать. Трудно не

тратить много времени на политику и сбор денег. И он

просто… я думаю, он считал, что система неисправна», —

говорил этот человек.

Политическая машина, которую создал Чарльз Кох, была

чрезвычайно успешной — не в том, чтобы устранить

неисправность в системе, а в том, чтобы гарантировать ее

несовершенство и неспособность принять масштабные

деловые требования, которые определяли «Новый курс».

Чарльз Кох мыслил долгосрочными категориями, думая о

системе, определяемой краткосрочными периодами

выборов, и выиграл многие из важнейших битв, которые