Алексей Уразов - Время перемен [litres]

Такой ход событий отражал, в сущности, процесс объединения двух течений либерально-реформистской внешнеполитической традиции – интервенционистского и более умеренного – социал-реформистского, которые разошлись в начале послевоенного периода. Это объединение обеспечивало выдвижение внешнеполитической программы, приемлемой для основных партийных группировок.

Происхождение фразы «политика “к Востоку от Суэца”» ведется именно от стихотворения классика британской литературы Р. Киплинга «Мандалай», написанного в 1890 г. Тогда Великобритания была на пике своего имперского могущества.

Под политико-географическим понятием «к Востоку от Суэца» подразумевалась военно-логистическая структура британского присутствия, идущая из Средиземного моря через Суэцкий канал или через мыс Доброй Надежды в Индию, Юго-Восточную Азию и Австралию.

В этот географический ареал входила и зона Персидского залива, политическая геометрия которого к началу 1960-х гг. начинает переживать изменения. На смену квазиколониальному британскому управлению в регион приходит принципиально новый «актор» – США. Вашингтон, приступивший к фактическому пересмотру регионального баланса сил в рамках построения Pax Americana, начал использовать механизм «особых англо-американских отношений» в своих интересах. Императивом этого процесса стало плавное вытеснение Великобритании из зоны Персидского залива. В основе постепенного «ухода» Британии лежала не только объективная закономерность развития биполярной системы, но и сознательная политика Лондона на «отказ от излишних обязательств».

Военно-политическая неудача, которую потерпела Англия в ходе Суэцкого кризиса, вкупе с ослаблением ее национальной экономики принудила британский истеблишмент к реформированию системы обязательств и отношений со странами «третьего мира». Придя к власти, кабинет Г. Макмиллана начал развивать новый принцип британской внешней политики – «к востоку от Суэца».

В общих чертах новая внешнеполитическая концепция выражалась в стремлении остаться в пуле великих держав, однако добиваться этого при меньших финансовых издержках, чем это пытались сделать послевоенные консервативные кабинеты У. Черчилля и Э. Идена. В военно-политическом измерении курс «к востоку от Суэца» выражался в трех принципах: обеспечение бесперебойного функционирования главных экономических и логистических магистралей зоны Персидского залива; поддержание спокойствия в зоне британских владений на восточном побережье Африки; защита британских интересов в зоне Индийского океана и Юго-Восточной Азии [647] Cross Colin . The Fall of the British Empire 1918–1968. L., 1968. P. 18; Maclean Donald , British Foreign Policy: The Years Since Suez, 1956–1968. L., 1970. P. 45. .

Сразу после окончания Суэцкого кризиса различные исследователи, пытаясь сформулировать положение Великобритании в мире, выбрали весьма обтекаемую словесную формулу «Англия на перепутье». Несомненно, это указывало на поиск британским истеблишментом новой роли своей страны на мировой арене после распада империи и снижения ее экономического и политического потенциала [648] См.: Лебедев А. Очерки британской внешней политики в 60–80-е гг. – М., 1988. .

События Суэцкого кризиса продемонстрировали, насколько «старая» колониальная логика с ее силовым подходом к решению политических задач не соответствовала реалиям Ближнего Востока середины 1950-х гг. Суэцкий кризис изменил баланс сил в регионе и стал «последним имперским приключением», как называли его современники.

Великобритания вышла из Суэцкого кризиса проигравшей стороной. Это было очевидно и руководству Великобритании. Дискредитировав себя в глазах арабов и не сумев провести силовую акцию должным образом, Англия была вынуждена умерить свои аппетиты и отказаться от роли «полицейского» на Ближнем Востоке.

Анализируя военный аспект «поражения», бывший премьер-министр Э. Иден говорил, что «если бы Великобритания имела политическую возможность, то военная фаза операции закончилась бы в срок нескольких недель» [649] Eden Anthony , The Full Circle. L., 1960. P. 543. . Но главной своей ошибкой, как бывшего главы Великобритании, Иден считал то, что «мы слишком поздно прочитали работу Насера «Философия революции» [650] Vital Speeches of the Day, 1956.15th November. P. 72–73. .

Иден был, безусловно, прав. Великобритания слишком поздно разглядела в действиях Насера знаки качественно нового явления – панарабизма, которое поставило вопрос об уходе Англии из региона в плоскость реальной политики.

Бурное обсуждение ближневосточной политики Великобритании станет на долгое время неотъемлемой частью политической риторики, как правительства, так и его оппонентов из Лейбористской партии. «Страх Суэца», боязнь повторить ошибки 1956 г. были действенными аргументами консерваторов для развития новой, постсуэцкой внешней политики. «Suez affair» не только бросал тень на Энтони Идена, но и мешал развитию должного англо-американского диалога.

Новое место в биполярном мире Англия должна была найти под руководством «умеренного консерватора» Г. Макмиллана. Как писал о нем в своих мемуарах лидер лейбористов и политический противник Макмиллана Г. Вильсон, «он был, возможно, последним премьер-министром дизраэлитом, который возглавил Англию. Настоящим тори» [651] Wilson Harold , A PM on Prime Ministers. N.Y., 1977. P. 305. .

Так, уже на конференции консервативной партии, проходившей 10–12 октября 1957 г. в Брайтоне, консерваторы впервые заговорили о том, что внешнеполитический курс страны необходимо соотнести с реальными возможностями национальной экономики. За несколько дней до этого, в том же Брайтоне, свою партийную конференцию проводили и лейбористы. В отличие от правящей партии, они гораздо жестче высказывались о проблемах во внешней политике страны, в частности в регионе Ближнего Востока. Лейбористы говорили, что «на Ближнем Востоке Великобритания поддерживает реакционные режимы. Лейбористская партия призывала все великие державы к ограничению гонки вооружений в регионе единой договоренностью» [652] Conservative and Labour Conference Decisions, 1945–1981. / ed. by Frederick Walter Scott Craig, West Sussex, 1982. P. 58, 262. . На фоне разночтений в расстановке акцентов в английской политике и консерваторы, и лейбористы говорили о кризисе той модели «особых» обязательств, которой Великобритания придерживалась на протяжении 1950-х гг.