Лев Исаков - Экономика Иосифа Сталина. Поле и люди

И в то же время, в то же время…

…СССР вступил в войну, имея авиационный парк в 16500 единиц, и танковый в 17300, несколько уступал вермахту в численности артиллерии – но единственно из-за меньшего числа противотанковых орудий, в оборонительных боях игравших незначительную роль; германская сторона имела совершенно недостаточное количество полевой тяжёлой артиллерии для прорыва правильно организованной обороны, кроме того, что очень поверхностно использовала возможности этого рода войск, практически утратила свои замечательные навыки в его отношении, которые демонстрировала в 1-ю Мировую войну.

В конце концов страна вправе была требовать от своей 6-миллионной армии при 3—5-кратном превосходстве в танках и авиации, на первый день войны державшая на западной границе 166 дивизий РККА против 133 дивизий вермахта (165 дивизий сложатся к 25 июня, когда в войну вразнобой вступят Румыния, Венгрия, Словакия и особенно Финляндия)…

Открывалось, что станок, цех, завод, воссозданная отрасль и вырастающий из них левиафан требуют гармонично вырастающей цепочки рабочего – техника – начальника цеха – нач. производства/технолога – директора завода/главного конструктора/главного инженера – наркома – СНК/Госплан/Госснаб/Госстрой/Госстандарт/…и это не нарастающие из точки букеты – органически увязанные, собственные в каждой восходящей ступени экономики-производства, той единственной, что даёт вам трактора, танки, электронику, зерно, металл – всё, всё, всё!!! Только Узаконенный Паразитизм на Прибыли-Спекуляции требует единственного специалиста Маклера-Посредника, но и тот должен иметь нарабатываемый годами опыт, навыки, открываться в самом себе и в обществе неподражаемым феерическим гением, как Мавроди…

Реальная Экономика/Дело/Хозяйство возникает полнотой, не попранием, этих ступеней; не самодурственной дикостью вертикали «Раб-Хан» – но признанием самоценности каждой ступени, неустранимости её значения в связующей внешней роли, и аккумуляции ей собственного внутреннего богатства, незримо и властно опрокидывающего всякого, не видящего или пренебрегающего им, его нарастающим или убывающим капиталом…

В 1937 году, когда было принято решение о строительстве Большого Флота, стране понадобилась корабельная броневая сталь, прекращённая производством в 1916 году. Эту важнейшую государственную задачу получил молодой советский инженер (впоследствии академик) Евдокимов, направленный для освоения передового опыта в стажировку на заводы Круппа в Германию. Немцы, отлично знавшие сложность плавки корабельной стали, зачастую сопоставимую с интуитивной магией, и полагавшие невозможность её воспроизведения после 20-летнего перерыва и отсутствия специалистов-практиков, демонстративно не таились – стажировка оказалась очень познавательной и полезной…

…Вот прошёл процесс плавки НА ШИХТЕ, ЛУЧШЕЙ ЧЕМ В ГЕРМАНИИ, мартены выпустили ослепительные потоки в изложницы; через несколько часов начинает меняться цвет расплава, свидетельствуя об оформлении отливки – и в эту минуту страшные взрывы выбросили присутствующих из мартеновского цеха. К счастью, никто не пострадал – изложницы удержали разорванное зияющими трещинами то, что должно было стать непроницаемой бронёй линкоров и крейсеров: по 10 см. толщины брони на каждые 100 мм. калибра снаряда… В течение месяца грохот таинственных взрывов разносился по Краматорску с территории металлургического комбината: все попытки укротить интегралами, формулами, тепловыми диаграммами страшное напряжение, рвавшее броневые плиты, оказались тщетными – грохот колющейся стали гремел как артиллерийская канонада (не метафора – из воспоминаний Евдокимова).

И в эти недели предельного терзания мучительным бессилием память подсказала, что в последний раз корабельную броню для линейных крейсеров отливали именно в Краматорске в 1916 году и кто-то из 35—40-летних в ту пору мастеров может оказаться и живым – подняли НКВД. Так и есть, нашлись 4 старика, предъявившие памятные закладные медаль участников варки брони для крейсера «Измаил». Уговорили, умаслили – согласились броню лить, но с категорическим условием:

– Лить будем, как заповедано – по божески…

Пришлось уступить – стране нужна броневая сталь…

Явились, одобрили лом и шихту; приказали всё в цехе прибрать, подмести, помыть, поставить стол против печей, окропили «освящённой» водой углы – взяли деньги на икону и свечи и ушли в церковь. Рано утром, задолго до выпуска металла, пришли, накрыли стол белой скатертью, поставили икону Николаю-угоднику, зажгли две свечи, там же положили пачки других и начали вполголоса молиться…

Хлынули огненные дуги, ослепительное пламя взвилось и опало над изложницами – ждали, ждали, ждали – только тихое бормотание молитв… И вот что-то чуть переменилось в цвете… Вдруг малоподвижные старики сорвались и громко скандируя слова молитвы быстро-быстро пошли верёвочкой —восьмёрочкой меж изложниц, бросая в них «освящённые»свечи. Вспышки, дым – чад от мгновенно воспламеняющегося парафина металлургическо-православного каждения заволокли цех и…

…Тишина!

…Медленно-медленно в изложницах начинали проступать контуры отливок броневой стали…

И в этот миг (мемуары) Евдокимов хлопнул себя по лбу:

– Понял!

…В момент перехода критической точки кристаллизации, когда чудовищные напряжения разрывали металл, уже не могущий их сдерживать, мгновенно испаряющийся парафин на доли минуты замедляет скорость охлаждения, сбрасывая внешнее напряжение и позволяя процессу пройти критическую точку. И вот она, зарождающаяся замечательная броневая сталь, что на дистанции 70 кабельтовых 15-сантиметровым броневым поясом тяжёлого крейсера примет и остановит 8-дюймовый снаряд (вес 200 кг.), а 40-сантиметровым броневым поясом линкора отвернёт 16-дюймовый (вес 1200 кг)…

ЗАМЕЧАНИЕ И ПРИМЕЧАНИЕ:

В Германии, дотошно обследуя процессы варки стали у Круппа, и получая даже самые закрытые материалы через немецких коммунистов, Евдокимов такого технологического приёма для варки стали не увидел – и кто же его автор? Рабочий? Техник? Но вряд ли инженер по традиционному атеизму российских вузов…

Старики настоятельно требовали передать икону на тот корабль, куда пойдёт броня – Евдокимов отговорился незнанием…

Старики рассердились:

– Без своей иконы броня плавать не будет!

И как в воду глядели – броня пошла на головной линкор всей серии «Советский Союз», который не успели достроить до войны, а после войны разобрали на металл…

В 1938 году на обсуждении в ГАУ, какого типа, «французского» или «английского», компоновки взрывателя снаряда следует придерживаться – все заранее предпочли передовой «французский» – общее раздражение вызвал неведомый подполковник Толубко (??) выступивший за «английский» прототип, тем более возмутительно самоуверенное для собрания, что последний не имел высшего артиллерийско-инженерного образования. При таких «вводных» его доводы даже не опровергали. Но они как-то запомнились заместителю наркома оборонной промышленности Б. Ванникову, и в 1939 году, уже наркомом вооружений, он утвердил «английский» концепт, особые технологические достоинства которого для массового производства подтвердила война – но это, в совокупности с позицией сохранения производства 45- и 76-мм. калибров в противотанковой артиллерии против преждевременно навязываемых ГАУ 57- и 107-мм, потребности в которых не было до 1943 года, но резко сказавшихся на количестве противотанковой артиллерии в канун войны, привели его к «отсидке за очевидное вредительство» по представлению комиссии Маленкова-Кулика в 1940 году…